Подготовка к сочинению-интервью с поэтом серебряного века.  "Познанье любви и добра" Юбилейное интервью с поэтом Владимиром Спектором

Григорьев, И. Н. «Стихи мои, бегом, бегом...»: [интервью с поэтом И. Н. Григорьевым / записала С. Пономарева] // Псковская правда. - 1992. - 14 мая.

«СТИХИ МОИ БЕГОМ, БЕГОМ…»

Этот сборник хранится в нашей редакционной библиотеке. С титульного листа смотрит парень с внешностью киноактера: широкие брови вразлет, пронзительные глаза, темный вихор волос и ямочка на подбородке. Под портретом подпись: «Псковской правде» от крестника сердечно. Игорь Григорьев». Сборник стихов «Листобой» вышел в издательстве «Молодая гвардия» ровно 30 лет тому назад.

Много потом было в литературной жизни Игоря Григорьева разных книг. Его печатали разные издательства - «Советская Россия», «Советский писатель», «Лениздат», другие, но эта, одна из первых книг, для редакции самая памятная.

Позже он участвовал в переводе многих книг зарубежных поэтов, писал прозу. Успел попробовать себя и в драматургии - еще в 1943-ем году, в немецком тылу, в партизанском отряде, была поставлена его пьеса «Черный день». Военная тема поначалу и стала основной в его творчестве. Поэтому накануне самого святого нашего праздника - Дня Победы я отправилась к бывшему разведчику, четырежды раненному в боях, патриарху псковской поэзии Игорю Григорьеву, чтобы поздравить его и взять интервью.

- Игорь Николаевич, как вы относитесь к тому, что слово патриот, всегда высоко почитавшееся на Руси, стало едваь ли не ругательным? Похоже, что своим нигилизмом мы способны разрушить даже единственное святое, что осталось у нас, русских, от послереволюционного периода - память о Великой Отечественной. Очень мало молодых мам приводит сегодня малышей 9 мая к Вечному огню…

Мне, как и другим моим сверстникам горько и тошно слышать в магазинных «сражениях» возмущенное: «Когда вы все перемрете?». Я никогда не иду с удостоверением, без очереди, хотя у меня вторая группа инвалидности, но от этого не легче. Да, мы сейчас чувствуем, что нам не по себе и, наверное, это чувство испытывают не только старики. Россия унижена? Да. Татарстан, понимаешь ли, об ъявляет, что все это время находился «под русским игом». А что же тогда нам-то, русским, говорить? Горько и обидно. Убежден: нет более высокого и несчастного и народа, чем русский. И чем наш народ велик, так это тем, что он всегда на равных относился к другим. Ну, какая, мне, русскому, разница, что тот - еврей, тот - молдаванин, кто-то еще - калмык. Мы ведь все люди. Но то, что происходит сегодня, мне не нравится, хотя я понимаю: и назад дороги нет, СССР был империей зла.

Я свято верю в Родину. Наивно полагать, что Россию можно растоптать, что сейчас пытаются сделать некоторые. Если Россия погибнет, погибнет и мир. Так я думаю. Много раз она переживала трудные времена, но ведь жива. А что касается патриотизма… Помню, когда я по заданию подполья стал работать переводчиком в немецкой комендатуре в Плюссе (мне было тогда 19 лет) моя помощница Люба Смурова как-то и говорит: «Жизни бы за Родину не пожалела…». Хмыкнул я тогда: дескать, красивые слова. А ее через несколько дней немцы взяли - не успела в картотеку положить карточки агентов немецкой школы диверсантов, задержалась у партизан. У нее дома сразу сделали обыск, арестовали. Каждый день ждал ареста и я. Стоило ей произнести мое имя, и все. Немцы, ведь не дураки, понимали, что она, молоденькая хромая девчушка не может быть фигурой в таком деле. Ее держали месяц. Она ничего не сказала, хотя знала очень много. Потом ее расстреляли вместе с теткой и двоюродной сестрой. Такие люди, я верю, всегда будут, пока будет Россия.

- Вы потом не вспоминали ее в стихах?

Три стихотворения ей посвятил.

- Игорь Николаевич, что мне нравится в ваших военных стихах, так это то, что они неодназначны, как жизнь. Вы не кричите «ура-ура», а показываете войну, какой ее увидели…

Жизнь сложна. Отец мой четыре георгиевских креста получил в царской армии, дослужился до штабс-капитана, был любимцем Брусилова, а в 18-ом стал начальником Порховской ЧК. Все не просто. Вот так и на войне. Я по-немецки читать и писать научился раньше, чем по-русски. Учила меня немка, которая жила на нашем хуторе. Потом наши ее с небрежностью расстреляли за то, что людям помогала. И в подполье нашем, кстати сказать, один паренек тоже был немец, так что я против того, чтобы из-за национальности ярлыки клеить.

А знаете ли вы, что немцы сами расстреливали не часто? В основном наших же, русских полицаев, и нанимали для таких дел. Поэтому мои стихи не против немцев, а против войны. В любом обличье. Да, мы не звали немцев в наш дом. Но многие шли не по собственной воле сюда - их гнали. Этого тоже забывать нельзя.

- В редакцию приходит много писем со стихами. Таковыми, во всяком случае, считают их авторы, уверенные, что все, о чем им думается, интересно и читателям, и главное, непременно должно увидеть свет. Похоже, эти люди незнакомы с пастернаковскими строками:

О, знал бы я, что так бывает,

Когда пускался на дебют,

Что строчки с кровью убивают,

Нахлынут горлом и убьют!

От шуток с этой подоплекой

Я б отказался наотрез.

Вы хотите, чтобы я дал какой-нибудь совет этим авторам?

- Да нет, не совет. Быть может, вы кого-нибудь просто протрезвите. Поэзия ведь не рифмоплетство…

Вы думаете, я что-нибудь понимаю в Поэзии? Упаси меня Бог. Это как в океане. Можно взять на пробу каплю воды, кусочек грунта, но и только. Что такое Поэзия, кто ответит? А что такое Бог? Доброта, Совесть, Чистота? Все, вроде, так и все лишь детали. Вот так и стихи. Все тем же любимым вами Пастернаком сказано: «И чем случайней, тем вернее стихи слагаются навзрыд». Не скрою: я б хотел быть поэтом, но поэт я или нет, я не знаю.

В «Псковской правде» меня впервые напечатали, когда мне было 33 года, а первая книга стихов вышла у меня в 37 лет. Да и в это-то я поверить не мог, решил для себя, что не раньше, чем в 40 лет предложу что-нибудь для печати, просто вмешался случай. Впрочем, на заседания отделения Союза писателей я ходил и стихи там показывал, а меня нещадно ругали.

Что еще могу сказать начинающим? Сейчас, в нашем деле, как никогда трудно. У меня нашелся спонсор - издательство «Путь». Решило издать книгу моих новых стихов. Посчитали поначалу, что 8 тысяч потребуется на оформление, а потом, после «вхождение в рынок» оформление потянуло еще на 50. Вот и смотрите: 60 тысяч рублей и два года каторжной работы - вот, что такое издать сборник стихов сегодня.

- Значит, по-вашему поэзия - это только божий дар? А как же жизненный опыт? Вы-то, наверное, не зря мыкались в жизни, перепробовали кучу дел - были и студентом, и грузчиком, и промысловым охотником, и геологом.

Да, опыт нужен, но это побочно. Главное все же - искра божья. Ну, как я могу петь, когда я глухонемой? И на то, чтобы сеять капусту, варить щи, тоже нужен талант. Жизненный опыт - это второе, а третье - это профессиональные навыки. Скажем, иду я, и закат меня поразит, или волк завоет, или лось выплывет навстречу, медведь тут нас с сыном чуть не заломал, - но писать об этом стихи я тут же не стану. Вам ведь не интересны эти описания, верно? Важно, что у меня в душе. И получается, что поэзия - это как лов рыбы. Держишь, держишь удильник, а очнешься, когда уже блеснет рыбина. Не поймать, не уловить сам момент ловли. А мы даже из поэзии пытаемся делать моду. Николай Рубцов вон сколько лет был почти никому не интересен, и вдруг - мода. И все завопили: «Прекрасный русский поэт!».

- Ну, завопили-то, когда Рубцова уже не было в живых, а пока был жив, работал на траловом флоте, в газете, не замечали.

Да. Он ведь очень сложен, хотя это скрыто за внешней простотой. Нет, поэзия - это не материя на штаны. И как об ъяснить кому-то, что писать - это и вместо пива, и вместо воздуха, и вместо любви? У Маяковского об этом сказано четче: «Скрипка, и немножко нервно».

- Игорь Николаевич, вижу у вас на стене ваш портрет работы прославленного портретиста Ильи Глазунова. Вы, верно, познакомились с ним в «ленинградский период»?

Вовсе нет. Писал он его в Москве. Если вам интересно, могу рассказать, как было дело. С Глазуновым свели меня друзья. Он тогда никакой «шишкой» не был, и общались мы с ним запросто. Когда я к нему прибыл для работы, у него как раз была дама, мне незнакомая, прекрасно одетая. По правде сказать, таких нарядов, как у нее, я никогда не видывал. Она предложила подвезти меня в центр. Едем. Машина какая-то длинная, «не наша». К Красной площади под ъехали, ей честь отдают. Вышла она из машины, руку протянула мне для поцелуя. Позже я узнал, что то была Фурцева, тогдашний министр культуры.

- Так вы пообщались с высшим «культурным начальством»?

Нет-нет. Я всегда был далек от начальства. Как говорится, минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь.

- Вот вы заговорили о Фурцевой, а я поймала себя на мысли, что в вашей судьбе и творчестве, как, наверное, и у других поэтов, многое определила, как выразился Блок, Прекрасная Дама.

Да, волею судеб первая Прекрасная Дама, Александра Анатольевна Агафонова, спасла меня в госпитале, потом привела в свой дом. Муж ее, адмирал Балтфлота, погиб в блокаду. Сама она была меньшиковского роду, дочь петроградского генерал-губернатора. Это была удивительная семья, в доме у них бывали Сергей Есенин, Игорь Северянин. Там я познакомился с тем, что мне никогда и не снилось. Александра Анатольевна была строгим ценителем, и, когда я фальшивил и кривил душой в стихах, говорила: «Конь вышел из борозды».

Вторая Прекрасная Дама встретилась мне в Ленинградском университете. Это профессор Вильгельминина Антонина Александровна. В блокаду она спасла университетскую библиотеку. Позже муж ее эмигрировал, за что ее исключили из профессоров. Такая он, жизнь. Я сейчас собираюсь написать книгу «Великие женщины». Я считаю, их три для каждого человека: Божья Матерь, Родина и мама.

- Я давно слышала, что ваш сын - знаменитость, вице-президент международного института резервных возможностей человека, врач-психиатр и нарколог с именем. А недавно узнала, что у него вышла книга прозы «Накануне чуда». Как вы смотрите на литературные опыты сына?

Да, Гриша врач. И врач хороший. К нему многие просятся на лечение, даже из Феодосии, хотя там есть Довженко. Верно и то, что у института есть имя. У него филиалы во Франции, в Финляндии, открывают еще один - в Швейцарии. Гриша очень занят. Ему бы, может, и хотелось только писать, но много другой работы. Считаю, он мог бы быть неплохим прозаиком. В детстве еще он начал писать стихи, но я сказал: « Будешь писать в два раза лучше, чем я - пиши. Иначе - не имеет смысла».

А писать ему есть о чем. У него была трудная жизнь на подводной лодке, где он был врачом, был в экстримальных ситуациях, он держался. Да и сейчас молодцом! Всю зиму купается в проруби по 45 минут на морозе.

- Игорь Николаевич, на этом мы не ставим точку, ладно? Давайте, как-нибудь, когда у домашнего очага соберется вся ваша семья, продолжим разговор. Ведь все члены вашей семьи, насколько мне известно, имеют самое непосредственное отношение к литературе, искусству, а значит, к вдохновению.

Интервью взяла С.ПОНОМАРЕВА

"Мой новый город так многоцветен, так дружелюбен, как ты, нестрижен.
И все прохожие — незнакомцы, и каждый час — перекресток судеб.
Лицом к востоку. И слепит солнце. И слепит счастье.
Все будет, будет".

Эти строки принадлежат Бродячему Муру — такой псевдоним у замечательной поэтессы Екатерины Малофеевой из Улан-Удэ. Она пример того, как можно быть одновременно успешной женщиной, счастливой мамой и женой, и при этом создавать проникновенные стихотворения. У неё еще нет собственного сборника, ведь она не гонится за всемирной популярностью. Однако Екатерина ведет вконтакте свой поэтический паблик. У поэтессы пока небольшое количество подписчиков, но она все равно рада, что нашла своих читателей и познакомилась с новыми людьми.

Я поговорила с Екатериной, чтобы узнать, как начинался ее творческий путь, что она думает о современной поэзии, как у поэта рождаются строчки и многое другое.

Для начала расскажите о себе. Как Вы можете себя охарактеризовать? Мне, например, кажется, что Вы позитивный человек и любите пошутить, несмотря на то, что в ваших стихотворениях присутствуют напряженность и переживания.

На самом деле этот вопрос заставил меня задуматься. Наверное, все зависит от фазы Луны: иногда я милейшее позитивнейшее создание, иногда препротивная истеричная дамочка. Писать могу только, когда мне плохо, когда в душе сидит какая-то заноза. Выплеснешь истерику на бумагу -вытащишь эту занозу из души.

Лично для себя я многое нашла в ваших произведениях, постоянно слежу за обновлениями вашего паблика. Откуда черпаете вдохновение для работы? Согласитесь, что создать качественный, проникновенный, жизненный текст сложно, хотя у некоторых все идет «как по маслу».

- Благодарю, очень приятно слышать. Я думаю, что всем людям, любящим творчество, известно, «из какого сора растут стихи» - это же такие маленькие монстрики, которые питаются нашими страхами, болью, кровью и слезами. В целом, процесс написания у меня происходит так: сначала возникает несколько четких образов, которые крутятся в голове несколько дней, потом они обрастают какой-то канвой и ложатся на бумагу, затем начинается этапвычитки и редактуры, во время которого необходимо убрать недочеты ритмики и прилизать шероховатости. Конечно, это сложная работа, в первую очередь, в эмоциональном плане, ведь иногда, если пишешь о чем-то сокровенном, строчки рождаются в муках, близким к родовым, но сопротивляться их рождению — просто бес-по-лез-но.

- Очень интересно узнать, как появился такой псевдоним - «Бродячий Мур»?

- Моя девичья фамилия — Муромская, поэтому со школьных времен подруги окрестили меня Муркой или Муром, а вторую часть псевдонима я решила взять, потому что жизнь дала мне немало возможностей попутешествовать от Европы до Таиланда. По профессии я переводчик, к тому же еще и вахтовик с небольшим стажем, удалось поработать и на юге России, и в суровых северных условиях. Сейчас муж усмирил мою тягу к бродячей жизни, правда, перед этим увез меня из родного города, но я уверена, что наши совместные путешествия еще впереди.

Всегда любопытно, как же человек начал свой творческий путь. А когда вы поняли, что сочинять что-то — это ваше? Произошел ли переломный период в жизни или же все началось с детского чтения на утренниках и сочинения коротких четверостиший?

- Второе-второе, определенно второе. Все началось с детских наивных попыток, наверное, как и у многих, со временем и нарастанием эмоционального багажа начала меняться сама и, соответственно, менять творческий стиль. Ну а каждый перелом в жизни — новая почва для роста.

Знаю, что некоторые творческие люди не любят собственные творения. А как вы относитесь к своим работам? Важно ли критиковать самих себя?

- Конечно, важно. Самовлюбленность и нетерпимость к критике — к сожалению, признак графомании. Конструктивная критика (как собственная, так и со стороны) очень важна для роста и становления поэта. Здесь же могу заметить, что раньше достаточно болезненно относилась к хамским комментариям, сейчас отпустило — к необоснованным выпадам нужно относиться проще. А по поводу отношения к собственным работам, заметила такую противоречивую вещь...иногда бываю довольна написанным, потому что удалось найти нужную форму для отражения своей боли, а у читателей — реакция достаточно равнодушная, если же наоборот — написала и уверена, что подача в чем-то неправильная, через какое-то время с удивлением замечаю, что многим нравится. Наверное, дело в многополярности восприятия.

- Процитируйте несколько строчек самого важного для вас стихотворения. И почему именно это?

- Наверное, для меня это стихотворение Анны Андреевны Ахматовой «Сжала руки под темнойвуалью» Вот эти строки:

Задыхаясь, я крикнула: «Шутка

Всё, что было. Уйдешь, я умру.»

Улыбнулся спокойно и жутко

И сказал мне: «Не стой на ветру».

По-моему, это такая отменная иллюстрация того, насколько по-разному мужчины и женщинывыходят из отношений. Никогда нельзя забывать о том, насколько мы инопланетны друг для друга.. Только иногда мостики наводим между нашими мирами для коротких встреч.

А если именно о моем, то сейчас, наверное, для меня самое важное — это «буду учиться любить твой город» - эта строчка просто фоном постоянно в уме звучит, как саундрек моей эпохи перемен после переезда к мужу.

Недавно вышел сборник «Чайной лирики». В него вошли ваши стихи. Какие эмоции вас переполняли, когда вы получили свой экземпляр?

Получить предложение о публикации в «Чайной лирике» было невероятно лестно. Очень благодарна администраторам за этот шанс (речь идет о администраторах поэтической группы «Чай со вкусом коммунальной квартиры»: в «Чайной лирике» напечатаны работы авторов из этой группы - ред).Главные мои эмоции: «Неужели я и правда делаю что-то стоящее?» Свой экземпляр с гордостью вручила маме, она мой самый главный понимающий читатель.

Скажите, пожалуйста, не возникало ли у вас когда-либо желания переехать из Улан-Удэ в ту же Москву? Возможно, там бы вы быстрее стали популярной и даже выпустили бы свой сборник.

Я какое-то время жила в ближнем Подмосковье, работая фрилансером в одном из московских переводческих агентств, но быстро поняла, что это не мое. Даже при полудомашнем существовании с редкими вылазками в столицу не смогла найти нужный ритм, наверное, слишком нервная и эмоциональная для большого города. На самом деле я не гонюсь за популярностью. Очень рада, что нашла свой круг читателей и обзавелась новыми замечательными друзьями, когда начала вести паблик. Сейчас это все, что мне нужно.

Назовите несколько современных поэтов, которых стоит почитать. Почему-то многие уверены, что современная проза и поэзия находятся в катастрофическом упадке — вот такой вот стереотип.

Может быть, людям с консервативным мышлением кажется, что дела с современным творчеством совсем плохи. Я уверена, что это не так. В наше время Интернет-площадки даютвозможность попробовать свой голос и быть услышанными всем желающим - это уже немало. Конечно, время диктует свои законы, и современная веб-поэзия имеет свой собственный стиль, несколько небрежный к канонам, но весьма проникновенный. На мой взгляд, лучше всего этот легкий, рваный, болезненный стиль удалось схватить «Чаю со вкусом коммунальной квартиры». Своих любимых авторов я нашла именно там: Пряша, Даша Сонина, Владимир Листомиров, Джек Абатуров, Аля Кудряшова, Дарёна Хэйл. Могу долго перечислять имена, если меня не остановить.

Какие у вас творческие планы?

Жить, чувствовать и писать понемногу. Сейчас, наверное, придется ненадолго уйти в режим радиомолчания:несколько дней назад у нас родилась вторая дочка, и я настолько счастлива, что пока не пишется. Но я обязательно в скором времени вернусь!

Что бы вы хотели пожелать нашим читателям?

Найти в нашем хаотичном мире «своих» людей, найти и не терять, твердо идти выбранной дорогой и обрести свое солнце в пути. Будьте счастливы, дорогие мои! Спасибо за интересную беседу!

Беседовала Анна Мареева.

"ПОЗНАНЬЕ ЛЮБВИ И ДОБРА"

Юбилейное интервью с поэтом Владимиром Спектором

Татьяна Янковская: Владимир, поскольку мы с вами беседуем в преддверии вашего 60-летия, не избежать разговора об итогах этих лет. Размышления об этом выражены в вашем стихотворении.

Какою мерою измерить
Всё, что сбылось и не сбылось,
Приобретенья и потери,
Судьбу, пронзённую насквозь

Желаньем счастья и свободы,
Любви познаньем и добра?..
О Боже, за спиною – годы,
И от «сегодня» до «вчера»,

Как от зарплаты до расплаты –
Мгновений честные гроши.
Мгновений, трепетом объятых,
Впитавших ткань моей души.

А в ней – доставшийся в наследство
Набросок моего пути…
Цель не оправдывает средства,
Но помогает их найти.

Когда оно было написано? Удалось ли найти средства для достижения целей?
Владимир Спектор: Написано несколько лет назад. В нём – грусть разочарований и надежда на удачу. Хотя, с годами понимаешь, что надеяться нужно только на себя. И на настоящих друзей, которых всегда немного. «Надеемся только на крепость рук, на руки друга и вбитый крюк» - хорошо сказал Высоцкий. Навсегда. А средства для достижения цели – их каждый находит и выбирает сам. Главное при этом, не забывать о последствиях. Согласен, что всё это – общие слова, но в каждом конкретном случае именно они определяют результат. «Стараюсь не делать зла и не обижаться на зло». Это хорошая формула, хотя жить по ней нелегко. И, как продолжение её, такие строки: «И не верится никому, и просить - просто силы нет. Я мечты положу в суму, что похожа на белый свет. Может, с кем поделюсь мечтой, может, встречу кого в пути... Он, ведь, только на вид простой. А с мечтой - хорошо идти». Вот, иду с мечтой. Стараюсь делать то, что дано от Бога, и радоваться этому.

ТЯ: Деятельность ваша на редкость разнообразна – поэт, литературный деятель, журналист, инженер-конструктор – вы много успели! Какое из ваших достижений вы считаете самым значительным?
ВС: По большому счёту, не стыдно за всё, что удалось сделать. Наверное, всё могло быть и более успешно, но, учитывая стартовые возможности, принадлежность к поколению, которое с трудом восприняло все перемены и мучительно приспосабливалось к новым реалиям жизни, грех жаловаться. Хотя, с восхищением слежу за успехами своего друга и одноклассника Сергея Мокроусова, который не только пишет интересные стихи, но и смог создать новый машиностроительный завод, максимально реализуя себя в этом. Что касается меня, то я мечтал стать писателем или журналистом с детства, но проработал 23 года в конструкторском бюро, о чём нисколько не жалею. Рядом трудились интеллигентные, образованные люди, знавшие не только термодинамику и гидравлику, но и литературу, кино, театр. А после работы я ещё успевал заниматься любимой поэзией. О достижениях – не мой жанр, но сам факт существования всеукраинского профессионального писательского союза с центром в провинциальном Луганске, издание альманаха и функционирование сайта «Свой вариант», вручение уже ставших престижными литературных премий, которые мы учредили – всё это приносит огромное удовлетворение. Ведь этого просто не существовало. Мы с коллегами это придумали и реализовали. Светлая память Олегу Бишареву, Александру Довбаню, Владимиру Гринчукову – они в Москве договаривались с Юрием Бондаревым, Тимуром Пулатовым, Расулом Гамзатовым о создании нашей организации. Думаю, им там, на небесах, не стыдно за нас. Мы стараемся, и наш союз, несмотря на то, что не даёт никаких привилегий, востребован. Ведь он дарит ощущение причастности к писательскому братству. А это для пишущего человека очень важно.

ТЯ: Как вы начинали? Какое событие или события считаете определяющими в своей жизни?
ВС: Стихи пробовал писать ещё в школе, но без успеха – не хватало элементарной поэтической начитанности. Она появилась, как ни странно, после службы в армии, когда всё свободное время я проводил в чудесной полковой библиотеке (это, кстати, поощрялось), где прочитал, наверное, всю русскую поэтическую классику 19 века и ещё много чего. После армии стал писать чуть более профессионально, но определяющими для меня событиями, наверное, стали встречи и дружба с литературоведом и журналистом Виктором Филимоновым и поэтом Николаем Малахутой. Они были для меня профессорами домашнего литературного института, очень многое подсказали. Но, главное, поверили в меня. В отличие от абсолютного большинства тогдашних профессионалов.

ТЯ: В одном из интервью вы сказали: в детстве казалось, что плохих книг не бывает. Когда появились любимые книги, поэты, писатели, и кто оказал на вас наибольшее влияние? Я знаю, что со многими известными поэтами-современниками вы встречались или состояли в переписке. У кого учились «очно», у кого «заочно»?
ВС: Чтение и сегодня – самое любимое занятие. Благодарен своему дедушке, который читал мне детские книжки целыми днями. А потом я и сам рано научился читать, и уже со второго класса взялся за «толстые» книги. В школьном возрасте, наверное, как многие ровесники, знал почти на память «12 стульев» и «Золотой теленок».
Перечитал всю домашнюю библиотеку, которую собирали родители, был завсегдатаем всех библиотек в округе. Можно сказать, что воспитан на русской и советской классике, потому понятия «совесть», «порядочность», «справедливость» для меня основополагающие. Но и собрания сочинений Дюма, Скотта, Лондона, Цвейга, Мериме, Фейхтвангера, Ремарка были прочитаны с восторгом. К сожалению, чтение поэзии ограничивалось школьной программой. В моём окружении её любителей и знатоков не было. Увлечение стихами началось с Пушкина, и сегодня согласен с утверждением, что именно он «живее всех живых». Потом полюбил всем сердцем творчество поэтов-фронтовиков – Твардовского, Межирова, Тарковского, Самойлова, Левитанского, Слуцкого, Ваншенкина, Липкина, Шефнера, Друнину. Из более молодых – Кострова, Евтушенко, Вознесенского, Соколова, Мориц, Миллер, Кузнецова, Чухонцева, Кушнера… Перечислять можно долго. Чуть позже началось увлечение поэтами «серебряного века», и сегодня книги Цветаевой, Ахматовой, Мандельштама, Пастернака всегда рядом со мной. И ещё позже – Бродский, Рейн, их круг. Первым, кому послал свои стихи, был Вадим Шефнер, который ответил очень доброжелательно, это было чудо! Мы с ним переписывались достаточно долго, его человечность, интеллигентность – образец и для меня, и, думаю, для всех. Писал ещё Михаилу Матусовскому, Давиду Самойлову, Арсению Тарковскому. Их ответы тоже добавили уверенности в собственных силах.

ТЯ: Вы автор 20 поэтических сборников, лауреат многих престижных литературных премий. Расскажите об этом, пожалуйста.
ВС: Первая книга «Старые долги» вышла у меня довольно поздно – в 1991 году, в издательстве «Донбасс». Мне уже было 39 лет. Трудно передать словами, что я почувствовал, увидев её. Это был, что называется, момент истины для меня. И счастья. А подготовил к печати её ещё в 1981 году. Должны были пройти 10 лет, перестройка, чтобы всё, в конце концов, реализовалось. Сегодня издать книгу – проще простого. Издательств только в Луганске около трёх десятков (а тогда на две области – одно), приноси рукопись, плати деньги, и через пару недель получай своё творение. Тиражи, правда, микроскопические, но это уже второй вопрос. Может быть, это другая крайность, издаются все, кому не лень, но всё равно это лучше, чем тогда, когда нужно было пройти сквозь сито не только творческого отбора, но и другого, к творчеству не имеющего никакого отношения. Первую премию – имени Николая Тихонова получил за книгу «Всё будет хорошо». Название себя оправдало. Благодарен московским коллегам, которые представили её на соискание премии. Для меня это была неожиданность. И, конечно, счастлив тем, что стал лауреатом международных премий имени Юрия Долгорукого и «Облака» имени Сергея Михалкова. Для меня, как для всякого провинциала, такая высокая оценка очень важна.

ТЯ: Андрей Вознесенский учился в Архитектурном институте, Игорь Губерман был инженером-железнодорожником, ваш коллега по жюри фестиваля «Славянские традиции» Владимир Костров – химиком... Таких примеров много. Помешало ли вам осуществиться как поэту то, что вы стали инженером-локомотивостроителем? Ведь это большая часть жизни: вы автор 25 изобретений, работали ведущим конструктором, член-корреспондент Транспортной академии Украины. А может, наоборот – помогло? Вот что писала о вас Мирослава Радецкая: «Гражданственность и философичность – две несущие конструкции лирики Владимира Спектора, и он как поэт и инженер удивительно точно рассчитывает курс стихотворного маршрута».
ВС: Случилось, как случилось. Работалось мне интересно, люди были замечательные, да и учился я в институте старательно, даже думал о научной карьере. Всё-таки, главное, наверное, - целеустремлённость, настойчивость в реализации того, что дано от Бога, позитивный, не завистливый настрой. Всё остальное – вторично.

ТЯ: На юбилее принято произносить тосты за родителей, за детей юбиляра. Какова роль вашей семьи в том, кем вы стали?
ВС: Благодарен родителям за понимание и поддержку, за книги, которые покупали, за чудную атмосферу детства. Очень помогала мне покойная жена. Ведь поначалу ничего не получалось. Но она никогда не говорила: «Прекрати, занимайся чем-то другим…» Это было для меня так ценно и важно. Ну, а дети – это награда за всё. Дочь стала отличной теле- и радиожурналисткой, переводчицей. Мы вместе с ней работали на радио, вели передачи. Вместе сделали на телевидении целый сериал развлекательно-познавательных передач под названием «Высший класс». Был такой счастливый момент. А сын стал очень хорошим офтальмологом. Но главное – он добрый и отзывчивый человек. И ещё важно – о своих профессиях они мечтали с детства, и всё удалось. Наверное, если бы не было сочувствия, понимания, любви в семье, всё было бы по-другому.

ТЯ: В беседе с вами Владимир Костров сказал: «Слово – великая сила, иногда с неосторожной фразы начинались войны. К сожалению, подчас об этом забывают, ссылаясь на свободу слова. Но она не означает свободу от заповедей Божьих и человеческих. Подлинная литература всегда на стороне добра». Судя по вашему творчеству, его позиция вам близка. Вам удалось очень емко выразить, в чем сила и источник добра: «Добро, проигрывая, шепчет: «Я люблю», и, побеждая, шепчет то же слово». Многие ради выигрыша готовы перейти на сторону зла, а победитель Дракона часто сам становится Драконом. Мне посчастливилось познакомиться с Владимиром Андреевичем Костровым на фестивале в Крыму в прошлом году, и одно его присутствие, разговоры с ним, чтение им стихов создавали ауру нравственности и доброты. Наверно, именно потребность создания такой атмосферы для творческих людей и заставляет вас поддерживать творческие объединения литераторов, участвовать в создании новых, возглавлять некоторые из них?
ВС: «Стараюсь не делать зла. И не обижаться на зло. А спросят: «Ну, как дела?» Жизнь моё ремесло – отвечу, и буду впредь жить, избегая обид. Хотя нелегко терпеть. Хотя и сердце болит». Конечно, пройдя через все мытарства приёмных комиссий, непонимание, невозможность напечататься в молодости, острее сочувствуешь начинающим авторам. Хочется помочь, поддержать. У нас хорошая атмосфера в союзе, и вступить в него намного проще, чем в другие подобные организации. Отсутствие унижения, пренебрежения – гарантировано. То же самое можно сказать и о Конгрессе литераторов Украины – новом творческом писательском союзе. Кто хороший поэт, кто плохой – определит время и читатели. Под произведениями каждого автора – стоит его фамилия, и потому все лавры (и весь стыд) – лягут на его плечи. В общем, «не судите, и не судимы будете» - сказано навеки. И мы это помним постоянно.

ТЯ: Я нахожу оправдание необходимости такой деятельностии в ваших строчках: «Бессмертие – у каждого своё. Зато безжизненность – одна на всех». Рядом с имитацией жизни нужно неустанно создавать Жизнь, а для этого нужны единомышленники. Меня поразил когда-то т.н. закон Грешэма, о котором я прочитала в книге американского экономиста Кевина Филлипса: «дурные» деньги вытесняют «хорошие», но хорошие деньги не могут вытеснять плохие. Филлипс расширил сферу приложения закона: на глобальном свободном рынке «плохой» капитализм имеет тенденцию вытеснять «хороший». Я считаю, что поскольку искусство все больше становится частью глобального рынка, закон Грешэма может быть распространен и на него: плохое искусство вытесняет хорошее, но обратной силы этот закон, увы, не имеет. (При этом «плохие» деньги оплачивают плохое искусство, в том числе литературу). Именно поэтому нужно сознательно развивать искусство, несущее людям добро.

«Неделовым» прописаны дела
А «деловым» - как водится, успех.
«Неделовые» пишут: «Даль светла»,
А «деловые» знают: «Не для всех».

Но где-то там, за финишной прямой,
Где нет уже ни зависти, ни зла, -
Там только мгла и память за спиной,
Но память – лишь о том, что «даль светла».

Получают ли организации, в которых вы работаете, финансовую и другую поддержку?
ВС: Скорее, нет, чем да. Тем не менее, уже несколько лет выходит весьма объёмный альманах «Свой вариант», который издаётся не в складчину, и, к сожалению, не по подписке. Работает одноименный сайт, проводятся встречи, презентации… Каждый номер альманаха выходит при чьей-либо финансовой поддержке, и я искренне благодарен всем, кто её оказывает. Это доброе дело. Ведь речь идёт о культуре, развитии литературы. Но, когда в ответ о помощи слышишь: «Лучше я на эти деньги поужинаю в дорогом ресторане» - становится грустно.

ТЯ: Большинство ваших стихов, прежде всего ваши «фирменные» восьмистишия, – это философская лирика. Они афористичны, проникнуты мудростью и грустью, их отличают наблюдательность, метафоричность языка и глубина обобщений.

Не слова, не отсутствие слов…
Может быть, ощущенье полёта.
Может быть. Но ещё любовь –
Это будни, болезни, заботы.

И готовность помочь, спасти,
Улыбнуться в момент, когда худо.
Так бывает не часто, учти.
Но не реже, чем всякое чудо.

Но встречаются стихи, где другой формат, иное настроение, необычный стихотворный размер. Например, легкое, упругое «Ничего не изменилось, только время растворилось, и теперь течёт во мне...» Есть и пронзительная любовная лирика, например, «Пока еще в Луганске снегопад»: «Не отставай – беги за нею следом, пока её скользящий силуэт не станет мраком, холодом и снегом». В стихотворении «Акация – акция света» прячется вальс. Есть ли песни на ваши стихи?
ВС: Да, более двух десятков песен есть точно. Большинство из них написаны моим близким другом, композитором и аранжировщиком Родионом Дерием. Хитами они, увы, не стали, но творческое удовлетворение принесли. Предмет особой гордости – гимн футбольной команды «Заря», который исполняется перед каждым матчем. И для нас, преданных болельщиков, это огромная радость.

ТЯ: В одном из стихотворений о Луганске вы в «очаровании пейзажа городского» почувствовали музыку, которая «дороже слов». Из вашей статьи о поэте-песеннике Михаиле Матусовском я узнала, что знакомая с детства песня «Вернулся я на родину» написана о Луганске, и популярнейший романс из фильма «Дни Турбиных» тоже посвящён Луганску: «Целую ночь соловей нам насвистывал, город молчал, и молчали дома, белой акации гроздья душистые ночь напролёт нас сводили с ума...». Ваши стихи о родном городе адресные, Луганск появляется во многих из них отнюдь не инкогнито. Вам принадлежит известная фраза «Луганск - это город хороших людей». Когда-то в молодости вам сказали: «Искра Божья в Вас есть. Но прежде, чем завоёвывать столицу, нужно завоевать Луганск, где очень хорошие литературные традиции». Удалось это вам? А литературные традиции, судя по всему, продолжают крепнуть – ведь в Луганске теперь расположен центр писательского союза?
ВС: «Луганск – это город хороших людей» - первая строчка нашей с Родионом песни о Луганске, которая традиционно звучит в День города. Я люблю его, и это естественно. Хотя вижу много недостатков, несправедливости. И это тоже естественно. В Луганске много хороших поэтов. К тому же, это родина Михаила Матусовского (это он мне в письме писал о литературных традициях), казака Луганского Владимира Даля… И сегодня здесь живут и пишут стихи Ирина Гирлянова, Николай Малахута, Василий Дунин, Елена Руни, Андрей Медведенко, Наталья Мавроди, Геннадий Сусуев… То, что они и многие их коллеги не знамениты, это укор не им, а времени, ситуации, в которой живёт вся страна. Не до стихов, не до поэтов. Ну, а удалось ли мне выполнить совет Матусовского, покажет то же время. По крайней мере, в недавнем интернет- опросе «Кто является культурным героем Луганска?» земляки достаточно часто называли и моё имя.

ТЯ: В преддверии юбилея хочется вспоминать о хорошем. Но ведь жизнь – это и преодоление. Вы писали: «В этой жизни, подобной борьбе, знаю точно, чего я стою». Не бывает моментов, когда опускаются руки, наступает разочарование? Что тогда помогает?
ВС: «У зависти и корень, и язык длинней, чем у степного сорняка. Привык к успеху ты, иль не привык – но с завистью знаком наверняка. Она тебя уколет побольней. Ведь ей известно всё, всегда, про всех… И, всё же, если нравишься ты ей, то это значит, ты обрёл успех!» Это, кстати, и в продолжение предыдущего ответа. Конечно, бывает и тяжко, и больно. «Что делать, что делать, не знаю. Живу наугад и во сне. Ночами, как будто, летаю. И ночи летают во мне. А днем так легко и так странно упруго шагать по земле. И жизнь, словно рваная рана, пульсирует, бьется во мне». Помогает, как, впрочем, всем – работа, общение с близкими людьми, которые всегда поддержат, поймут, успокоят. И ещё - чтение, поэзия, любовь (в идеале).

ТЯ: Про «время предпоследних новостей» в одноименном сборнике у вас сказано: «От его просроченных страстей только сыпь, а не мороз по коже». Там же «от новостей спасенья нет», «каждая новость – удар», а о влюбленных – «им хорошо вдвоем с любовью, без новостей». Вы никогда не любили новостей?
ВС: Ну, что Вы! Я же был главным редактором телекомпании, а там новости – это и хлеб, и соль. Да и сейчас зачастую мои газетные материалы подпадают под новостную категорию. Но уж слишком много негатива в новостях (особенно телевизионных), ожесточенности, самодурства, чванства. Я думаю, не одного меня не радует большинство новостей. Хотя, наверное, так было всегда, во все времена. «Не хватает не злости, не нежности – не хватает в судьбе безмятежности. Не хватает улыбки крылатой, легкой детскости, не виноватой в том, что все получилось так странно, что в смятении люди и страны, что в конце благодатного лета все прозаики мы. Не поэты». Хочется, чтобы новости, какими бы они не были прозаическими, оставляли в душе место для поэзии.

ТЯ: Как идет ваше общение с читателями? Часто ли выступаете с чтением стихов?
ВС: Покривлю душой, если скажу: «Часто». Но, тем не менее, приглашают в школы, колледжи, библиотеки. Странно, но высшие учебные заведения (в том числе, два института культуры) обходятся без встреч с поэтами. Воспринимаю это вновь как примету времени. Не зря сказал классик: «Поэзия – нет дела бесполезней в житейской, деловитой круговерти. Но всё, что не отмечено поэзией, мгновенно исчезает после смерти». Осталось в памяти выступление в зале филармонии, когда возникло ощущение востребованности стихов. Это не забывается. Ну и естественно, регулярно встречаемся с коллегами, читаем друг другу, обсуждаем. Но это уже из серии «искусство для искусства».

ТЯ: И традиционный вопрос – о планах на будущее. Одно такое пожелание, общее, наверно, для всех поэтов, высказано у вас в стихах: «Чтоб не в конце строки рука была – в начале…» Есть, наверно, и более прозаические планы? А прозу, кстати, не собираетесь писать?
ВС: Говорят, что мечты – это планы в уме, а планы – мечты на бумаге. Планирую издать новую книгу стихов, в которой будут и новые, и те, что написаны ранее. Название уже есть – «Ожидание чуда». А под названием «В два голоса» издаём совместный сборник стихов вместе с моим другом Сергеем Мокроусовым. Может быть, выйдет подобная книга и вместе с поэтом, руководителем Конгресса литераторов Александром Коржом.
Книга документальной прозы «Мальчик с улицы Английской» появилась у меня пару лет назад. Это очерки о людях, в основном, луганчанах, чья биография, на мой взгляд, интересна не только мне. Открывает её очерк о великом Владимире Дале. В планах – продолжение всего хорошего. Это и издание альманаха, и развитие сайта, и проведение литературных фестивалей. И работа, от которой пока ещё не устал. В планах – жизнь со всеми прелестями и разочарованиями, без которых она невозможна. «Всё своё – лишь в себе, в себе, и хорошее, и плохое. В этой жизни, подобной борьбе, знаю точно, чего я стою. Знаю точно, что всё пройдёт. Всё пройдёт и начнётся снова. И в душе моей битый лёд – лишь живительной влаги основа». Надо надеяться на лучшее. Я стараюсь.

ТЯ: Говорят, поэт – это судьба. Это о настоящих поэтах, к которым можно отнести слова талантливого барда Кати Яровой «единство сердца и строки, поступка, жеста». В вашей жизни, как и в творчестве, – поиски своего пути, мудрость, стремление к познанью любви и добра, желание и умение разделить их с окружащими. Давайте завершим беседу вашей строчкой: «И всё это счастье, и всё это – жизнь!» Спасибо за беседу, Владимир!

Беседовала Татьяна Янковская

Луганск, Украина

• дать учащимся представление о сочинении-интервью;
• совершенствовать навыки создания собственных текстов;
• развивать творческие способности школьников.

Оборудование: “Словарь русского языка” С. И. Ожегова, памятка “Правильное построение беседы”.

1. Актуализация прежних знаний.

Слово учителя.

Вы уже знакомы со словом интервью. Что значит “интервью”?

Интервью английского происхождения. В словаре С. И. Ожегова можно найти следующие значения этого слова: 1) жанр публицистики, беседа журналиста с одним или несколькими лицами по каким-либо актуальным вопросам; 2) в социологических опросах – беседа исследователя по заранее намеченному плану с лицом или группой лиц, ответы которых служат материалом для обобщений. Следовательно, интервью – беседа, предназначенная для опубликования в прессе или к передаче по радио.

В интервью необходимо указать 1) с кем ведется беседа, 2) что является целью беседы (мнение деятелей по вопросам политики, техники, культуры, искусства, литературы и т.д.).

Интервью – это совместное творчество журналиста и человека, с которым велась беседа. Журналист должен быть высококультурным, знающим. Поэтому к интервью нужно подготовиться:

• подготовиться с литературой по проблеме;
• проконсультироваться у специалистов в этой области;
• составить предварительный перечень вопросов;
• определить, в каком виде желательно написать интервью.

2. Формирование новых понятий и способов действия.

Познакомимся с видами интервью.

Интервью-монолог: избранному для беседы человеку задается вопрос, и он подробно отвечает на него.

Интервью-диалог: беседа в вопросах и ответах.

Коллективное интервью дает представление о мнении нескольких людей по какому-то вопросу. Такая беседа выливается в совещание или встречу.

Самоинтервью – редкий вид интервью, когда пишущий сам задает вопросы и сам на них отвечает.

Анкета – массовый вид интервью. Желая узнать мнение большой группы людей по какой-нибудь проблеме, редакция печатает вопросник и рассылает его. Получив ответы, она анализирует их и публикует выводы.

Интервью-зарисовка, в котором журналист не только задает вопросы, но и высказывает свое мнение по поводу темы, рассказывает об обстановке и в течение беседы комментирует её, сообщает о своем впечатлении.

Интервью печатается в газете, журнале, передается по радио и телевидению с разными целями:

• сообщить об очередных задачах;
• рассказать о творческих успехах и достижениях ученых, писателей, артистов, новаторов производства;
• информировать о предстоящем событии или сообщить подробности происшедшего события;
• разъяснить подробно факт, уже известный читателю или слушателю;
• узнать мнение политического, государственного, общественного деятеля по какому-нибудь вопросу.

Интервьюирование – проведение беседы, опрос кого-либо с целью опубликования полученных сведений.

Вопрос к классу. У кого можно взять интервью?

Ответ учеников. Интервью можно взять у своего одноклассника, у автора произведения, у неодушевленного предмета. В прошлом году мы уже беседовали с капелькой, снежинкой, цветочком.

Учитель читает образцы сочинений. (Образцы взяты из книги Скиргайло Т.О. “Сочинение-интервью: Элективный курс развития речи: Программа. Тематическое планирование”, Москва, 2006)

Интервью с росинкой.

Милая росинка, ты так блестишь на солнце! Откуда ты взялась?

Родилась я утром, на рассвете. И век мой недолог.

Почему ты так мало живёшь?

Проснётся тёплое солнышко, направит теплые лучики на землю, цветочки, зелёные лепестки, согреет их, и я превращусь в пар.

А когда можно с тобой ещё встретиться?

Приходи на это место завтра утром. Я тебя буду ждать. Ты мне очень понравился.

Чем я тебе приглянулся?

Никто до этого меня не замечал, со мной не говорил. А ты обратил на меня внимание, нашёл во мне собеседника, спасибо тебе.

Интервью с радугой.

Здравствуй, радуга. Почему ты появляешься только после дождя?

Дождь смывает всю пыль на небе, светлее становятся облака, я становлюсь ярче, заметнее.

Почему ты такая красивая?

У меня семь цветов, используя которые каждый художник создает свои шедевры.

Почему тебя называют ещё радугой-дугой?

Как ты знаешь, земля круглая. Я прокладываю свой путь с одной точки, например со стороны реки Волги, и бегу к тёмно-синему лесу. Вот и получается дуга. Прямой линии не получается: расспроси об этом учителя географии.

Спасибо. Я хочу узнать о тебе побольше и найду интересные сведения в энциклопедиях. А после другого дождя мы с тобой ещё поговорим.

Я буду ждать тебя. До встречи.

3. Формирование умений и навыков.

Как строить беседу?

Ученики отвечают.

Сначала нужно понять, почему ты заинтересовался именно этим человеком? Что ты о нём знаешь.

О чем его нужно спросить? О чем нельзя?

Каким временем для беседы он располагает?

Вопрос не должен быть очень длинным, многословным.

Нужно обратить внимание на начало и конец беседы.

Вопрос должен быть корректным.

Не нужно давить на собеседника. На первом плане должен быть собеседник.

Учитель раздает памятки “Правила построения беседы”.

(Учитель читает и комментирует).

Правила построения беседы.

Чтобы правильно составить вопросы к собеседнику, у которого ты будешь брать интервью, необходимо знать правила, по которым строится беседа. Приведём их.

1) В самом вопросе должен заключаться элемент знания обсуждаемой проблемы. Вряд ли уместно начать беседу с безликого вопроса “Как идут дела?”. Такой вопрос повлечет за собой столь же безликий, бессодержательный ответ: “Нормально”. Эффективнее начать беседу, например, так: “Мы знаем, что в течение трёх последних лет ваша школа занимает призовые места по всем видам спорта. В соседней школе, хотя условия одинаковые, значимых успехов нет. В чём секрет ваших успехов?”. Такая постановка вопроса, несомненно, поможет собеседнику активнее включиться в разговор.

2) Создать психологически благоприятные условия для собеседника. Создание таких условий означает не только снятие внешних помех общения. Прежде всего журналист должен учитывать состояние души человека, которого он расспрашивает. Психологическая комфортность означает создание условий, при которых собеседник ярче и полнее выявит человеческую сущность, сделает это естественно и непринуждённо.

3) Проявить прямо или косвенно выраженный интерес к личности собеседника, интерес не только к его официальному статусу, общественному положению, социальной роли, но и к его индивидуальности, характеру.

4) Создать установку на двусторонность общения. Уметь не только говорить, но и слушать. Умение слушать – не прирожденный дар, а следствие высокоразвитого интеллекта, культуры чувства. Диалог – разговор двоих, и нить его должен держать в руках интервьюер.

5) Ориентировать разговор на тему, наиболее значимую для собеседника, на позитивные мотивы его деятельности.

6) Умело использовать вопросы разного типа: открытые и закрытые, основные и неосновные, зондирующие и наводящие, нейтральные и подсказывающие. За многообразием вопросов скрывается многообразие отношений, складывающихся во время беседы.

О чём хотелось бы поговорить с поэтами Серебряного века?

Ребята отвечают.

Помните: нужно знать биографию и творчество поэта, литературную критику о нём.

4. Индивидуальные самостоятельные задания на дом.

Подумать, у какого поэта Серебряного века вам хотелось бы взять интервью. Какие вопросы вы бы ему задали. Подготовиться к сочинению-интервью с поэтом Серебряного века. Продумайте вступление и концовку сочинения-интервью.

На следующем уроке ребята писали сочинение-интервью с поэтом Серебряного века. Вот одна из работ.

ВЕЛИКИЙ МЫСЛИТЕЛЬ – АНДРЕЙ БЕЛЫЙ.

“Мне вечность - родственна”,- говорил он о себе. Он - великий поэт, философ, учёный, прозаик, критик, математик, мистик. Он - истинный гений. Он - Андрей Белый! Его творчество - это целый мир, мир восторженный, наполненный яркими красками, проникнутый верой, любовью, мечтой. К сожалению, этого поистине великого человека нет рядом с нами: спустя два месяца после нашей беседы с ним он скончался. Это произошло 8 января. Это интервью с поэтом можно назвать предсмертным...

Итак, 1 ноября 1933 года. Издательство газеты “Русский вестник”. Я - корреспондент этой газеты, известный Вам, читатель, больше как Ф. Г.

Ф.Г. Борис Николаевич, почему Вы выбрали именно этот псевдоним -Андрей Белый?

Белый. На самом деле, взять псевдоним была не моя идея, а идея Михаила Соловьёва, младшего брата Владимира Соловьёва. Белый, по его мнению, - это священный, утешительный цвет, представляющий собой гармоничное сочетание всех цветов. Это любимый цвет Владимира Соловьёва. Я согласился, ведь необходимо было скрыть мой первый литературный опыт от отца.

Ф.Г. Ваш отец Николай Васильевич хотел, чтобы Вы стали великим учёным?

Белый. Да,разумеется! Он с детства пытался привить мне любовь к точным наукам: математике, химии, истории. Именно он и повлиял на моё поступление в
Московский Государственный университет.
Ф.Г. Выучились весьма неплохо. Ведь на Вас подавали большие надежды как на учёного. Не так ли?
Белый. Университет я, действительно, закончил неплохо. После начал научную деятельность, но вскоре я понял, что моё призвание – литература.

Ф.Г. А когда Вы окончательно определились с тем, что станете поэтом? Кто-то повлиял на выбор Вашей профессии?

Белый. Я понял, что мне необходимо творить, после выхода моей первой “симфонии” - “Северная”. Если честно, я тогда сам толком не знал, что такое симфония. По моему мнению, “симфонии” мои были больше похожи на сонаты. А любовь к искусству мне передалась от матери. Она была очень чутким, мягким человеком.

Ф.Г. Вы создатель знаменитого кружка “аргонавтов”, исповедавшего идеи символизма как религиозного творчества. Можно ли сказать, исходя из этого, что Вы последователь Дмитрия Сергеевича Мережковского?

Белый. Скорее да, чем нет! В моей поэзии много религиозных мотивов. Вообще тесно переплетаются темы судьбы, жизни, смерти. Кроме того, я много печатался в журналах, которые выходили под руководством петербургского крыла символистов. Немало стихотворений выпускались в журнале “Новый путь”, издателем которого был Дмитрий Сергеевич.

Ф.Г. Борис Николаевич, можно личный вопрос?

Белый. Если смогу, обязательно отвечу.

Ф.Г. Спасибо. Не секрет, что Вы вели долгую переписку с Блоком. Между вами была долгая дружба, которая переросла во вражду. И причиной этому была женщина.

Белый. О Любови Блок у меня остались самые трепетные воспоминания. Конечно, из-за этой драмы меня не раз посещали мысли о самоубийстве. Но в моей поэзии появилась тема платонической любви, которая понравилась читателю.

Ф.Г. Вы хотите сказать, что утешение нашли в поэзии?

Белый. Безусловно. Именно поэзия, творчество, работа отвлекли меня от этой драмы. Я вскоре после этого случая уехал за границу. Затем познакомился с замечательной женщиной А. Тургеневой. Именно с ней я путешествовал по Европе, Африке...

Ф.Г. Вместе с ней Вы пережили период ученичества у Рудольфа Штейнера?

Белый. Да. Даже после разрыва с его учением я душой был с Антропософским обществом. Я долгое время жил в Дорнахе, даже участвовал строительстве храма “Гётенаум”

Ф.Г. Разрыв со Штейнером совпал с вашим расставанием с Тургеневой. Как Вы это пережили?

Белый. Я почти на два года уехал в Берлин. Два этих разрыва едва не случились для меня причиной душевного срыва.

Ф. Г. Что помогло не опустить руки в такой ситуации?

Белый. Конечно, поэзия, литература. Именно эти годы я считаю самыми результативными.

Ф.Г. Ваш роман “Петербург” признан самым лучшим Вашим произведением. Расскажите о создании романа.

Белый. В годы работы над “Петербургом” я был словно охвачен идеей самовоспитания. И своеобразным стимулом для меня тогда был Рудольф Штейнер.

Ф.Г. Скажите, что для Вас поэзия.

Бёлый. Звук превращается в фигуру и образ, красота - в чувство, движение - в мысль!

Ф.Г. Вот, что значит гений!!! Борис Николаевич, маленькая просьба.

Белый. Слушаю...

Ф.Г. Я очень много читала Ваши стихотворения, но никогда не слышала хотя бы одно в Вашем исполнении. Прочитайте, пожалуйста, то стихотворение, которое, по вашему мнению, раскрывает Андрея Белого как поэта.

Мои слова - жемчужный водомёт
Средь лунных снов,
Бесцельный, но вспененный, -
Капризной птицы лёт,
Туманом занесенный.
Мои мечты - вздыхающий обман,
Ледник застывших слез,
Зарёй горящий
Безумный великан,
На карликов смотрящий.

Ф.Г. Метко! Благодарю. Борис Николаевич, спасибо за беседу.

Андрей Белый сыграл исключительную роль в русской литературе: он был одним из главных теоретиков, критиков, поэтов, прозаиков, живших в своём измерении. “ Время в мире Белого было не тем, что у нас. Он мыслил эпохами!” - говорил о нём М. Чехов. Ведь Белый был поистине великим мыслителем!

Вопросы! Именно от них зависит, насколько успешным или никудышним будет интервью.

Наиболее подходящим девизом для интервьюера, пожалуй, станет известная поговорка «Каков вопрос, таков и ответ». От того, насколько правильно будут подготовлены вопросы, напрямую зависит эффективность интервью, точность полученной информации, а также то, насколько интересной выйдет статья после интервью.

В этой обширной статье я попробую дать максимальную полезную выжимку, которую собирал для себя.

Вопросы нужно уметь задавать.

Что такое интервью. Примеры успешных интервью.

Хорошее интервью, — эта живая беседа. Когда вы отлично пообщались с человеком, только еще эту информацию удалось сохранить и выложить.

Журнал The Guardian выбрал 14 самых лучших интервью ХХ века.

Все 14 самых популярных в ХХ веке по версии журнала The Guardian:

Обратите внимание на манеру журналистов, на их подход и искренность. Вы получите массу удовольствия, а если ваш английский оставляет желать лучшего, то и язык подтяните.

Секреты интервью Владимира Познера и опросник Марселя Пруста

Марсель Пруст

Будучи юношей, Марсель Пруст заполнил анкету ответами, которые и по сей день считаются самыми честными, интересными и оригинальными. Они настолько понравились людям, что во второй половине ХХ века телеведущие использовали их в интервью с приглашенными знаменитостями. Эти же вопросы в своих интервью периодически использует Владимир Познер.

Ваша самая характерная черта? Жажда быть любимым, а точнее, быть обласканным и избалованным, скорее чем служить предметом восхищения.

Какова Ваша мечта о счастье? Боюсь, что она недостаточно возвышенна, к тому же боюсь разрушить её словами.

Что Вы считаете самым большим несчастьем? Никогда не знать мою маму или бабушку.

Каким Вы хотели бы быть? Самим собой - тем, кем меня хотели бы видеть люди, которыми я восхищаюсь.

В какой стране Вам хотелось бы жить? В той, где мои желания сбывались бы, словно по волшебству, и где чувство нежности всегда было бы взаимным.

Ваш любимый цвет? Красота заключается не в одном цвете, а в их гармонии.

Ваши любимые писатели? Сегодня это Анатоль Франс и Пьер Лоти.

Ваши любимые поэты? Бодлер и Альфред де Виньи.

Любимый литературный герой? Гамлет.

Любимые герои в реальной жизни? Месье Дарлю, месье Бутру.

Любимая героиня в истории? Клеопатра.

Что вы больше всего ненавидите? То дурное, что есть во мне.

Исторические персонажи, которых Вы презираете? У меня недостаточно познаний, чтобы дать ответ на этот вопрос.

Какой момент в военной истории Вы цените больше всего? Когда я записался в добровольцы!

Владимир Познер. Один из лучших современных интервьюеров

Реформа, которую вы цените особенно высоко? —-

Способность, которой вам хотелось бы обладать? Сила воли и умение очаровывать.

Как Вы хотели бы умереть? Став лучше, чем я теперь, и любимым.

Ваше состояние духа в настоящий момент? Досада, что пришлось так долго размышлять о себе, чтобы ответить на все эти вопросы.

К каким порокам Вы чувствуете наибольшее снисхождение? К тем, которые мне понятны.

На эти вопросы Пруст отвечал, когда ему было 20 лет.

Правила составления вопросов для интервью

1. Подготовьте вопросы к интервью, а потом выбросьте их

Это кажется абсурдом. Но нет ничего хуже, чем задавать вопросы с листа

Собеседника нужно чувствовать понимать. А ваш лист с вопросами будет этому только мешать. Перед интервью, тщательно ознакомьтесь с его деятельностью, как можно глубже узнайте о его характере, чтобы избежать острых углов. Но опросник спрячьте подальше

Дик Кавет, ведущий ток-шоу, ветеран телевидения так сказал об этом:

«Мой бывший босс, кумир и зритель, Джек Пар, однажды позвонил мне перед ток-шоу и сказал: «Эй, парень, не делай интервью». Я сказал: «А что же мне делать? Петь или просто читать аудитории?» И он сказал: «Нет, но интервью скучны как вопрос «какой ваш любимый цвет?» Очень скучно. Заведи беседу и узнай реальные тайны. Выброси свои записки, если это необходимо».

А вот что говорит Мак Марон , отличный ведущий WTF

Марк Марон — популярный американский ведущий

«Я не провожу серьезного исследования. Я стараюсь создать, так сказать, почти родственную связь с человеком, и смотрю, что из этого выйдет. Я просто ищу штуки, которые для него дороги и пытаюсь зацепить, чтобы он рассказывал о том, что его действительно волнует. Некоторые люди просто хотят слышать ответы на вопросы, но если вы оторветесь от микрофона и забудете о своих вопросах, то окажетесь в другом мире. Вот что здорово».

1. Не стоит задавать слишком длинные вопросы

Даже если вопрос длинный, постарайтесь вместить его максимум в три предложения. Помните, что не вы даете интервью, поэтому старайтесь спрашивать как можно четче и кратче.

Попытайтесь копировать интервьюируемого даже в мелочах — настроение, язык речи, язык тела.

1. Попытайтесь копировать интервьюируемого даже в мелочах — настроение, язык речи, язык тела.

«Тот, кто чувствует себя более комфортно, лучше даст интервью» , — сказала известный интервьюер Кэти Курик.

Хорошие интервьюеры подстраиваются под человека на всех уровнях. Например, если вы говорите быстро, или громко с человеком, обладающим тихим голосом, разговор не получится. И вы заставите вашего интервьюируемого ощущать себя не на своем месте.

1. Работайте над тем, чтобы вопросы были интересными

Ваша задача как интервьюера – спросить так, чтобы человеку хотелось отвечать на ваш вопрос, а читателю после было интересно читать интервью.

1. Вопросы должны быть корректными

Подготавливайте вопросы для интервью так, чтобы они не завели собеседника в тупик, не обидели. Если и нужно затронуть какую-нибудь «острую» тему, то делайте это так, чтобы это не звучало обидно или некорректно.

1. Не включайте в окончательный вариант рабочие вопросы

Вопросы типа «Где работаете?», «Женаты ли вы?», «Каковы ваши увлечения?» входят в вашу предварительную работу. Все это вы уже должны знать, собираясь на интервью. Поэтому следует составлять более глубокие вопросы – например: «Изменились ли ваши увлечения после того, как вы сменили работу?» и т.п.

1. Задавайте больше уточняющих вопросов

Если вы видите, что собеседнику сложно отвечать на некоторые вопросы, или он уходит от ответа, расшевелить его можно уточнениями типа «Как это случилось?», «Что сподвигло вас к такому решению?»

1. Всегда составляйте несколько вопросов для интервью «про запас»

«Запасные» вопросы выручат вас, если собеседник не был слишком многословным и очень кратко отвечал на вопросы. Вопросы могут быть, например, о книгах, фильмах, искусстве и т.п.

1. Учитесь «гибкому слушанию»

Хотя говорят, что слушать легче всего — это подчас становится самым сложным.

Профессиональные интервьюеры слушают не только что говорит человек, но и как он говорит. Ведь человек невербально может показать, устал он или нет, нервничает или радуется. Таким образом, вы будете знать, когда переходить к следующему блоку беседы. Вот что советует Кэти Курик:

«Нет ничего хуже для меня, как для зрителя, чем наблюдать, когда кто-то продолжает идти по своему длинному списку вопросов, не слушая человека и не пытаясь узнать его лучше… Я думаю, вы можете использовать вопросы как своего рода шаблон, но и должны быть готовы слушать и отклоняться от задуманного сценария беседы в совершенно другом направлении».

А вот другой совет Дика Каветта , отличный ведущий WTF :

Дик Каветт

«Я недавно усовершенствовал методику памяти моего друга, Гарри Лорейна, эксперта по работе с памятью, о том, как изобразить возмущение на лице. Иногда человек уходит в другую область от предмета разговора. Тогда представьте, что он ребенок, и вы поймали его на краже яблок. Он начинает говорить о чем-то другом, чтобы отвлечь внимание, а вы подбираете яблоко и бросаете его ему в лицо. Даже если это известная личность. Запомните пример с яблоком, чтобы вовремя «метнуть» нужный вопрос, когда собеседник начинает юлить».

1. Учитесь использовать силу паузы

Иногда паузу можно использовать с большим толком.

Опытные интервьюеры, когда слышат, что от них что-то скрывают, в конце ответа делают паузу. Таким образом можно вытянуть что-то еще из человека.

Вот что по этому поводу думает Джим Лерер:

«Если вы удержитесь от соблазна сказать что-то после ответа, вы откроете для себя нечто почти магическое. Другой человек будет либо настаивать на том, что он уже сказал, или вообще пойдет в другом направлении. В любом случае, он начнет расширять свой??ответ, а вы получите четкое представление, что на самом деле у него в голове и сердце».

Это просто. Считайте от трех до пяти, и не говорите. Дик Каветт дополняет

«Паузой вы можете придержать человека, а потом заставить продолжать. Потом покажите, что нужно заполнить чем-то эту мертвую тишину. Есть моменты, когда вы либо просто замолкаете или говорите «ага» вместе с паузой, и собеседник начинает судорожно соображать, что бы такого добавить. Иногда он говорит совершенно потрясающие вещи, о которых даже не собирался говорить».

1. Развивайте любопытство

Все эти методы работают хорошо. Но любопытство — главный двигатель интересного интервью. Вот, что говорит Гай Талезе, один из основателей литературной журналистики:

Дейл Карнеги

«Я привык интересоваться всем вокруг. Никогда не знал точно, что искал. Я знал смутно, что надеялся выяснить или имел некоторое общее представление, но был в поисковом режиме все время… Просто идите и ищите, и вы всегда случайно найдете некоторые потрясающие рассказы, некоторых потрясающих людей, о которых вы и не мечтали».

Дэйл Карнеги объяснял это потрясающе просто:

«Вы можете получить за месяц вдвое больше друзей, чем было, если попытаетесь стать заинтересованным в людях вместо того, чтобы заставлять их быть заинтересованным в вас».

1. Никаких «я». Учитесь смирять свое эго.

Люди зациклены на себе. И вы тоже. Но если вы научитесь меньше думать о себе, и больше уделять внимания человеку — вы станете неотразимым собеседником.

Вот что сказал по этому поводу Роберт Дрике, ведущий инструктор в учебном центре ФБР по поведенческим и межличностным навыкам:

Вопросы для интервью — только верхушка айсберга подготовки

Чтобы брать классные интервью — практикуйте эти советы. И изучайте интервью лучших. Тогда вас будут читать.

Закончу цитатой Тома Вулфа, известного писателя

«Мир полон людей, которые вынуждены молчать, но хотят рассказать вам свою историю. Они хотят рассказать вам то, чего вы не знаете. Они – самые лучшие союзники изо всех, кого может заполучить писатель».

Коротко обо мне: Предприниматель, интернет-маркетолог, коммерческий писатель, христианин. Автор двух блогов ( и Слова Ободрения), руководитель студии текстов “Слово” . Осознанно пишу с 2001 года, в газетной журналистике с 2007, зарабатываю исключительно текстами с 2013-го года. Люблю писать и делиться тем, что помогает мне на тренингах. С 2017 года стал отцом.
Заказать тренинг или тексты вы можете по почте или написав в личку в удобной вам соцсети.