Преподобный Иустин (Попович). Преподобный иустин (попович)

Философские пропасти

Преподобный Иустин (Попович)

Издательский Совет Русской Православной Церкви, 2005 год

Набрано без примечаний.

От редактора

Архимандрит Иустин (Попович) (1894-1979) – один из величайших деятелей Сербской Православной Церкви ХХ века, в 1993 году прославленный в лике местночтимых святых и глубоко почитаемый на православных Балканах. Отец Иустин пришел в этот мир и ушел из него в один день – 25 марта (7 апреля), в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы.

Отец Иустин долгие годы занимался преподавательской деятельностью в духовных семинариях Югославии и на богословском факультете Белградского университета. В 1948 году он удалился в монастырь Челие (западная Сербия), где до конца жизни занимался творческой, переводческой и издательской деятельностью.

Архимандрит Иустин оставил после себя богатейшее богословское, философское и агиографическое наследие, основу которого составляют трехтомная "Догматика Православной Церкви, или Православная философия истины" (1932 – 1978) и "Жития святых" в двенадцати томах (1972 – 1978). Ему принадлежит также целый ряд крупных научных исследований и философских произведений: "Проблема личности и сознания по святому Макарию Египетскому" (докторская диссертация, 1926), "Философия и религия Ф.М. Достоевского" (1923), "Прогресс в мельнице смерти" (1933), "Начальное богословие" (1939), "Достоевский в Европе и славянстве" (1940), "Святосаввие как философия жизни" (1953), "Философские пропасти" (1957), "Человек и Богочеловек" (1969), "Православная Церковь и экуменизм" (1974); ряд неизданных толкований на Священное Писание (Евангелие от Матфея и Иоанна, послания св. апостола Павла, св. Иоанна Богослова) и переводов богослужебных текстов на сербский язык, используемый Сербской Церковью (Св. Литургия, Требник, Молитвослов и пр.). Многие работы архимандрита Иустина переведены на греческий, французский и русский языки.

"Философские пропасти"- это сборник философских очерков, соединяющих в себе черты проповеди, притчи и научного исследования и исполненных сильным лирическим началом. Эти очерки воспроизводят путь человеческой мысли, пытающейся постигнуть устройство мира, смысл жизни и смерти, "разбивающейся в скалах" гуманистической философии и находящей покой в философии православной. Лирическое по жанру, это произведение поэтично, образно, насыщенно развернутыми метафорами и художественно по языку.

В целях сохранения образной культуры текста, язык и стиль перевода максимально приближен к оригиналу и по возможности отражает синтаксическое и лексическое своеобразие сербского текста (сохранены авторские лексические новообразования, окказиональная сочетаемость и формообразование), за исключением цитируемых текстов. Фрагменты Священного Писания, которые в авторском тексте, как правило, передаются по-сербски, в настоящем издании приводятся в церковнославянском переводе. Разрывы в цитатах из Священного Писания помечаются многоточием, в том числе в тех случаях, когда в оригинале они даются сплошным текстом. Если цитаты из творений святых отцов в тексте оригинала заключены в кавычки и перевод архимандрита Иустина с греческого языка на сербский не имеет значительных расхождений с русским переводом, то эти фрагменты приводятся согласно русскому переводу. В противном случае в основном тексте сохраняется авторский вариант, а текст русского перевода дается в примечании. Цитаты из русскоязычных авторов приводятся в оригинальном варианте, а из иностранных – в обратном переводе с сербского (кроме специально оговоренных случаев). В тексте перевода сохраняется авторское написание прописных-строчных букв. Дополнительные примечания составлены переводчиком и редактором (см. соответствующие пометы). Информация, принадлежащая редакторам и включенная в текст авторского примечания, заключена в квадратные скобки.

… В настоящую книгу включено послесловие к сербскому изданию 1987 г., написанное учеником архимандрита Иустина, епископом Банатским (ныне Черногорским) Амфилохием.

Е.И. Якушина

От издателя

По словам самого автора, блаженной памяти отца Иустина, сборник " "Философские пропасти" составлен в период между двумя мировыми войнами в некоторые дни и ночи". Опубликованный впервые в 1957 году в издании библиотеки "Свечаник", как остро востребованный, он скоро стал малодоступным широкой читательской среде. Публикуя его вновь, мы уверены, что эти статьи и сегодня не менее актуальны, чем в то время, когда были написаны; более того, мы уверены, что они стали гораздо актуальнее и ближе современному читателю, чем читателю вчерашнему; мы убеждены, что и в будущем они будут востребованы гораздо более, чем сегодня.

Не только язык и стиль, которыми эта книга написана, причины ее нестареющей новизны. Основная причина в ее содержании: в бытийной, непосредственной ожесточенной борьбе с вечными "проклятыми" вопросами смысла человека, его сознания, действительности мира, времени и пространства. В самом деле, отец Иустин в своих "Философских пропастях" исповедуется небу и земле: исповедует свой человеческий трагизм, "радости и горести" своей мысли и ощущения, свои "скорби и желания", свою пламенную веру в Христа Богочеловека. Зажигая свою неугасимую лампаду перед Его чудесным Ликом, он непрестанно в нее доливал вместо масла, по собственному его признанию, свою кровь, каплю за каплей, кровь из своего сердца, взволнованного тайной Его миров!

Сам автор, в действительности, - это та самая "серна в потерянном рае", в чье сердце "кто-то собрал всю тоску из всех миров", и так появилось "вселенское чувство скорби". Для него нет ничего более непонятного, чем наш "мыслящий человек", который в большинстве случаев напоминает ему "шелкопряда, что ревниво прячется в свой кокон", человека "недалеких, сухих мыслей, который весь зарылся в кору этой планеты, как клещ в овечью шерсть". И ничего не видит, кроме этой коры. "А над ним пылают бесчисленные светила… грохочут бесчисленные миры". Окаменевший перед человеческим трагизмом и злом, ошеломленный Тайной, распаленный верою в живого Христа, таким был и таковым остался Иустин Челийский – один из самых оригинальных философов, что когда-либо писали на сербском языке…

Наш народ породил много умных, великих и даже святых людей. Среди них, особенно в новое время, исключительное место, которое никто из здравомыслящих людей не может оспорить, занимают трое. Это три пустынножителя: Цетиньский, Охридский и Челийский. Владыка Петр II Негош, Владыка Николай (Велимирович) и отец Иустин. Исключительность и неповторимость этой богомудрой троицы состоит преимущественно в том, что каждый из них, по-своему, соединил в себе философа, богослова и поэта. Такой сплав – редчайший, но и самый благоуханный цветок, что приносит земля. Соединить в себе философа, богослова и поэта – значит осознать глубину бытия и твари, опытно встретиться с Тайной, на которой почивают все существа и вещи и к чьей полноте стремятся; перелить это знание и этот опыт в самое образцовое, самое красивое человеческое слово – поэтическое. "Философские пропасти" - это неоспоримое доказательство наличия этого тройственного соединения в вулканической и богопламенной душе и христолюбивом сердце отца Иустина.

А кто знал его, тот знает, что эта вулканическая богопламенность и детское христолюбие не покидало его до последнего вздоха. Все в нем было до последнего дыхания живо и мудролюбиво, по-детски открыто и исполнено восторга перед всяким новым открытием и Божиим чудом: в цветке, в глазах, в человеке, и в мире. Вспоминаю, как он, уже на закате своей земной жизни, провожая Комнена Бечировича и указывая на цветы, посаженные рукою смиренной монахини, сказал: "Брат Комнен, захвати с собою взглядом своим эту красоту, в Париже этого нет…" Его родственник, поэт Матия Бечкович, рассказывает о своей первой встрече с ним: "Он сказал нам: "Болен я, тяжело мне Вас принять", - Но он все же пришел. Я ждал, что вынесут его на носилках, а он, как пламя, продвигался к нам через траву…" Осенью, перед его кончиной, мы (о. Афанасий и автор этих строк) разговаривали с ним перед монастырским двором о многих вещах, в том числе и о философии. Он внимательно, по-детски любознательно слушая, встревожено произнес: "Вот, я бы был каким-нибудь взбалмошным философом, вроде слабоумного и тоскливого Ницше, если бы не встретил Господа Христа моего!.." И зарыдал, и из его, как небо, голубых, чистых глаз потекли два потока слез. Таким же трепетным и живым остался он и на своем смертном одре, но уже охваченный "миром, что превосходит разум", и сияя небесным светом…

Епископ Банатский Амфилохий (Радович)

ФИЛОСОФСКИЕ ПРОПАСТИ

От редактора

Архимандрит Иустин (Попович) (1894-1979) – один из величайших деятелей Сербской Православной Церкви ХХ века, в 1993 году прославленный в лике местночтимых святых и глубоко почитаемый на православных Балканах. Отец Иустин пришел в этот мир и ушел из него в один день – 25 марта (7 апреля), в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы.

Отец Иустин долгие годы занимался преподавательской деятельностью в духовных семинариях Югославии и на богословском факультете Белградского университета. В 1948 году он удалился в монастырь Челие (западная Сербия), где до конца жизни занимался творческой, переводческой и издательской деятельностью.

Архимандрит Иустин оставил после себя богатейшее богословское, философское и агиографическое наследие, основу которого составляют трехтомная «Догматика Православной Церкви, или Православная философия истины» (1932 – 1978) и «Жития святых» в двенадцати томах (1972 – 1978). Ему принадлежит также целый ряд крупных научных исследований и философских произведений: «Проблема личности и сознания по святому Макарию Египетскому» (докторская диссертация, 1926), «Философия и религия Ф.М. Достоевского» (1923), «Прогресс в мельнице смерти» (1933), «Начальное богословие» (1939), «Достоевский в Европе и славянстве» (1940), «Святосаввие как философия жизни» (1953), «Философские пропасти» (1957), «Человек и Богочеловек» (1969), «Православная Церковь и экуменизм» (1974); ряд неизданных толкований на Священное Писание (Евангелие от Матфея и Иоанна, послания св. апостола Павла, св. Иоанна Богослова) и переводов богослужебных текстов на сербский язык, используемый Сербской Церковью (Св. Литургия, Требник, Молитвослов и пр.). Многие работы архимандрита Иустина переведены на греческий, французский и русский языки.

«Философские пропасти»- это сборник философских очерков, соединяющих в себе черты проповеди, притчи и научного исследования и исполненных сильным лирическим началом. Эти очерки воспроизводят путь человеческой мысли, пытающейся постигнуть устройство мира, смысл жизни и смерти, «разбивающейся в скалах» гуманистической философии и находящей покой в философии православной. Лирическое по жанру, это произведение поэтично, образно, насыщенно развернутыми метафорами и художественно по языку.

В целях сохранения образной культуры текста, язык и стиль перевода максимально приближен к оригиналу и по возможности отражает синтаксическое и лексическое своеобразие сербского текста (сохранены авторские лексические новообразования, окказиональная сочетаемость и формообразование), за исключением цитируемых текстов. Фрагменты Священного Писания, которые в авторском тексте, как правило, передаются по-сербски, в настоящем издании приводятся в церковнославянском переводе. Разрывы в цитатах из Священного Писания помечаются многоточием, в том числе в тех случаях, когда в оригинале они даются сплошным текстом. Если цитаты из творений святых отцов в тексте оригинала заключены в кавычки и перевод архимандрита Иустина с греческого языка на сербский не имеет значительных расхождений с русским переводом, то эти фрагменты приводятся согласно русскому переводу. В противном случае в основном тексте сохраняется авторский вариант, а текст русского перевода дается в примечании. Цитаты из русскоязычных авторов приводятся в оригинальном варианте, а из иностранных – в обратном переводе с сербского (кроме специально оговоренных случаев). В тексте перевода сохраняется авторское написание прописных-строчных букв. Дополнительные примечания составлены переводчиком и редактором (см. соответствующие пометы). Информация, принадлежащая редакторам и включенная в текст авторского примечания, заключена в квадратные скобки.

… В настоящую книгу включено послесловие к сербскому изданию 1987 г., написанное учеником архимандрита Иустина, епископом Банатским (ныне Черногорским) Амфилохием.

Е.И. Якушина

От издателя

По словам самого автора, блаженной памяти отца Иустина, сборник « «Философские пропасти» составлен в период между двумя мировыми войнами в некоторые дни и ночи». Опубликованный впервые в 1957 году в издании библиотеки «Свечаник», как остро востребованный, он скоро стал малодоступным широкой читательской среде. Публикуя его вновь, мы уверены, что эти статьи и сегодня не менее актуальны, чем в то время, когда были написаны; более того, мы уверены, что они стали гораздо актуальнее и ближе современному читателю, чем читателю вчерашнему; мы убеждены, что и в будущем они будут востребованы гораздо более, чем сегодня.

Не только язык и стиль, которыми эта книга написана, причины ее нестареющей новизны. Основная причина в ее содержании: в бытийной, непосредственной ожесточенной борьбе с вечными «проклятыми» вопросами смысла человека, его сознания, действительности мира, времени и пространства. В самом деле, отец Иустин в своих «Философских пропастях» исповедуется небу и земле: исповедует свой человеческий трагизм, «радости и горести» своей мысли и ощущения, свои «скорби и желания», свою пламенную веру в Христа Богочеловека. Зажигая свою неугасимую лампаду перед Его чудесным Ликом, он непрестанно в нее доливал вместо масла, по собственному его признанию, свою кровь, каплю за каплей, кровь из своего сердца, взволнованного тайной Его миров!

Сам автор, в действительности, - это та самая «серна в потерянном рае», в чье сердце «кто-то собрал всю тоску из всех миров», и так появилось «вселенское чувство скорби». Для него нет ничего более непонятного, чем наш «мыслящий человек», который в большинстве случаев напоминает ему «шелкопряда, что ревниво прячется в свой кокон», человека «недалеких, сухих мыслей, который весь зарылся в кору этой планеты, как клещ в овечью шерсть». И ничего не видит, кроме этой коры. «А над ним пылают бесчисленные светила… грохочут бесчисленные миры». Окаменевший перед человеческим трагизмом и злом, ошеломленный Тайной, распаленный верою в живого Христа, таким был и таковым остался Иустин Челийский – один из самых оригинальных философов, что когда-либо писали на сербском языке…

Наш народ породил много умных, великих и даже святых людей. Среди них, особенно в новое время, исключительное место, которое никто из здравомыслящих людей не может оспорить, занимают трое. Это три пустынножителя: Цетиньский, Охридский и Челийский. Владыка Петр II Негош, Владыка Николай (Велимирович) и отец Иустин. Исключительность и неповторимость этой богомудрой троицы состоит преимущественно в том, что каждый из них, по-своему, соединил в себе философа, богослова и поэта. Такой сплав – редчайший, но и самый благоуханный цветок, что приносит земля. Соединить в себе философа, богослова и поэта – значит осознать глубину бытия и твари, опытно встретиться с Тайной, на которой почивают все существа и вещи и к чьей полноте стремятся; перелить это знание и этот опыт в самое образцовое, самое красивое человеческое слово – поэтическое. «Философские пропасти» - это неоспоримое доказательство наличия этого тройственного соединения в вулканической и богопламенной душе и христолюбивом сердце отца Иустина.

Преподобный Иустин (Попович) - это один из выдающихся защитников православия XX века. Он родом из Сербии, из южного города Вране, где появился на свет 6 апреля 1894 года в благочестивой семье Спиридона и Анастасии, а потом стал священником в седьмом поколении. В честь праздника Благовещения родители окрестили его с именем Благое, что означает «благовеститель». В их семье было восемь детей, но выжили только трое - дочь Стояна и два сына - Стоядин и Благое. В детстве будущий святитель стал свидетелем чудесного выздоровления своей матери. А когда пришло время ей отойти в мир иной, по ее умиротворенному лицу он понял, что есть физическая смерть, но нет смерти духовной. На протяжении всей жизни он будет выразителем непоколебимой веры в Иисуса Христа - истинного Спасителя, который подарил человечеству победу над смертью.

Детство

Прп. Иустин (Попович), еще будучи ребенком, любил с родителями посещать монастырь Прохора Пчиньского. Он почитал и много читал Священное Писание.

Окончив школу, он поступил учиться в Белградскую семинарию Святого Саввы. На Благое особое влияние оказал епископ который быстро заметил в юноше огромную любовь к богословию и незаурядные литературные таланты.

Окончив учебу в семинарии в начале лета 1914 года, Благое имел решительные намерения стать монахом, но родители резко воспротивились этому и даже написали письмо в Белградскую митрополию.

Война

В Первую мировую Благое Поповича призвали в армию. Он стал служить военным санитаром в госпитале «Челе кула» в городе Нише. Вскоре начался сыпной тиф, Благое переболел им, как и многие другие. Во время краткого отпуска побывал у родителей. С января 1915 года он занимал уже должность фельдшера. Сербская армия несла потери и отступала через Косово в Албанию.

Пройдя все ужасы войны, Благое еще больше стал стремиться к обожению. И в новогоднюю ночь 31 декабря 1915 года архимандрит Вениамин (Таушанович) постригает его в монахи с именем в честь святого мученика Иустина Философа.

Россия

В январе 1916 года особо даровитых богословов, в числе которых оказался Иустин, Сербское правительство с подачи Сербского митрополита Димитрия (Павловича) отправляет в Россию - в Петроградскую духовную академию, чтобы они там продолжили изучать богословие. Святой Иустин был впечатлен благочестием русского народа. Он благоговел перед такими великими русскими сподвижниками, как Серафим Саровский, Сергий Радонежский и Иоанн Кронштадтский. Немного позже слезы лились из глаз святого Иустина при упоминании русских новомучеников, особенно если речь заходила о русском патриархе Тихоне.

Однако из-за бедствий военного положения ему не пришлось там долго пробыть. Летом 1916 года Иустин Попович поступает в Оксфордский университет в Англии и обучается там до 1919 года. Потом он начинает писать докторскую диссертацию по творчеству Достоевского Федора Михайловича. В этой работе он изложил критическое отношение великого классика русской литературы к западному гуманизму и антропоцентризму. Но научные руководители отца Иустина настаивали на том, чтобы он внес некоторые изменения в текст, а для него это было неприемлемо, так как поправки эти противоречили истине. И тогда, не получив докторской степени, он покинул Англию.

Преподавательская деятельность

С 1921 года Иустин Попович в Сремских Карловцах становится преподавателем духовной семинарии. Оттуда же он отправляется в Афинский университет богословия, где опять работает над докторской диссертацией по теме «Проблема личности и познания у святого Макария Египетского». Он защитит ее немного позже, в 1926 году.

Вернувшись к себе на родину в Сербию, он тесно сближается с русскими епископами, нашедшими в его стране митрополит Киевский Антоний (Храповицкий) и архиепископ Кишиневский Анастасий.

В 1922 году Иустин Попович был рукоположен в иеромонаха. Затем, в 1930 году, его назначают помощником епископа Иосифа Битольского. С этого момента начинается его миссионерская деятельность в городах Закарпатья - Ужгороде, Мукачево и Хусте. Его хотели назначить епископом вновь созданной Мукачевской епархии, но он отказался.

Иустин Попович, «Догматика Православной Церкви»

С 1932 года святой Иустин выпускает свой первый том «Догматики» - «На Богочеловеческом пути», за что в 1935 году получает звание профессора, и начинает преподавать догматическое богословие в Битольской духовной семинарии.

В 1934 году он уже доцент Белградского университета по догматическому богословию. Иустин Попович стал одним из основателей Сербского философского общества (1938 г.).

Вторая мировая война, когда немцы вторглись в Сербию, повлекла за собой закрытие богословского факультета. Отец Иустин был вынужден жить в разных монастырях, где занимался переводами преданий святых отцов Церкви. Ни минуты не сидел без дела Иустин Попович. Толкование и комментарии Священного Писания, «Догматика Православной Церкви» (второй том - «Бог в самом Себе. Отношение Бога к твари», третий - «Сотериология. Экклесиология»), «Житие святых» в 12 томах стали результатами его трудов. Некоторые из них были опубликованы лишь в конце жизни. Отец Иустин считал, что только со святыми можно познать тайну Господа Христа. Жития святых, по его мнению, - догматы, претворенные в жизнь, которые создали такую необходимую и истинную «Энциклопедию Православия».

Аресты и допросы

Лишенный всех прав, он скитался по монастырям. Потом жил почти как в заключении в женском монастыре. Но и здесь его никак не оставляли в покое и периодически вызывали на допросы. Когда его подолгу не выпускали, сестры вместе с игуменьей отправлялись в Валево и молча стояли перед зданием полиции. Коммунисты опасались волнений местных жителей и сразу отпускали отца Иустина. На протяжении этих долгих лет к святому исповеднику приходили за советом не только земляки, но и духовная братия из других стран. Единство Православия было главным для него, и оно стояло выше любого национального разделения. Своих лучших учеников он отправлял учиться в Грецию, под конец жизни он дал им свои наставления: «Любите греков, так как они наши верные учителя и просветители».

В 1945 году, при коммунистической власти, святой Иустин (Попович) вместе с другими преподавателями был изгнан из университета. Потом его арестовали в одном из монастырей и заключили в Белградскую тюрьму. Его едва не расстреляли как врага народа, но за него заступился патриарх Гавриил.

Святой Иустин (Попович): книги

Уже в последние годы условия заключения святого Иустина немного смягчились, и патриархия пригласила его преподавать на факультете, но он отказался, пожелав им трудиться во благо единства Церкви. В конце жизни он с большой радостью отнесся к публикации «Жития святых» и последнего, четвертого тома «Догматики» - «Пневматология. Эсхатология». Всего было написано отцом Иустином 40 томов, опубликовано к настоящему времени 30. Его труды охватывают всю область церковной жизни. Одним из лучших его произведений стала книга под названием «Комментарии на Новый Завет», написанная с горячей любовью ко Христу настоящим поэтическим языком, сравнимым разве что с языком епископа Николая Охридского (Велимировича), его учителя.

Канонизация

В мае 1948 года он становится духовником женского монастыря Челие, расположенного недалеко от города Валево. Там он и проведет остаток своей жизни и скончается на Благовещенье в 1979 году. Его тело погребут в монастыре Челие.

Иустина состоялась 29 апреля 2010 года. Это событие произошло по решению Архиерейского Собора Сербской православной церкви.

12 июня 2014 года его святые мощи были обретены в монастыре Челие и на некоторое время помещены в монастырском храме Архангела Михаила, пока не достроился храм Саввы Сербского, который начали строить на средства святого Иустина.

По смерти святого Иустина клирики разных национальностей приехали со всех концов Сербии, Греции и Европы и совершили погребение. Один из его учеников сказал о нем, что главной его печалью было единство Церкви, которое вдруг осуществилось на его похоронах. С того времени к могиле святого потекли потоки православных паломников, по молитвам которых на месте упокоения святого стали совершаться чудеса.

Огромная роль в формировании личности архимандрита Иустина принадлежала России. Тесные дружеские связи и духовное наставничество он обрел в среде живших в Королевстве Югославия русских изгнанников. Отец Иустин сердцем болел о дорогой ему России, молился о своих русских братьях.

Последние тридцать лет жизни архимандрит Иустин провел в монастыре Челье близ города Валево, занимаясь там богословскими изысканиями, переводческой и издательской деятельностью. Великий богослов и духоносный старец, отец Иустин являл собой в наше время живое напоминание о древних отцах и учителях Церкви.

В 1993 году Сербская Православная Церковь прославила архимандрита Иустина (Поповича) в лике святых. Монастырь Челье чтит память о великом подвижнике: каждый год там проходят встречи духовных чад и почитателей отца Иустина, которые съезжаются со всей Сербии, Греции и сербского рассеяния.

Предлагаем нашим читателям статью иеромонаха Нектария (Радовановича), клирика Сербской Православной Церкви, а также проповедь самого отца Иустина "Осужденные на бессмертие". Архимандрита Иустина (Поповича) хорошо знают православные христиане в России, он дорог нам так же, как нашим братьям-сербам. В последнее время некоторые его книги вышли в свет на русском языке, в частности "Православная Церковь и экуменизм" (М., 1997), "Достоевский о Европе и славянстве" (СПб., 1998), но большинство его трудов ждет своего переводчика.

По страницам богословских трудов

архимандрита Иустина (Поповича)

В Православных Поместных Церквах большой известностью пользуется имя доктора богословия архимандрита Иустина (Поповича; † 1979).

Архимандрит Иустин родился 7 апреля 1894 года, в праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, в древнем сербском городе Вране в благочестивой семье священника, которая дала Сербской Церкви семь поколений клириков. При Крещении получил имя Благое - в честь праздника Благовещения.

В 1905-1914 годах Благое Попович учился в Семинарии святого Саввы Сербского в Белграде. В годы обучения юношу особенно интересовали вопросы современной литературы и философии. Наибольшее внимание привлекали произведения Ф. М. Достоевского, о котором он написал впоследствии два исследования: "Философия и религия Ф. М. Достоевского" и "Достоевский о Европе и славянстве".

Решающее влияние на формирование духовной личности архимандрита Иустина оказали святоотеческие творения. Святые отцы явились для него и до конца жизни оставались неизменными учителями и наставниками. Он всецело руководствовался их назиданием. Архимандрит Иустин особенно любил святого Иоанна Златоуста, которому с детской искренностью непрестанно молился. "Чувствую какую-то милостивую близость святого Иоанна Златоуста ко мне, грешному, - писал он. - Поднимается душа моя к нему с молитвой: осени меня твоей молитвенностью... удостой меня подвизаться твоим подвигом..."

В 1916 году Благое Попович принял монашеский постриг с именем Иустин, в честь священномученика Иустина Философа († 166; память 1 июня). Действительно, подобно ему, архимандрит Иустин был подлинным мыслителем, усвоившим истину христианства. В основу своего богословия положил смиренномудрие, следуя в этом примеру святителя Иоанна Златоуста, которому, как известно, принадлежат замечательные слова: "Основа нашей христианской философии есть смиренномудрие, ибо без него истина слепа". Именно поэтому богомыслие отца Иустина - это не рассуждения о Христе как об обычном человеке (или "исторической личности"), но как о Богочеловеке, Спасителе мира. Подлинным богомыслием о Христе во Святом Духе отец Иустин считал такое богословствование, при котором ум и сердце (мысль и чувство), соединяясь в молитву, переходят в созерцание и боговедение. Он часто говорил: "Тяжело всякой моей мысли, которая, поднявшись, не преобразится в молитву".

Вскоре после пострига по благословению Митрополита Сербского Димитрия (впоследствии Святейший Патриарх Сербский) отец Иустин отправился в Петербург, где поступил в Духовную академию. За время обучения в академии отец Иустин хорошо узнал и горячо полюбил православную Россию. Здесь он приобрел обширные богословские знания. Здесь возрастал духовно, знакомясь с русскими святынями и творениями святых. С того времени и на всю жизнь у отца Иустина сохранилась глубокая любовь к Преподобному Сергию Радонежскому и другим русским святым; особая духовная, молитвенная близость соединяла отца Иустина с преподобным Серафимом Саровским. Уже тогда отец Иустин понял, что душа народа, его дух сокрыты в подвиге святых, ибо истинное Православие - это и есть стяжание Духа Святого.

В июне 1916 года отец Иустин уехал в Англию, где поступил в Оксфордский университет. Он учился здесь до 1919 года, затем возвратился на родину. В том же году отправился в Афины, где до 1921 года работал над докторской диссертацией "Проблема личности и знания по святому Макарию Египетскому", которую успешно защитил в 1926 году в Афинах (часть диссертации была впоследствии издана в журнале "Богословие, правда и жизнь", Афины, 1962. С. 153-175). Все эти годы укреплялся молитвенный подвиг отца Иустина, о чем свидетельствуют его духовные размышления: "Сколько лет должен человек вносить в тесто существа своего благоухание Неба, сколько лет должен переделывать себя евангельскими добродетелями! Из пещеры тела своего зрю Тебя, Господи, и гляжу, и никак не могу увидеть вполне. А знаю, чувствую и знаю, что Ты единственный Зодчий, Господи, Который может построить вечный дом души моей. Каменщики же суть молитва, слезы, пост, любовь, смирение, кротость, терпение, надежда, сострадание..."

С 1921 года отец Иустин преподает в семинарии в Сремских Карловцах Священное Писание Нового Завета, догматическое богословие и патрологию. В 1922 году он был рукоположен во иеромонаха и с того времени стал духовным отцом многих пасомых.

В 1930 году Священный Синод Сербской Православной Церкви назначил отца Иустина помощником епископа Битольского Иосифа. Совместной задачей Владыки Иосифа и его помощника стала организация православных приходов в Чехословакии, особенно в области Прешова и так называемой Карпатороссии, где в то время началось возвращение униатов в лоно Православия.

Этому действительно трудному, но богоугодному делу отец Иустин отдал много сил. Помощи искали сами словацкие христиане. Поэтому Преосвященный Иосиф просил Священный Синод о хиротонии отца Иустина во епископа восстановленной Мукачевской епархии в Закарпатье. Но отец Иустин отказался от епископского сана. Об этом свидетельствует его письмо Владыке Иосифу: "Прошу Ваше Преосвященство извинить меня и простить, что так делаю. Это пишу по непреодолимому убеждению своей совести... Принять епископский сан я раньше отказался и сейчас отказываюсь. И этот мой отказ не является результатом минутных настроений... Я долго и серьезно смотрел на себя, исходя из Евангелия, судил себя Евангелием и пришел к неизменному заключению: мне нельзя ни в коем случае принять епископский сан. Ибо я отлично знаю себя: мне очень трудно свою собственную душу держать в границах Христова добра, не говоря уже о сотнях тысяч чужих душ. И отвечать за них Богу".

В 1932 году отец Иустин возвращается из Чехословакии и начинает работу над первым томом "Догматики", который был опубликован в том же году. Затем он становится профессором Духовной семинарии в Сремских Карловцах. Через два года Священный Синод назначает его доцентом Богословского факультета университета в Белграде.

Вместе с другими выдающимися представителями сербской духовной культуры отец Иустин участвует в те же годы в основании Сербского философского общества.

В 1948 году отец Иустин был назначен духовником женского монастыря Челье. Здесь он оставался до конца жизни, посвящая время молитве, богомыслию, научно-богословской и переводческой деятельности.

О вкладе отца Иустина в современное православное богословие писалось довольно много в различных православных журналах. Ему был посвящен специальный выпуск греческого церковного журнала "Парадосис" ("Предание") за 1979 год.

Автор одной из статей, вышедших в связи с кончиной отца Иустина, освещая его жизнь и деятельность, писал: "...не будет преувеличением, если мы охарактеризуем его как одного из самых выдающихся современных отцов православного богословия".

Авторское наследие отца Иустина весьма обширно: три тома "Догматики", двенадцать томов "Житий святых", разнообразные богословские работы, многочисленные послания и письма. В трудах отца Иустина, исполненных богословской глубины и вдохновенной поэзии, запечатлен его внутренний, духовный опыт.

Для проникновения в дух богословствования архимандрита Иустина (Поповича) наибольшее значение имеют его "Догматика" и "Жития святых".

В предисловии к первому тому "Догматики" отец Иустин пишет: "Движимый из небытия ко Всебытию, человек, одетый в чудесные формы вещества и духа, путешествует через чудные таинства Божии. Чем дальше от небытия и ближе ко Всебытию, тем все больше он алчет бессмертия и безгрешности, все больше жаждет недостижимого и вечного. Но к небытию тиранически тянет, грех и смерть жадно скрадывают душу. Вся мудрость жизни - одолеть небытие в себе и возле себя и всему погрузиться во Всебытие. Этой мудрости и учит Дух Святой, ибо Он есть мудрость и знание - благодатная мудрость и благодатное знание о природе сущего; а зеница этой мудрости - знание Божественного и человеческого, невидимого и видимого. Богомыслие о Духе Святом есть в то же самое время нравственная творческая сила, которая через уподобление Богу путем подвижнического, благодатного совершенствования умножает в человеке Божественное ведение о Боге и мире. Оживотворение Духом Святым есть единственное искусство, которое из пестрого и очень сложного человеческого существа может изваять богоподобную, по образу Христову, личность.

Богопознание во Святом Духе составляет, таким образом, те истины о Боге, мире и человеке, которые Православная Церковь именует догматами веры. Поэтому догматика есть наука о вечных истинах Божиих, которые открыты людям, чтобы они воплощали их в своей жизни и через это достигали вечной цели своего существования, своего мучительною путешествия от небытия ко Всебытию..."

Живым воплощением богооткровенных истин, считал отец Иустин, являются святые - носители этих истин и вместе с тем их проповедники и исповедники.

Православный догматист должен идти со всеми своими творениями к святым, учиться у них, пребывать с ними в общении молитвой, постом и духовным бодрствованием. Таким образом, труд православного догматиста суть подвиг трезвения ума.

Святой Иоанн Дамаскин раз и навсегда закрепил руководящий принцип составления догматической системы в предисловии к книге "Точное изложение православной веры": "Я не буду говорить ничего своего, а изложу вкратце то, что сказали Божии мудрые люди". Приводя эти слова великого святого, отец Иустин свидетельствует: "Я в ничтожестве и убожестве своем едва осмеливаюсь сказать, что я на деле держался этого его принципа... Если что-то в этом моем труде хорошего, евангельского, православного, все то принадлежит святым отцам, а все, что противоположно тому, - принадлежит мне, только мне..."

Отец Иустин говорит, что через Воплощение Слова Божия Божественные Истины стали доступнее человеку. А это значит, что Христос с необходимостью повторяется в каждом христианине, ибо каждый христианин является органической частью Христовой Церкви, которая есть Его Богочеловеческое Тело.

В органичном единении человека с личностью Богочеловека Христа, с Телом Его, с Церковью видел отец Иустин путь к бессмертию. "Знаю и чувствую, - писал он, - только в Нем и Им я есть вечно свой, божественно вечно свой. А без этого я не нужен себе".

Задача служения Церкви в том, чтобы все верующие органически и лично соединились с Личностью Христа, чтобы их самочувствие было христочувствием и их самосознание - христосознанием, чтобы жизнь их была жизнью Христовой, чтобы жили не они, а Христос (Гал. 2, 20).

Найти себя - значит найти в себе Богочеловека Христа, а Он пребывает единственно в Церкви Своей, которая есть живое воплощение Его. Она есть Богочеловеческая вечность, воплощенная в пределах времени и пространства. Она в этом мире, но не от мира (Ин. 18, 36). Поэтому в Церкви Личность Богочеловека Христа есть единственный путеводитель, Который ведет человека через смертность и временность в бессмертие и вечность.

Бог стал Человеком, оставаясь Богом, чтобы, как Бог, дать человеческой природе Божественную силу, которая бы ввела человека в самое близкое богочеловеческое единение с Богом. И эта Божественная сила Его непрестанно действует в Богочеловеческом Теле Его - Церкви, соединяя людей с Богом через благодатную и святую жизнь. Ибо Церковь и не может быть ничем другим, как чудесным и чудотворным Богочеловеческим организмом, в котором при взаимодействии благодати Божией и свободы человека он образует бессмертие и обожается все человеческое, все, кроме греха. В Богочеловеческом организме Церкви каждый верующий подобен живой ячейке, которая становится составной частью его и живет его Богочеловеческой силой.

Называя Церковь Телом Христовым, святой Апостол Павел устанавливает связь между ее сущностью и тайной Воплощения Бога и показывает, что живая и неизменная основа Церкви именно в том, что Слово стало плотию (Ин. 1, 14). Эта истина - основная истина Церкви, ее основание, и Церковь прежде всего есть Богочеловеческий организм, а потом уже человеческая община.

Природа Церкви носит Богочеловеческий характер, из чего следует и ее богочеловеческое действие в мире: все Божественное воплощается в человеке и в человечестве. Поэтому и миссия Церкви, по самой природе ее, - осуществить Богочеловеческие, духовные ценности в человеческом мире.

Исповедуя Богочеловека, Церковь вместе с этим, как подчеркивает отец Иустин, исповедует подлинного, богозданного в его единстве человека. Ибо вне Богочеловека нет настоящего человека.

Онтологией человеческой личности является ее богообразность. В богообразии человеку открыты и предоставлены все Божественные силы для бесконечного совершенства: "Бесконечность моя влечет меня к Тебе, о Бесконечный Боже!"

Ценность человека, свидетельствует отец Иустин, определяется тем, что представляет собой его внутренний мир, в своей неизмеримой глубине соприкасающийся с Абсолютной Реальностью, носителем Которой он и является. Поддерживая такую связь, то есть вбирая в себя бесконечность духовного царства, христианин в силу своего непрерывного духовного роста становится бесконечным, хотя и не безначальным. И действительно, кто исследует метафизические глубины человека? Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? (1 Кор. 2, 11). Тот, кто серьезно наблюдает за вещественными и духовными реальностями мироздания, не может не почувствовать присутствия бесконечной таинственности во всех явлениях. Человеческий дух настойчиво стремится к тому, чтобы понять таинственность. Постоянная активность человеческого духа в этом направлении и есть вторая, свышеестественная составляющая его как личности. Имея в виду еще и естественную составляющую, отец Иустин так решает основной вопрос антропологии: "Можно заключить, что человек есть человек именно потому, что является носителем индивидуального свышеестественного дара, который проявляется в виде совершенствования, творчества, умственной деятельности". Весь дух человеческий: через сознание и через чувства, через волю и через всю жизнь хочет бесконечности, а это значит, хочет бессмертия. Таким образом отец Иустин считает, что человеческий порыв к бесконечности, бессмертию принадлежит самой сущности духа человека.

Созданный по образу Божию, человек - весь в духовном устремлении, ибо богообразность есть главное в существе человека. И это устремление богообразной души к своему Первообразу естественно.

Дав человеку заповедь: Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48), Господь Иисус Христос указал на благодатную возможность осуществления богообразности человеческого существа, поскольку Он не мог заповедать невозможного.

Богообразность человеческой природы, отмечает отец Иустин, имеет онтологический и телеологический смысл: онтологический - потому что в ней сущность человеческого существа, телеологический - ибо ею указана цель жизни: единение с Богом.

Но, склонившись свободным изволением ко греху, человек, вместо того чтобы в силу богообразности души стать причастником Божественной жизни, отстранился от Божественного - ушел в себя и стал жить без свойственного его природе свышеестественного руководителя. Это было первое противление богообразному устроению своего существа. С того времени человек обезбожил себя, вытеснив Бога из самого себя в надчеловеческую и надмирную трансцендентность, оказался перед зияющей пропастью, разделившей человека и Бога. В человеческом существе произошла катастрофа, которая нарушила богозданную природу человека, сдвинула ее центр. И человек утратил способность понимать самого себя и мир вокруг себя.

Когда же человеческое грехолюбие дало диаволу власть над человеком, что представляло опасность образования "диаволочеловека", пришел в мир Богочеловек, чтобы спасти человека от греха, зла, диавола, вечной смерти.

Своей Крестной смертью Господь Иисус Христос дал человеку возможности вернуться к богообразности, перейти от греха к Свету и Истине, из смерти в Жизнь.

Когда Богочеловек Иисус Христос вознес Себя на Крест, Он вознес и человека на первую ступень Неба, на которой примирил два мира - Небесный и земной, соединил Небо с землей. А на вершине этой лествицы Он Сам - Царь Славы, Путь, Истина и Жизнь. Человек, смотри, сколько дано тебе возможностей расти вверх! Со дна бездны до верха небес, и свыше всех небес!

Мышление по природе своей божественно и имеет небесное происхождение. Оно дано человеку, чтобы связывать его с Небом, с Богом, с вечностью.

Но гордость, это мощное средство врага спасения, сделала так, что мысль человеческая отторглась от Бога и человек возомнил себя непогрешимым.

Подлинное духовное становление человека состоит единственно в победе над смертью, в конечном преображении души и тела, освобождении от греха и зла - источников смерти. Уверенность в бессмертии приходит через ведение Бога, которое, как таковое, не терпит греха, производящего смерть.

С 1972 года архимандрит Иустин начал издавать давно уже составленный им двенадцатитомный труд о святых Православной Церкви под названием "Жития святых". Издание этой работы, завершившееся в конце 1978 года, имело важное значение. Вскоре после издания "Житий святых" предмет агиология был введен как постоянный курс в программу Духовных семинарий.

Если "Догматика" отца Иустина есть плод преимущественно церковно-научных исследований ученого, то "Жития святых" являют духовный опыт человека, исполненного до самых глубин Христом. "Жития святых" указывают нам таинственный путь ко Христу, которым прошли все подвижники. Автор "Житий" понимает слезу аскетов - как аскет, боль мучеников - как мученик за веру, монашеский опыт постижения Божественного - как монах, богословие отцов и учителей Церкви - как современный православный богослов.

К переводу на сербский язык и систематической работе над житиями святых Православной Церкви отец Иустин приступил после Второй мировой войны. О причинах, побудивших его к написанию этого "простого", если сравнивать с догматическими работами, труда, отец Иустин пишет: "Жития святых являют собой в действительности воплощенную догматику, поскольку в них оживают все вечные и святые догматические истины во всей своей животворной и содержательной силе".

В житиях святых наиболее зримым образом подтверждается то, что догматы не являются только онтологическими истинами в себе и для себя, но что каждый догмат есть источник Вечной жизни и святой духовности, в соответствии со словами Спасителя: Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь (Ин. 6, 63). Ибо каждое слово Господне дает человеку силу спасительную, освящающую, которая наполняет радостью, оживляет и преобразует. Жития святых содержат всю православную этику во всем ее величии и непреодолимой силе. Жития святых есть "единственная педагогика Православия" и "своего рода Православная энциклопедия". В житиях святых отец Иустин видит продолжение Деяний апостолов, повествующих о распространении христианства и утверждающих его. Жития святых - это и Евангелие, и жизнь, и правда, и любовь, и вера, и вечность, и сила Господа, ибо Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же (Евр. 13, 8).

Господь во все века подает ту же благодать и совершает те же Божественные дела для всех верующих в Него. Святые, как отмечает отец Иустин, "являются людьми, в которых продолжается святая Богочеловеческая жизнь Христа из поколения в поколение вплоть до скончания веков". Все они составляют Тело Христа - Церковь и неразрывно соединены со Христом и между собой. Река бессмертной Божественной жизни берет начало от Богочеловека Христа, и христиане приходят через Него в Вечную жизнь. Значение житий святых огромно, потому что святой и Вечной жизни "мы не могли бы достигнуть в одиночку, но можем это сделать со всеми святыми, с их помощью и под их руководством, через Святые Таинства и доброделание в Церкви". Такое значение святых, а следовательно, и их житий для нашего спасения в Церкви является той причиной, которая и побудила отца Иустина к написанию на сербском языке первого полного православного синаксария, то есть сборника житий святых.

Важными источниками для отца Иустина послужили Синаксарий преподобного Никодима Святогорца, Жития святых (Четии Минеи) святителя Димитрия Ростовского, оригинальные греческие рукописи из различных критических изданий, Синаксарий Константинопольской Церкви и многие другие святоотеческие и богословские труды.

Писатель заканчивает жития историческим обозрением попыток написания житий святых, предпринятых в раннем христианстве, начиная с Деяний апостолов, в которых евангелист Лука сделал первое описание "трудов и страданий первых учеников нашего Спасителя и Его преемников". Затем отец Иустин анализирует повествования о святых подвижниках, изданные в виде Патериков, Геронтиков, Лимонариев, собрания житий святых византийской и послевизантийской эпохи, и так вплоть до современных научно-критических изданий древних рукописных житий, которые характеризует дух рационалистического критицизма, определивший, по словам отца Иустина, "позицию их авторов против житий святых".

Богатейший материал житий святых литургического года отец Иустин, согласно православной традиции, распределяет по индикту. Каждый отдельный том (сентябрь, октябрь и т. д.) содержит жития святых, память которых совершается в данный месяц. Жития празднуемых в один и тот же день святых выделяются в особую главу. При этом всюду, где позволяет место, публикуется фотография одного из православных храмов или монастырей во имя святого, о котором рассказывается. Во всем двенадцатитомном издании помещены изображения свыше двухсот православных храмов, наглядно свидетельствующие о характерных чертах церковной архитектуры православных народов от Аляски до Кореи и Японии и от Африки до Индии. Житие каждого святого сопровождается обычно фотографиями его древних и новых икон. В конце каждого тома имеется алфавитный указатель имен святых, жития которых содержатся в томе.

Одновременно с изданием "Житий святых" отдельными изданиями вышли жития наиболее почитаемых сербских святых. Издание "Житий святых" вызвало большой интерес сербской церковной общественности, особенно преподавателей истории Сербской Церкви в Духовных школах, где эти книги используются сегодня как пособия для учащихся. На 8300 страницах "Житий" собраны богатейшие церковно-исторические, агиологические, патрологические, догматические, канонические, пастырские, литургические и гомилетические материалы. Архимандрит Иустин сумел сделать Синаксарий не просто повествовательным текстом и научным сочинением, но произведением, выражающим глубину богословского ведения. Издание вскоре стало библиографической редкостью.

Значение этого агиологического труда отца Иустина для Сербской Церкви неоценимо. В житиях сербских святых содержится история Сербской Церкви, история Государства Сербского. Святая династия Неманичей, начиная с ее святого пращура Симеона, основателя обители Хиландарской на Афоне, и его сына святого Саввы - первого Архиепископа Сербского, вплоть до последнего ее потомка - мученика Уроша сочетала венец с Крестом, соединив церковную и государственную историю сербов. Но и жития других, несербских святых, а также многочисленные цитаты из богословских творений отцов и учителей Церкви и святых подвижников, которые содержатся в этом первом полном сербском Синаксарии, окажут неоценимую помощь в богословском обучении.

Велико значение "Житий" для всего Православия. По Божию устроению, отец Иустин учился в Англии, где соприкоснулся с инославным миром и его образом мышления, а также в России, где познал глубину русской православной духовности, и в Афинах, где полюбил, как он сам говорил, святоотеческую традицию. В Афинах он познакомился с выдающимися греческими богословами своего времени - профессорами Баланом, Диовуниотисом, учился с известным впоследствии профессором догматики, ныне академиком Иоанном Кармирисом. Здесь же он получил возможность изучать византийские рукописи, вошедшие позднее в его Синаксарий. Такое знание многих православных народов и традиций позволило отцу Иустину создать труд, поистине общий для всех православных по масштабам и значению.

С течением времени все более будет возрастать роль этого труда отца Иустина в ознакомлении инославия и нехристианских религий с Православием и его духовными ценностями. Этот оригинальный церковно-научный труд является образцом православного Синаксария. Отныне невозможно будет составлять Синаксарий, не зная труда архимандрита Иустина.

Среди печатных трудов архимандрита Иустина, кроме уже названных, отметим следующие: "Гносеология святого Исаака Сирина", собрание статей под названием "Человек и Богочеловек. Исследования православного богословия", "Основное богословие", "Богословие святого Саввы как философия жизни", "Жизнь святого Саввы и святого Симеона", "Православная Церковь и экуменизм", "О подготавливаемом Святом и Великом Соборе Православной Церкви".

Богословские работы отца Иустина, по выражению академика Иоанна Кармириса, представляют вершину духовного самовыражения Сербской Церкви (предисловие к греческому изданию книги "Человек и Богочеловек". Афины, 1-е изд. 1969. 2-е изд. 1974. С. 7).

Архимандрит Иустин оставил и неопубликованные произведения: "С Апостолом Павлом через жизнь" (многотомное толкование посланий Апостола Павла); "Толкования Соборных посланий святого Апостола Иоанна Богослова"; "Толкование Евангелий от Матфея и Иоанна"; 13-й том "Житий святых" - Триоди Постная и Цветная; Акафисты многим святым и многочисленные другие богословские и литургические тексты. Архимандрит Иустин, смиренный священнослужитель и выдающийся богослов, принадлежит не только Сербской Церкви, но всему православному миру.

Он был тем "благодатным даром, который Господь дал Своей Православной Церкви", как сказал о нем митрополит Критский Ириней.

Иеромонах НЕКТАРИЙ (Радованович),

клирик Сербской Православной Церкви

Печатается по: Журнал Московской Патриархии. 1984. № 2. С. 47-51. Переиздано: ЖМП, 1999, №4. http://212.188.13.168/izdat/JMp/99/4-99/09.htm

Анонимная биография с сайта "Русское воскресение", 2000 г.

Великий православный подвижник и духовный писатель, серб по происхождению, архимандрит Иустин родился в день праздника Благовещения и в день этого же праздника скончался. Сербский биограф по справедливости называет его "христоподобной" личностью, говоря о том, что она дана была миру как "свидетельство веры и любви в воскресшего Господа нашего Иисуса Христа" (иеромонах Савва).

Отец Иустин родился в городе Вране в семье священника, который в своем роде - в порядке преемственности - был тринадцатый. Мальчик, рожденный в праздник Благовещения, получил имя Благое. "Благовеститель Благое, - пишет иеромонах Афанасий (Иевтич), - жил и подвизался под знаком самых больших благовестий, данных когда бы то ни было человеческому роду - благих вестей Боговоплощения Сына Божия от Пресвятой Богородицы ради нас людей и нашего спасения, и благовестия о тайне Святой и Животворящей Троицы, Бога нашего, в Чье имя и в Чьем Храме - храм посвящен Святой Троице - в Вране крещен был молодой Благое".

Мать и бабушка Благое (бабушка прожила 105 лет), имевшие духовное руководство от монахов монастыря св. Прохора Пчинского, примером своим воспитывали и укрепляли в юноше благочестие. В 1929 году мать Благое Анастасия на глазах сына исцелилась от тяжелой болезни у мощей преподобного Прохора, что свидетельствует о глубине ее веры.

По окончании местной школы, в 1905 году, Благое Попович поступил в семинарию св. Саввы в Белграде. Здесь в то время преподавал будущий епископ (а тогда иеромонах) Николай Велимирович. Позднее архимандрит Иустин отзывался о нем как о сербском Иоанне Крестителе, призывавшем сербов к покаянию. Окончание семинарии совпало для Поповича с началом Первой мировой войны. Он мечтал о монашеском постриге, но был мобилизован и стал санитаром на фронте. Здесь пережил он все трудности, которые выпадали солдатам, а в конце 1914 года перенес сыпной тиф. В следующем году вместе с сербской армией Попович отступал под напором огромной австро-германской армии. Сербы потеряли сто тысяч человек. Солдаты умирали от голода. Путь через Албанию в Грецию оказался страшным. С тех пор у сербов есть поговорка: "Кто не пройдет Албанию пешком, тот не узнает настоящего мучения".

1 января 1916 года Благое Попович был пострижен в монахи с именем Иустин, - в честь святого Иустина, мученика и философа. Патриарх Сербский Димитрий направил молодого монаха в Россию, в Петербург, - здесь он до июня 1916 года учился в Духовной Академии. "Монаху Иустину было ясно, - пишет иеромонах Савва, - что познать народ, его веру и душу - значит познать его святых, ибо подлинное Православие в святительстве, в духовной жизни, в стяжании Духа Святаго, в чем и состоит цель человеческой жизни на земле". Иустин читал жития русских святых, и навсегда вошли в его сердце Преподобный Сергий и преподобный Серафим. С конца 1916 до июня 1919 года Иустин учился в Оксфорде на теологическом факультете, не имея возможности вернуться в оккупированную Сербию. В Оксфорде не была принята к защите его докторская диссертация - "Философия и религия Ф. М. Достоевского". Английские профессора усмотрели в ней критику западного антропоцентризма. Монах Иустин не принимал "гуманистической" культуры - ее науки, философии, теологии... Он начинал в себе борьбу за истинного, христоподобного человека.

В Англии монах Иустин вел подвижническую монашескую жизнь (так что один молодой английский монах, некоторое время поживший с ним, был потрясен...) и много учился. Он работал в библиотеках, слушал лекции, изучил шесть языков, занимался комментированием Священного Писания, в особенности посланий апостола Павла. И вот он снова в Сербии. "Хотя еще и молодой, - пишет иеромонах Савва о нем, - но строгий для своих лет, грустно-задумчивый, покаянно-скорбный и непрерывно пребывающий в молитвенных тихих слезах. Его любовь к подвижническо-аскетической жизни была замечена уже тогда, особенно подвиг молитвы и слез". В дальнейшем он некоторое время учился в Афинах, где писал докторскую диссертацию о святом Макарии Египетском (и опять не защитил). 1 мая 1920 года он был рукоположен во иеродиакона.

По возвращении из Греции он становится преподавателем в семинарии св. Саввы в городе Сремские Карловцы, - сначала по кафедре Священного Писания Нового Завета, а затем Догматики и Патрологии. Метод толкования Священного Писания Нового Завета у иеродиакона Иустина был святоотеческий. На вопрос: "Что значит быть православным богословом?" - он отвечал: "значит, толковать Священное Писание через Святых Отцев и вместе с тем подражать их жизни". Его опыт преподавания Догматического Богословия и Патрологии отразился в трехтомном труде "Православная философия Истины". Семинаристы вспоминали его как своего воспитателя, духовного отца, учившего их любить Христа. "Если что-то в воспитании не ведет к Нему, - писал он, - то несомненно ведет к диаволу и антихристу".

В 1922 году отец Иустин был рукоположен патриархом Димитрием во иеромонаха. У него все больше становилось дел. Кроме преподавания в семинарии и духовного окормления многочисленных чад, он участвовал в издании православных газет "Христианская жизнь", "Христианское дело" и "Перекресток". А он мечтал о монастыре, об Афоне... В дневнике его появляются такие записи: "Утренняя молитва: плач и рыдание. Имя св. Златоуста чрезвычайно тепло для христоустремленной души, вливается в слезы. Он самый милейший ходатай между Иисусом Сладчайшим и мною, ужаснейшим и многогрешным... Необходимо смирение себя до подлинного чувства, что я есть ниже всякого человека и всякой твари. Господи, спаси меня этими листьями (молится душа моя окаянная); Господи, спаси меня страданием этих страдальцев (проходя возле мученических лиц). Господи, спаси меня их же взором (смотря на прохожих)... Дома: час молитвы и рыдания - акафист; 550 поклонов... Полночь: от часа до двух - молитва; 500 поклонов... Вечер: долгие молитвы с поклонами: 1000 молитвенных поклонов. Иисусе Сладчайший (св. Златоустом и св. Григорием Нисским), научи меня многогрешного молитве. Лег спать полтретьего".

В 1925 году у него со стола была похищена написанная им докторская диссертация, но он написал новую и, наконец, защитил ее в 1926 году в Афинах. Она называлась: "Учение святого Макария Египетского о тайне человеческой личности и тайне ее познания". В марте 1927 года он подал профессорский отчет на тему: "Гносеология святого Исаака Сирина". "Здесь сжато показаны, -пишет иеромонах Савва, - все тайны и глубины православного подвижничества на пути духовного перерождения и спасения - от ветхого греховного человека до преображенного и обоженного нового человека во Христе". С октября 1929 года иеромонах Иустин исполняет обязанности ректора семинарии, а в декабре 1930 его направили в Чехословакию, как сопровождающего епископа Битольского Иосифа. Здесь они начали миссионерскую деятельность в Ужгороде, Хусте, Мукачеве и других прикарпатских городах. Они служили и проповедовали... В дождь и снег, в тяжелейших условиях путешествовали они по монастырям и дальним приходам. В это время отец Иустин получил сан протосингела, соответствующий русскому игумена. Вслед за этим он был выдвинут как претендент на возрожденную Мукачевскую епископскую кафедру. Страх и трепет обуяли его, - он написал письмо, где так мотивировал свой решительный отказ от епископства: "Я долго и серьезно рассматривал себя по Евангелию, испытывал себя в Евангелии, судил себя Евангелием и пришел к неизменяемому заключению и непоколебимому решению: я ни в каком случае не могу, мне нельзя принимать епископского сана, ибо у меня нет самых основных евангельских свойств для этого. Когда я принял бы этот сан таким, какой я теперь, я бы сознательно, и поэтому непростительно, подвел себя под осуждение Спасителевой притчи о человеке, который необдуманно начал строить башню. но не смог закончить, ибо прежде всего не сел и не рассчитал, сколько будет стоить это и есть ли у него силы и средства, чтобы закончить. Я отлично знаю себя: мне очень трудно собственную душу держать в границах Христова добра, а куда мне сотни тысяч чужих душ". Митрополит Иосиф ответил на это: "Все дело в том, что ты очень хорошо знаешь Священное Писание".

С августа 1932 года протосингел Иустин - профессор Битольской семинарии, где провел два года, читая лекции по Священному Писанию и догматическому богословию. Затем он был переведен в Белград и стал доцентом Теологического факультета. Он был одним из основателей Сербского фисософского общества, учрежденного в октябре 1938 года.

Во время Второй мировой войны отец Иустин жил в разных монастырях Сербии - Каленич, Овчар-Сретение Господне, Суково, Раваница. А с мая 1948 года до своей кончины - в монастыре Челие близ Валева, где был духовником. В этот довольно долгий период отец Иустин ежедневно совершал Божественную Литургию, вел высокую аскетическую жизнь и писал богословские труды, среди них толкования на Евангелие от Матфея и Иоанна, на послания апостолов Павла и Иоанна Богослова, им составлены двенадцать томов "Житий Святых" (вышли в Белграде в 1972 - 1977 годах), выпущены книги "О прогрессе и мельнице смерти" (1933), "Достоевский о Европе и славянстве" (1940), "Жизнь и деятельность св. Саввы как философия жизни" (1953), "Философские отрывки" (1957), а также множество статей в периодике.

Архимандрит Иустин часто просил Господа святым Иоанном Златоустом помиловать его... Св. Иоанн Златоуст и был любимым богословом Иустина. В его заметках сохранилась запись характерного для него видения во сне (май 1955 года): "Святой Златоуст в прекрасной золотой архиерейской ризе, с роскошным золотым Евангелием в руках, идет ко мне; я поспешил к нему навстречу, упал к ногам его, целовал ему подол и ноги, он мне поверх головы ставит Святое Евангелие и читает. Когда закончил чтение, я с радостью спросил его: "Что читал?" Он мне ответил: "Из моего Евхологиона". Умиление, радость неизреченная в душе".

Через святых - к Христу... "Истина, если не Христос, - писал архимандрит Иустин, - не нужна мне... О, не нужна она мне, не нужны ни истины без Христа, ни правда без Христа, ни любовь без Христа... Не хочу, ни за какую цену! Вот я согласен на все смерти; в каждую меня сто раз бросьте, в каждой без остатка сгноите и немилосердно уничтожьте, только ничего без Христа не хочу: ни себя, ни Самого Бога, ни всего - не хочу, не хочу!" В одном из своих трудов он спрашивает: "Существует ли регистр полезного и потребного?" - и отвечает: "Существует: Евангелие Христово. Это единственно жизненно полезная философия в этом мире".

"Я обязан благовествовать Евангелие, - писал архимандрит Иустин, - ибо оно стало волей моей воли, душою моей души, совестью моей совести, существом моего существа. Без него - нет меня. Исключите Евангельскую истину из меня, Евангельскую правду, Евангельский рай, и я - ложь, и грех, и ад! Без Евангелия я есмь без моего бессмертия, без своей вечности, без своей радости, без своего благовестия, - зачем мне тогда жизнь, зачем душа, зачем тело, зачем совесть, зачем мир, зачем небо!.. А чувство без Христа? О, это есть вечный ад, в котором человек, сходя сума от мучения, непрерывно совершает самоубийство и никак не может его совершить".

Доклад Архимандрита Иустина Поповича Св. Синоду Сербской Церкви в ответ на сделанный ему запрос о его мнении в связи с формальным приглашением Югославянской Римо-католической иерархии принять участие в совместной молитве и службах в течение "Недели молитвы о соединении Христиан" в период от 18 по 25 января.

Напеч атан в греческой газете "Ортодоксос Типос" от 1 июня 1975 г. Архим. Иустин - доктор Богословия. Был профессором Догматики Белградского университета. До того, как послать ответ на это предложение, Сербская иерархия попросила о. Иустина дать свой отзыв о нем, каковой и печатается ниже. На основании этого отзыва и других докладов Св. Синод Сербской Православной Церкви ответил отказом участвовать в экуменических молениях.

Преосвященнейшие Владыки, позиция Православной Церкви в отношении еретиков - т.е. всех, кто не является православным - была установлена раз и навсегда Св. Апостолами и Святыми Отцами, т.е. боговдохновенным преданием, единым и неизменяемым. Согласно этому положению, православным запрещается участвовать в какой-либо общей молитве или богослужебном общении с еретиками. Ибо "какое общение у праведности

беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным?" (2 Кор. 6, 14-15).

По 45 апостольскому правилу: "Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся токмо, да будет отлучен. Аще же позволит им действовать что-либо, яко служителям Церкви; да будет извержен".

А в экуменических службах не совершаются ли еще и более далеко идущие смелые деяния? 32 правило Лаодикийского Собора указывает: "Не подобает от еретиков принимати благословения, которые суть суесловия паче, нежели благословения". А на этих экуменических собраниях и сослужениях разве еретики не благословляют? - Римо-католические епископы, священники, протестантские пасторы - даже женщины.

Эти указанные каноны Св. Апостолов и Отцов действительны и теперь, а не только в древности: они остаются безусловно обязательными для всех нас, современных православных христиан. Они безусловно действительны для нашей позиции в отношении римо-католиков и протестантов. Ибо римо-католичесво есть множественная ересь, а о протестантизме что можно сказать? Лучше совсем не говорить. Не говорил ли уже Св. Савва семь с половиной веков тому назад о "латинской ереси"? А с тех пор как много новых ересей Папа изобрел и "непогрешимо" догматизировал? Совершенно несомненно, что с помощью догмата о непогрешимости Папы римо-католичество стало пан-ересью.

И хваленый II Ватиканский Собор не изменил этой чудовищной ереси, а скорее ее укрепил.

По этой причине, если мы православные и желаем остаться таковыми, то нам приличествует придерживаться позиции св. Саввы, Марка Эфесского, Космы Этолийского, Иоанна Кронштадтского и других святых исповедников и мучеников и новомучеников Православной Церкви в отношении римо-католиков и протестантов, из коих никто не является православным в двух основных христианских догматах, т.е. Святой Троицы и Церкви.

Ваше Святейшество и Св. Отцы Синода,
Как долго мы будем продолжать бесчестить наше святое Православие и Святосавскую Церковь нашей печальной и ужасной, противной святому преданию позицией в отношении экуменизма и Мирового Совета Церквей?

Каждый искренний православный, воспитанный под водительством святых отцов, охватывается стыдом, когда читает, что православные члены 5-й Всеправославной Конференции в Женеве (8-16 июня, 1968) по вопросу об участии православных в деяниях М.С.Ц. постановили "высказать, что Православная Церковь считает себя органической частью М.С.Ц."

Это постановление апокалиптически ужасно своей неправославностью и антиправославностью. Была ли необходимость для Православной Церкви, этому святейшему богочеловеческому организму, быть столь униженной таким ужасным образом, чтобы ее богословские представители - некоторые из них епископы и некоторые сербы - просили "органического" участия и включения в М.С.Ц., который, таким образом, становится новым церковным "организмом", новой "церковью", стоящей над всеми другими Церквами, в которой православные и неправославные Церкви являются только частями ("органически соединенными между собою")? Увы. Неслыханная измена и предательство!

Мы отвергаем богочеловеческую православную веру, эту органическую связь с Богочеловеком и Его Святейшим Телом: православную Церковь святых Апостолов и Отцов и Вселенских Соборов - и мы хотим стать "органическими членами" еретического, гуманистического и человеко-поклоннического общества, состоящего из 263 ересей, из которых каждая есть духовная смерть.

Как православные мы "члены Христовы". "Итак, отниму ли члены у Христа, чтобы сделать их членами блудницы?" (1 Кор. 6, 15). Но мы делаем это своим "органическим" соединением с Мировым Советом Церквей, который является ничем иным, как возрождением атеистического человекопоклоннического язычества.

Настало наконец время для нашей Православной Святоотеческой и Святосавской Церкви, Церкви Святых Апостолов и Отцов, святых исповедников, мучеников и новомучеников перестать смешиваться церковно, иерархически и в молитве с т. н. Всемирным Советом Церквей и навсегда отказаться от какого-либо участия в совместной молитве и богослужении (каковое богослужение в Православной Церкви органически соединяется в единое целое и увенчивается Евхаристией) и вообще отказаться от какого-либо участия в каком бы то ни было церковном действовании, которое содержит в себе и выражает уникальный и неповторяемый характер Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви - всегда единой и единственной.

Не объединяясь с еретиками, где бы ни был их центр, в Женеве или в Риме, наша Святая Православная Церковь, всегда верная Святым Апостолам и Отцам, не откажется этим от своей христианской миссии и евангельского долга, т.е. она будет перед современным православным и неправославным миром смиренно, но смело свидетельствовать Истину Всеистины, живого и истинного Богочеловека и всеспасительную и всепреображающую силу Православия. Церковь, ведомая Христом, через свой святоотеческий дух и богословов всегда будет готова всякому требующему отчета дать отчет в нашем уповании (1 Пет. 3, 15).

А наша надежда, во веки веков, является одной и единственной: Богочеловек Иисус Христос и Его Человеко-Божеское Тело, Церковь Святых Апостолов и Отцов. Православные Богословы должны участвовать не в "экуменической общей молитве", но богословских собеседованиях в Истине и об Истине, именно как делали это Святые и Богоносные Отцы в течение веков. Истина Православия и истинная вера являются "частью" только "спасаемых" (7 пр. II Всел. Соб.)

Благовестие Апостолов всеистинно: "Освящение Духа и вера Истине" (2 Фесс. 2, 13). Богочеловеческая вера есть "вера истине". Суть этой веры есть Истина, есть единственная Все-Истина, то есть Богочеловек Христос. И эта Вера и эта Любовь суть сердце и сознание Православной Церкви. Все эти сокровища хранились полностью и неискаженно только в мученическом Православии святых отцов, о чем православные христиане призваны бесстрашно свидетельствовать пред лицом Запада и его лже-любви и лже-веры.

Поручая себя апостольским молитвам Вашего Святейшества
и прочих святых отцов и Епископов Синода, остаюсь
недостойный
Архимандрит Иустин