Аввакум Петрович — биография протопопа. Аввакум - биография, информация, личная жизнь Где и в какой семье родился аввакум

Протопоп Аввакум – личность яркая и противоречивая. Священник, которого староверы возвели в ранг святого, не признавал полутонов и компромиссов. За суровый характер и готовность «душу положить за овцы своя» его ненавидели враги и боготворили последователи.

Его авторитет в XVII веке был огромен: последователи называли Аввакума праведником и гонимым мучеником. Вельможи и паства, придерживавшиеся свободных нравов, ненавидели сурового попа за обличения. Священника избивали, бросали в застенки без еды и одежды, ссылали в суровую Сибирь, но дух и убеждения Аввакума не сломал никто – ни цари, ни вельможи.

Цельная натура, талантливый оратор и проповедник, истинный поборник православия и философии старообрядчества – он примером показал, что значит бороться до конца.

Детство и юность

Аввакум Петрович Петров родился в селе Григорово Нижегородского уезда в 1620 году. Примером для будущего проповедника и духовного наставника старообрядцев была мама. Мария (позже постриглась в монахини и получила имя Марфа) воспитала Аввакума в строгости и духовной чистоте. Придерживаясь старых православных канонов, проведя в молитвах и постах свободное от трудов время, женщина вырастила и сына в «страхе Божьем».

Отец – потомственный приходской священник – умер, когда сыну исполнилось 15 лет. По словам Аввакума, отец любил выпить, что и послужило причиной ранней смерти.

В 22 года Аввакума Петрова за усердие в вере и строгое следование Закону Божьему рукоположили в диаконы.

Жизнь и учения

Через 2 года Аввакуму доверили церковный приход в Лопатинцах – селе Нижегородской губернии. Молодой поп, требовательный к себе и пастве, неистово бичевал пороки прихожан, наказывая даже за малые грехи. Снисхождения не получали ни бедные, ни вельможи, жертвовавшие на храм немалые деньги.

Однажды на исповедь к Аввакуму пришла юная блудница. По церковным канонам она детально описала грехи, и если разум не покинул священника, то плоть взбунтовалась. Чтобы усмирить ее, поп после исповеди простер ладонь над тремя горящими свечами. Боль победила греховные желания, а прихожане, чье уважение к священнику удвоилось, потянулись к Аввакуму.

За праведные поступки и строжайшее следование законам православия Аввакуму присвоили титул протоиерея – протопопа. Слух о суровом батюшке, отличавшемся крайней набожностью, разнесся по округе. К нему пошли толпы верующих за советом и благословением.

Протопоп Аввакум прославился как экзорцист. К нему приводили душевнобольных и сумасшедших, в которых вселился нечистый дух. Часто священник оставлял их «на лечение» в своем доме.

Благословение от протопопа Аввакума называли счастьем и нищие, и богачи. Однажды воевода Василий Шереметев, путешествовавший по Волге на судне, пожелал увидеть прославленного батюшку. Священника доставили на корабль, и после душеспасительной беседы воевода попросил благословения для юного отпрыска. Матвея Шереметева вывели к протопопу Аввакуму, но тот, увидев «блудоносный» вид парня (тот брил бороду), отказался осенить крестным знамением.

Взбешенный вельможа приказал бросить Аввакума в реку, и тому чудом удалось спасти жизнь – вовремя подоспели рыбаки.

Аскет и противник всяких развлечений, Аввакум приходил в неистовство, видя в Лопатинцах праздношатающуюся публику. Когда в село пришли циркачи с медведями и музыкальными инструментами, протопоп бросился на веселую компанию с кулаками. Циркачей избил, бубны и домры поломал, одного медведя ушиб, а второй сбежал в поле.

Протопоп Аввакум не боялся заступаться за бедных, сирых и убогих. Когда вдова пожаловалась, что вельможа отнял у нее дочь, священник, не задумываясь, заступился. Вельможа избил Аввакума Петровича до полусмерти и разорил дом.

Недолго прослужил протопоп Аввакум и в Юрьевце-Повольском, куда его перевели из села Лопатинцы. Крутой нрав проповедника и тут стал причиной конфликтов с прихожанами, не желавшими придерживаться старых канонов и не внимавшими наставлениям пастыря. Аввакума били батогами и топтали, угрожали ему и семье. Старообрядец в 1651 году бежал в Москву.

В столице протопоп Аввакум, современник царя, подружился с монаршим духовником и будущим . При тогдашнем Патриархе Иосифе священник участвовал в книгоиздательстве. Когда отлучался по делам церковным протопоп Казанского собора Иоанн, в доме которого остановился Аввакум, священник его подменял.

Вскоре дружба с Никоном переросла во вражду: православная философия Аввакума основывалась на вере старого образца, а Патриарх Никон, занявший место скончавшегося Иосифа, взялся реформировать церковь. В Москве появился Арсений Грек. Никон отдал предпочтение греческим богослужебным книгам, тогда как Аввакум ратовал за древнерусские православные. Протопоп Аввакум обратился к царю с челобитной, где критиковал Никона и греческие обряды.

Осенью 1653 года старообрядец подвергся гонениям – его сослали в Андроников монастырь. В сыром подвале Аввакум просидел без еды трое суток, но не покорился. Никон приказал расстричь бунтаря, но царь не позволил, заменив лишение сана ссылкой в Тобольск.

В Тобольске протопоп Аввакум продолжил агитацию и критику никонианства, за что его сослали в Забайкалье. Там проповедник раскритиковал хозяина края – Нерчинского воеводу Пашкова. Тот избил Аввакума и на зиму посадил в острог.

Весной бунтаря определили в полк, который двигался на восток через Байкал, Амур и Шилку. В этой тяжелой дороге умерли двое маленьких сыновей Аввакума. В 1663 году протопоп вернулся в Москву, куда позвал царь. Причиной неожиданной милости стала опала Никона. Монарх предложил старообрядцу стать духовником, но тот отказался, не видя в царе приверженности старым канонам православия.

Вскоре протопоп Аввакум, и не подумавший унять необузданный нрав и желание говорить все, что думает, без оглядки на последствия нажил новых врагов. Старообрядец категорически выступал против церковных реформ, крестился двумя, а не тремя перстами, выступал за 8-конечный крест. Через год милость государя сменилась на гнев и бунтаря сослали в Архангельскую область.

В 1666 году Аввакум Петрович снова появился в Москве на суде над Никоном. После страшных скитаний от него ждали покорности, но проповедник стоял на своем. Церковный суд отлучил Аввакума от церкви и отнял священную степень, вызвав у того гнев и наложение анафемы на высшее руководство церкви.

Год страстотерпца держали в монастыре под Калугой, но он не сломался. Тогда Аввакума сослали в Пустозерск, в Заполярье. В срубе, наполовину погруженном в промерзшую землю, священник томился долгих 14 лет. Проповедовать не бросил: не имея возможности говорить с последователями, духовный вождь рассылал по стране через верных людей послания. Так появилось знаменитое «Житие», позже названное первой художественной автобиографией.

Богомольцы потоком шли к проповеднику, которого называли святым. От него уходили, пряча письма в посохах. Высказывания оратора сохранились благодаря этим тайным посланиям.

Личная жизнь

Имя знаменитого старообрядца связывают с двумя женщинами – Феодосией Морозовой, знакомой современникам как , и женой Настасьей Марковной.

Первая – духовная ученица протопопа Аввакума, как и он, пострадавшая за веру и несгибаемость. Ее – неистовую, с горящими огнем глазами – изобразил . Как и духовный наставник, Морозова погибла, не желая менять убеждения.

Вторая – верная супруга, родившая мужу девятерых детей. Чистоту брачных уз пара поддерживала всю жизнь. Как и Аввакум, Настасья исповедовала старообрядчество. Они обвенчались по нынешним меркам юными: мужу исполнилось 17, жене 14 лет. Родом из одного селенья, оба из обедневших семей, наполовину сироты.

Жили супруги, как предписывал Домострой: будущий проповедник женился на девушке по указанию матери. Но брак освящала любовь: жена безропотно следовала за мужем в ссылки и скитания. В Сибири, по дороге к месту ссылки в Тобольск, не выдержав суровых условий, умерли двое малолетних сыновей.

Аввакум Петрович видел в жене идеал православной женщины и называл Настасью «помощницей ко спасению». Настасья Марковна стала примером для жен декабристов, каторжников и всех ссыльных, для женщин, отрекшихся от спокойной и благоустроенной жизни и последовавших за мужьями.

В книге «Наказание без преступления» Александр Авдеенко вспомнил дошедшую до современников историю, характеризующую отношения пары. Измученная очередной ссылкой Настасья спросила мужа, долго ли ей мучиться, на что священник ответил:

- Марковна! До самой смерти.
- Добро, Петрович, ино еще побредем».

Ответ женщины стал своего рода девизом всех жен, разделивших тяжкую судьбу мужей. Анастасия Марковна умерла раньше супруга. Кончину второй половинки муж пережил тяжко: ушла главная опора, советница и друг.

Смерть

После кончины царя трон занял сын , благочестивый и впечатлительный. Мятежный Аввакум, рассчитывая, что сумеет отвратить монарха от ненавистного греческого обряда, написал ему письмо. Рассказал, что видел сон о батюшке Алексее Михайловиче, горящем в адском пламени за то, что принял никонианское учение.

Протопоп не рассчитал, что Федор осерчает и обвинит его в «великой хуле на царский дом» и церковном расколе. Современник царя был жестоко наказан. В 1682 году старообрядца со сподвижниками Епифанием, Лазарем и Федором казнили на глазах толпы. Их привязали к углам сруба, забросали берестой и сухими ветками и подожгли.

Протопоп Аввакум знал о готовящейся казни, раздал книги и скудное имущество, надел белую рубаху. Примечательно, что огонь он считал очищающим и неоднократно призывал к самосожжениям. От огня умер и сам.

Казнь состоялась в пятницу Страстной седмицы. По дошедшим сведениям, когда пламя взметнулось в небо, Аввакум поднял руку с двуперстием и воскликнул:

«Православные! Коли таким крестом будете молиться – во век не погибнете. А покинете этот крест, и город ваш песком занесет, а там и свету конец настанет!».

• Аввакума называют родоначальником вольного слова, исповедальной прозы и образной словесности. Ему приписывают 43 сочинения, среди которых «Книга бесед», «Книга обличений», «Книга толкований». Наиболее известное произведение - «Житие», перевод книг которого популярен и сегодня.
• Протопоп Аввакум – герой 20-серийного фильма Николая Досталя «Раскол». Основная тема сериала – реформы, проводимые патриархом Никоном и сопротивление, которое возглавил протопоп Аввакум.
• Старообрядца называют первым проповедником массовых суицидов в мировых религиозных учениях. В годы пика его популярности количество массовых самосожжений увеличивалось. В начале 1687 года в Палеостровском монастыре сожглись больше 2000 человек. 9 августа в том же году в Березове Олонецкого уезда – больше 1000.

• Старообрядческие иконы, которым поклонялся Аввакум, отличаются обилием надписей на полях, темными ликами. В XVIII веке официальное православие запретило изготовление подобных икон.
• В текстах Аввакума содержались высказывания, которые называют «пророческими». По-особому звучала в годы революции и гражданской войны цитата из Аввакума: «Выпросил у Бога светлую Россию Сатана, да очервлянит ее кровью мученической».
• в своих лекциях в «народном университете» трактовал как «орудие мести протопопа Аввакума» дому Романовых.

В начале XX века старообрядческая церковь причислила его к лику святых, а в селе Григорово в конце XX века был установлен памятник Аввакуму.

В апреле 1682-го года был сожжен Аввакум Петров — основоположник движения старообрядцев. Его религиозная доктрина отражена в нескольких десятках сочинений. В молодости он был ближайшим соратником Никона, однако впоследствии выступил против церковной реформы и даже под угрозой смерти не отказался от своих взглядов. Аввакум требовал беспрекословного соблюдения церковных правил, и по этой причине вынужден был бежать от возмутившейся паствы. Слал челобитные государю, не опасаясь опалы.

1. В молодости он входил в «Кружок ревнителей благочестия». Опорным пунктом программы «ревнителей» было соблюдение постановлений Стоглавого Собора 1551 года. В этот кружок входил и будущий Патриарх Московский Никон. Из-за разногласий кружок распался в 1652 году.

2. Аввакум Петров положил начало жанру автобиографии. «Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» изобилует бытовыми подробностями, оно написано простым и понятным языком. Автор много рассказывает о своей семье, что не соответствует канонам жития. «Таже послали меня в Сибирь с женою и детьми. И колико дорогою нужды бысть, тово всево много говорить, разве малая часть помянуть. Протопопица младенца родила; больную в телеге и повезли до Тобольска; три тысящи верст недель с тринадцеть волокли телегами и водою и саньми половину пути», — этот отрывок, например, совершенно не вписывается в нормы житийного жанра.

3. Священнослужитель проводил обряды по изгнанию бесов и отличался крайней строгостью. Так, например, он отказывался благословлять прихожан, которые осмелились сбрить бороду. Их Аввакум называл «блудоносными». Из-за своей строгости в 1651 году ему пришлось бежать в Москву от жителей Юрьевца-Повольского — они грозили ему расправой. Царь Алексей Михайлович поселил его в самом центре города и относился к Аввакуму с уважением. «В походы мимо двора моего ходя, кланялся часто со мною низенько-таки, а сам говорит: благослови де меня и помолися о мне! И шапку в ину пору мурманку, снимаючи с головы, уронил, едучи верхом! А из кареты высунется бывало ко мне», — писал священнослужитель.

4. Протопоп Аввакум выступил против церковной реформы Никона, за что был сослан и в течение 6 лет находился в армии Афанасия Пашкова. Пашков заставлял его работать на износ, лишал пищи и избивал до потери сознания. Несмотря на это, священнослужитель не шел на примирение с церковью. В ссылке погибли два его маленьких сына.

5. Протопопу предлагали стать царским духовником в том случае, если он откажется от критики реформ Никона. На это предложение он ответил отказом.

Боярыня Морозова навещает протопопа в тюрьме. (wikipedia.org)

6. В 1663 году Аввакуму было разрешено вернуться в Москву. Возвращение стало тяжелым испытанием: Аввакуму пришлось плыть по сибирским рекам одному с семьей, еды не бывало по несколько дней. Царь Алексей Михайлович осыпал его щедрыми подарками и посоветовал отказаться от критики церкви, однако протопоп все так же выступал с резкими высказываниями. Последовала новая ссылка, но Аввакум продолжал упорствовать в борьбе с церковными нововведениями. Тогда его предали анафеме и сослали в Пустозерский острог. «И я из Пустозерья послал к царю два послания: первое невелико, а другое больши. Кое о чем говорил. Сказал ему в послании и богознамения некая, показанная мне в темницах. Еще же от меня и от братьи дьяконово снискание послано в Москву, правоверным гостинца, книга «Ответ православных» и обличение на отступническую блудню. Писано в ней правда о догматех церковных», — говорится в «Житии».

Величайшим защитником старой веры был священномученик и исповедник протопоп Аввакум. Он родился в 1620 году в селе Григорово в семье священника Петра. Его земляками были патриарх Никон и епископ Павел.

Отец Аввакума рано умер. Воспитанием детей занялась мать, смиренная постница и молитвенница. Когда Аввакуму исполнилось семнадцать лет, она решила его женить. Тогда юноша стал молиться Богородице, прося себе жену – помощницу ко спасению.

Супругой Аввакума стала благочестивая девица Анастасия, дочь кузнеца Марка. Она любила поповского сына и молилась о том, чтобы выйти за него замуж. Так по взаимным молитвам они сочетались браком. Так Аввакум приобрел верную спутницу, утешавшую и укреплявшую его в тяжкую годину.

Из родных мест молодожены переселились в близлежащее село Лопатищи. По обычаю того времени сын священника наследовал служение отца, поэтому в 22 года Аввакума поставили диаконом, а через два года – иереем к церкви Лопатищ.

Молодой, но ревностный и правдолюбивый священник навлек на себя гнев сельских начальников, которым докучал заступничеством за сирых и убогих. Аввакума избили, а потом выгнали из села.

С женой и новорожденным сыном побрел поп в Москву искать защиту. Столичное духовенство тепло приняло Аввакума. Протопоп Иоанн Неронов представил его Алексею Михайловичу.

Получив охранную грамоту, Аввакум вернулся в Лопатищи, но здесь его ждали новые неприятности. И в 1652 году священник опять пошел искать правды в столицу. Здесь Аввакум был определен протопопом к собору небольшого города Юрьевца . Но и тут его ожидали гонения. Местное духовенство, недовольное строгостью молодого протопопа, натравило на него горожан. Едва избежав смерти, Аввакум снова ушел в Москву.

Когда в начале Великого поста 1653 года патриарх Никон разослал по храмам указ о введении новых обрядов, Аввакум написал челобитную в защиту древнего церковного благочестия и подал ее царю. Писание попало к патриарху, который велел схватить протопопа и посадить в темницу.

Никон хотел лишить Аввакума сана, но царь упросил не трогать своего знакомца. Тогда патриарх сослал священника с семьей в Сибирь, в город Тобольск . Осенью 1653 года с женой и чадами протопоп отправился в многотрудный путь.

В Тобольске Аввакум продолжил проповедовать, обличая и укоряя Никона. И вскоре из Москвы пришел указ: Аввакуму с семьей ехать в более строгую ссылку – в Якутский острог. Но на полпути протопопа нагнало новое повеление: идти в дальний поход с воеводой Пашковым.

Летом 1656 года отряд Пашкова пустился в путь. Для Аввакума началось самое тяжкое из выпадавших доселе испытаний. Казалось, он не выживет в этом аду: голод, холод, непосильный труд, болезни, смерть детей, воеводская немилость.

Но в 1662 году протопопу пришло разрешение возвратиться из ссылки. Два года священник с домочадцами добирался до Москвы. Видя, что повсюду служат по новым книгам, Аввакум расстроился. Тяжкие думы одолели его. Ревность о вере схлестнулась с заботами о жене и детях. Что делать? Защищать старую веру или все бросить?

Анастасия Марковна, увидев мужа понурым, встревожилась:

– Что опечалился?

– Жена, что делать? Зима еретическая на дворе. Говорить мне или молчать? Связали вы

меня! – в сердцах сказал протопоп.

Но супруга поддержала его:

– Господи, помилуй! Что ты, Петрович, говоришь? Я с детьми тебя благословляю. Дерзай проповедать слово Божье по‑прежнему, а о нас не тужи. Пока Бог изволит, живем вместе, а когда разлучат, тогда нас в молитвах своих не забывай. Поди, поди в церковь, Петрович, обличай ересь!

Ободренный поддержкой любимого человека, протопоп всю дорогу до Москвы, по всем городам и селам, в церквах и на торгах проповедовал слово Божье и обличал нововведения Никона.

Весной 1664 года изгнанник достиг столицы. Вскоре слух о нем распространился по городу. Всеобщее уважение и внимание вызывали стойкость праведника, не сломленного тяготами ссылки, и величие его подвига.

Сам Алексей Михайлович принимал протопопа и говорил ему милостивые слова. Пользуясь этим, Аввакум подал царю две челобитные, в которых призвал отказаться от новых книг и всех начинаний Никона.

Твердость священника раздражала государя. И вскоре Аввакума опять отправили в ссылку. Сначала его с семьей повезли на север, в далекий Пустозерский острог . Но с дороги он отправил царю письмо, умоляя пощадить его детушек и смягчить наказание. Государь дозволил Аввакуму с семьей жить в большом селе Мезень близ Белого моря.

Весной 1666 года Аввакума под стражей повезли в Москву для суда на церковном соборе. Всем собором уговаривали протопопа признать новые обряды и примириться с их сторонниками, но он был непреклонен:

– Если и умереть мне Бог изволит, с отступниками не соединюсь!

После долгих споров о вере протопопа позорно лишили сана. Аввакум и три ревностных защитника православия (священник Лазарь, диакон Феодор и инок Епифаний) были приговорены к заточению в Пустозерском остроге. В декабре 1667 года страдальцы Христовы прибыли к своему последнему земному пристанищу, которым стала жуткая земляная тюрьма.

Много лет провел протопоп в мрачной темнице, но не пал духом. Искренняя вера и непрестанная молитва ободряли его. В Пустозерске, в холодной яме, в кромешной тьме, при багровом дымном свете лучины Аввакум писал многочисленные послания христианам, челобитные царю и другие сочинения. Здесь по благословению духовника, инока Епифания, взялся протопоп за свое прославленное «Житие».

Поныне в этих писаниях живо и громко звучит по всей Руси голос святого Аввакума:

– Станем, братья, добре, станем мужественно, не предадим благоверия. Хоть и покушаются никониане нас отлучить от Христа муками и скорбями, да статочное ли дело унизить им Христа? Слава наша – Христос! Утверждение наше – Христос! Прибежище наше – Христос!

В 1681 году протопопа обвинили в распространении писаний, направленных против царя и высшего духовенства. В Пустозерск пришел грозный приказ: «за великие на царский дом хулы» сжечь в срубе Аввакума и его товарищей. В Великий пяток – 14 апреля 1682 года – протопоп Аввакум, поп Лазарь, диакон Феодор и инок Епифаний были казнены.

Протопо́п Аввакýм (Аввакýм Петро́вич - в старой традиции ударение приходилось на вторую «а»: Авва́кум, и эта традиция сохраняется у старообрядцев; 25 ноября 1620 года, Григорово, Княгининский уезд - 14 (24) апреля 1682 года, Пустозёрск) - протопоп города Юрьевца-Повольского, противник церковной реформы Патриарха Никона XVII века, духовный писатель. Ему приписывают 43 сочинения, в том числе знаменитое «Житие», «Книга бесед», «Книга толкований», «Книга обличений» и др. Его считают родоначальником новой российской словесности, вольного образного слова, исповедальной прозы. Старообрядцы почитают Аввакума священномучеником и исповедником.

Жизнь

Происходивший из бедной семьи потомственного приходского священника (Петра, сына Кондратьева), довольно начитанный, строгого нрава, он приобрёл известность довольно рано как подвижник православия, занимавшийся также изгнанием бесов. Родившись «в нижегородских пределах за Кудмою рекою, в селе Григорове», Аввакум в 15-летнем возрасте лишился отца и много вытерпел от своего сиротства. По словам Аввакума, отец его «прилежаше пития хмельнова», а мать Мария, во иночестве Марфа, была большая «постница и молитвеница» и «всегда учаше» сына «страху Божию». Только в выборе жены ему очень посчастливилось. По указанию матери женился он семнадцати лет на обедневшей четырнадцатилетней сироте, дочери кузнеца Анастасии Марковне, которая была ему истинной «помощницей ко спасению», верным другом во всех его невзгодах.

В 1642 году Аввакум был рукоположен в диаконы, а в 1644-м - поставлен в попы. Он стал священником села Лопатицы Макарьевского уезда Нижегородской губернии. Уже здесь резко определился в нём тот незнающий ни малейших уступок ригоризм, который и сделал его жизнь рядом непрерывных мучений. Строгий к самому себе до того, что раз, когда во время исповеди пришедшей к нему «девицы, блудному делу повинной», в нём загорелся «огонь блудный», он «зажег три свещи и прикрепил к налою и возложил руку правую на пламя и держал, дондеже угасло злое желание», Аввакум столь же строго относился и к своей пастве и ко всякому беззаконию, с которым ему приходилось встречаться. У некоей вдовы «начальник отнял дочерь», протопоп заступился. В Лопатицы пришли «плясовые медведи с бубнами и с домрами» - любимые увеселители древней Руси, и аскет Аввакум, «по Христе ревнуя изгнал их и хари и бубны изломал един у многих и медведей двух великих отнял - одного ушиб, а другого отпустил в поле». В это время (1648 год) плыл Волгою мимо Лопатиц воевода Шереметев. Ему пожаловались на самоуправство Аввакума. Шереметев призвал его к себе, попенял и хотел, было уже отпустить, велев только на «прощание благословить сына своего Матвея, брадобрейца». Но приверженец старины, «видя блудоносный образ» молодого боярина, не убоялся гнева воеводы и наотрез отказался благословить боярича. Прихожан своих Аввакум беспрерывно уличал и стыдил за разные пороки, а священников соседних за то, что они плохо исполняют церковные правила и предписания. «Начальник», которого он уличал за то, что тот у вдовы дочь отнял, его сначала «до смерти задавил», так что он лежал «мертв полчаса и больше», затем «пришед в церковь бил и волочил за ноги по земле в ризах», палил «из пистола» и наконец «дом отнял и выбил, все ограбя». Шереметев, взбешённый отказом Аввакума благословить его сына, бросил упрямца в Волгу, так что протопоп еле спасся от неминуемой гибели.

Москва

После того как Аввакуму два раза пришлось бегством спасаться из Лопатиц в Москву, он был назначен протопопом в Юрьевец-Повольский. Строгий к самому себе, он беспощадно преследовал всякое отступление от церковных правил («попы и бабы, которых унимал от блудни», уже через 8 недель после того, как Аввакум прибыл в этот город, «среди улицы били батожьем и топтали» его и грозились совсем убить «вора, бл…на сына, да и тело собакам в ров бросить»), в результате чего около 1651 года был вынужден бежать от возмущённой паствы Юрьевца в Москву. Здесь Аввакум Петрович, считавшийся учёным и лично известный царю, находившийся в самых дружеских отношениях с царским духовником Стефаном Вонифантьевым, участвовал в проводимой при патриархе Иосифе «книжной справе». Проживал он у друга своего, тоже знаменитого впоследствии расколоучителя - протопопа Казанского собора Иоанна Неронова, «ведая церковь его, егда тот куда отлучался». Когда патриарх Иосиф скончался в 1652 году, новый патриарх Никон, некогда приятель Аввакума, заменил прежних московских справщиков украинскими книжниками во главе с Арсением Греком, знавшими греческий язык. Причиной послужила разность подходов к реформе: если Аввакум, Иван Неронов и другие выступали за исправление церковных книг по древнерусским православным рукописям, то Никон собирался сделать это, опираясь на греческие богослужебные книги. Первоначально патриарх хотел взять древние «харатейные» книги, но потом довольствовался итальянскими перепечатками. Аввакум же и другие противники реформы были уверены, что эти издания не авторитетны и имеют искажения. Протопоп подверг точку зрения Никона резкой критике в челобитной царю, написанной им совместно с костромским протопопом Даниилом.

Аввакум занял одно из первых мест в ряду приверженцев старины и был одной из первых жертв преследования, которому подверглись противники Никона. В сентябре 1653 года его бросили в подвал Андрониевского монастыря, где он просидел 3 дня и 3 ночи «не евши и не пивши», а затем стали увещевать принять «новые книги», однако безуспешно. Не таков был протопоп, чтобы отступиться от того, что считал он истиной. «Журят мне», - писал он, - «что патриарху не покорился, а я от писания его браню, да лаю», «за волосы дерут, и под бока толкают, и за чепь торгают, и в глаза плюют». Не покорился и после этого протопоп, и Никон велел расстричь его. Но царь заступился, и Аввакум Петрович был сослан в Тобольск.

После долгого и мучительного пути приехал протопоп в Тобольск. Здесь он, было, покровительствуемый архиепископом, хорошо устроился. Но ряд фанатических и грубых выходок вроде того, что он за один проступок некоего дьяка Ивана Струну «постегал ремнем», а тело боярского сына Бекетова, в церкви обругавшего его и архиепископа, велел «среди улицы собакам бросить», более же всего то, что Аввакум ревностно продолжал «бранить от писания и укорять ересь Никонову», привели к тому, что его увезли за Лену, а когда приехал он в Енисейск, то пришёл из Москвы другой приказ: везти его к воеводе Афанасию Пашкову, посланному для завоевания «Даурской земли».

Пашков был «суров человек: беспрестанно людей жжет и мучит», а Аввакума ему прямо «приказано было мучить». Всякий другой при таких условиях старался бы уже если не угождать воеводе, то во всяком случае не задевать его первым. Но Аввакум на первых же порах начал находить неправильности в действиях Пашкова. Тот, конечно, осердился и прежде всего велел сбросить протопопа и его семью с дощаника, на котором тот плыл по Тунгуске. Страшно было и на утлом досчанике, а тут пришлось пробираться с малыми детьми по непроходимым дебрям диких Даурских ущелий. Аввакум не вытерпел и написал Пашкову послание, полное укоризн. Воевода совсем рассвирепел, велел притащить к себе протопопа, сначала сам избил его, а затем приказал дать ему 72 удара кнутом и потом бросить в Братский острог. Сидел Аввакум немало времени в «студеной башне: там зима в те поры живёт, да Бог грел и без платья! Что собачка в соломке лежу: коли накормят, коли нет. Мышей много было: я их скуфьею бил - и батошка не дадут! Все на брюхе лежал: спина гнила. Блох да вшей было много». Поколебался было протопоп: «хотел на Пашкова кричать: прости!», но «сила Божия возбранила - велено терпеть». Перевели его затем в тёплую избу, и Аввакум тут с «собаками жил скован всю зиму». По весне Пашков выпустил многострадального протопопа на волю, но и на воле страшно приходилось в диких местах, где Аввакум наравне с остальным «полком» Пашкова пролагал пути: тонули сколоченные на живую нитку «досчаники», бури, в особенности на Байкале, грозили верною погибелью, много раз приходилось сталкиваться лицом к лицу с голодной смертью, для предотвращения которой надо было есть «озяблых волков и лисиц и что получать всякую скверну». «Ах времени тому!», - с ужасом восклицал Аввакум, - «не знаю, как ум от него отступился». Два маленьких сына его «с прочими скитающеся по горам и острому камению, наги и босы, травою и кореньемъ перебивающеся» умерли «в нуждах тех». Так велики и страшны были эти «нужды», что мощный и телом и духом протопоп одно время «от немощи и от глада великого изнемог в правиле своем», и только бывшие ему знамения и видения удержали его от малодушия.

Шесть лет провёл Аввакум «в Даурской земле», доходил до Нерчинска, Шилки и Амура, терпя не только все лишения тяжёлого похода, но и жестокие преследования со стороны Пашкова, которого он обличал в разных «неправдах».

Возвращение в Москву

Между тем Никон потерял всякое влияние при дворе, и в 1663 году Аввакум был возвращён в Москву. Обратный путь был тоже страшен и длился он три года. Всё время пути Аввакум «по всем городам и по селам, в церквах и на торгах кричал, проповедуя слово Божие, и уча и обличая безбожную лесть», то есть никонианские новшества. Первые месяцы его возвращения в Москву были временем большого личного торжества Аввакума. Ничто не мешало москвичам, между которыми было много явных и тайных сторонников раскола, восторженно чествовать страдальца, по их просьбам возвращённого. Сам царь показывал расположение к нему, велел его «поставить на монастырском подворье в Кремле» и, «в походы мимо моего двора ходя», рассказывает Аввакум, «кланялся часто со мною, низенько таки, а сам говорит: „благослови де меня и помолися о мне“; и шапку в иную пору мурманку снимаючи, с головы уронил, будучи верхом. Из кареты бывало высунется ко мне», и все «бояре после царя челом, да челом: протопоп! благослови и молися о нас».

Однако уже вскоре все убедились, что Аввакум не личный враг Никона, а принципиальный противник церковной реформы. Через боярина Родиона Стрешнева царь посоветовал ему если не присоединиться к реформированной церкви, то, по крайней мере, не критиковать её. Аввакум последовал совету: «И я потешил его: царь то есть от Бога учинен и добренек до мене», однако это продолжалось недолго. Вскоре он ещё сильнее прежнего стал критиковать архиереев, введённый вместо принятого на Руси 8-конечного неравносложный 4-конечный крест, исправление Символа веры, троеперстное сложение, партесное пение, отвергать возможность спасения по новоисправленным богослужебным книгам и даже послал челобитную царю, в которой просил низложить Никона и восстановить иосифовские обряды: «паки заворчал, написал царю многонько таки, чтобы он старое благочестие взыскал и мати нашу общую, святую церковь от ереси оборонил и на престол бы патриаршески пастыря православного учинил вместо волка и отступника Никона, злодея и еретика».

Рассердился на этот раз царь, тем более, что челобитную Аввакум, в то время больной, подавал через юродивого Феодора, который с нею «приступил к цареве корете со дерзновением». Алексей Михайлович жаловал Аввакума как человека много страдавшего, но вовсе не как ересиарха, и когда он из челобитной увидел, что протопоп восстаёт не только против Никона, но против всей вообще существующей церкви, он на него «кручиновать стал». «Не любо стало, - прибавляет Аввакум, - как опять стал я говорить; любо им, как молчу, да мне так не сошлось». Велел царь сказать протопопу: «власти де на тебя жалуются, церкви де ты запустошил: поедь де в ссылку опять».

В 1664 году Аввакум был сослан в Мезень, где он продолжал свою проповедь и поддерживая своих приверженцев, разбросанных по всей России, посланиями, в которых именовал себя «рабом и посланником Исуса Христа», «протосингелом российской церкви».

В Мезени протопоп пробыл полтора года. В 1666 году он был вновь привезён в Москву, где 13 мая после тщетных увещеваний на соборе, собравшемся для суда над Никоном, его расстригли и «опроклинали» в Успенском соборе за обедней, в ответ на что он тут же наложил анафему на архиереев («проклинал сопротив»). Свезли затем протопопа в Пафнутьев монастырь и там, «заперши в темную палатку, скованна, держали год без мала».

И после этого не отказывались от мысли переубедить Аввакума, расстрижение которого было встречено большим возмущением и в народе, и во многих боярских домах, и даже при дворе, где у ходатайствовавшей за Аввакума царицы было в его день расстрижения «великое нестроение» с царём. Вновь уговаривали Аввакума уже перед лицом восточных патриархов в Чудове монастыре («ты упрям; вся-де наша Палестина, и Серби, и Албансы, и Валахи, и Римляне, и Ляхи, все-де тремя персты крестятся; один-де ты стоишь на своем упорстве и крестишься двема персты; так не подобает»), но он твёрдо стоял на своём: «Вселенсии учителие! Рим давно упал и лежит невосклонно и ляхи с ним же погибли, до конца враги быша христианам, а у вас православие пестро; от насилия Турского Магмета немощни есте стали; и впредь приезжайте к нам учиться», «побранил их сколько мог» и, наконец, «последнее слово рек: Чисть есмь аз и прах, прилепший от ног своих отрясаю пред вами, по писанному: лучше един, творяй волю Божию, нежели тьмы беззаконных».

Пустозёрск[править | править исходный текст]

В это время его соратников казнили. Аввакум же был наказан кнутом и сослан в Пустозёрск на Печоре (1667 год). При этом ему не вырезали языка, как Лазарю и Епифанию, с которыми он и Никифор, протопоп симбирский, были сосланы в Пустозёрск.

14 лет он просидел на хлебе и воде в земляной тюрьме в Пустозёрске, продолжая свою проповедь, рассылая грамоты и послания. Наконец, его резкое письмо к царю Фёдору Алексеевичу, в котором он критиковал царя Алексея Михайловича и ругал патриарха Иоакима, решило участь и его, и его товарищей: все они были сожжены в срубе в Пустозёрске.

В 1991 году староверами из Риги был установлен памятный крест на пустозёрском городище, а 27 апреля 2012 староверами-поморцами рядом с крестом была освящена часовня в память Пустозёрских мучеников.

Аввакум почитается в большинстве старообрядческих церквей и общин как священномученик и исповедник. В 1916 году старообрядческая церковь Белокриницкого согласия причислила Аввакума к лику святых.

5 июня 1991 года в селе Григорово Нижегородской области состоялось открытие памятника Аввакуму.

Богословие

Вероучительные взгляды Аввакума Петровича достаточно традиционны, его любимая область богословия - нравственно-аскетическая. Полемическая направленность выражается в критике реформ Никона, которые он ставит в связь с «римской блуднёй», то есть с латинством.

Бог, судя по произведениям Аввакума, незримо сопутствовал страстотерпцу на всех этапах его жизненного пути, помогая наказывать презлых и лукавых. Так, Аввакум описывает, как ненавидевший его воевода отправил ссыльного ловить рыбу на безрыбном месте. Аввакум, желая посрамить его, воззвал ко Всевышнему - и «полны сети напехал Бог рыбы». Такой подход к общению с Богом очень похож на ветхозаветный: Бог, по мнению Аввакума, проявляет пристальный интерес к повседневной жизни страдающих за истинную веру.

Страдания Аввакум принимал, по его словам, не только от гонителей истинной веры, но и от бесов: по ночам они якобы играли на домрах и дудках, мешая священнику спать, вышибали чётки из рук во время молитвы, а то и прибегали к прямому физическому насилию - хватали протопопа за голову и вывертывали её. Впрочем, Аввакум - не единственный ревнитель старой веры, одолеваемый бесами: пытки, якобы творимые слугами дьявола над иноком Епифанием, духовным отцом Аввакума, были гораздо тяжелей.

Исследователи обнаружили весьма сильную зависимость идейного мира Аввакума от святоотеческой и патериковой письменности. В антистарообрядческой литературе нередко обсуждается противоречивый ответ протопопа на вопрос одной своей корреспондентки, сохранившийся в письме, подлинность которого под сомнением, о смутившем её выражении в одном богослужебном тексте о Троице. Это выражение можно было понять так, что в святой Троице различаются три сущности или существа, на что Аввакум отвечал «не бойся, секи несекомое». Эта реплика дала новообрядческим полемистам повод говорить о «ереси» (тритеизм). Впоследствии эти взгляды Аввакума пытались оправдать на Иргизе, так что из таких апологетов выделился особый толк «онуфриевцев». На самом деле взгляды протопопа на святую Троицу не отличались от святоотеческих, что видно из предисловия к «Житию», явно содержащего Афанасьевский Символ веры, исповедующий Единосущную Троицу.

С другой стороны, ряд староверческих апологетов вообще категорически отвергает подлинность тех сочинений Аввакума, в которых содержатся спорные догматические суждения, и объявляют таковые «никонианской» подделкой, призванной скомпрометировать «священномученика». См., например, написанную с позиций староверов (беспоповцев Поморской церкви) книгу К. Я. Кожурина - биографию Аввакума в серии «Жизнь замечательных людей».

[Авва́кум] Петров (20.11.1620, с. Григорово Закудемского стана Нижегородского у.- 14.04.1682, Пустозерск), протопоп (лишенный сана), крупнейший деятель раннего старообрядчества, расколоучитель. Основные сведения о своей жизни А. изложил в автобиографическом «Житии» и др. сочинениях. Род. в семье священника Борисоглебской ц. Петра († ок. 1636). Мать - Мария (в иночестве Марфа) - была, по словам А., «постница и молитвенница» и оказала большое влияние на религ. развитие сына. В 1638 г. А. женился на дочери местного кузнеца Анастасии Марковне (1628-1710), родившей ему 5 сыновей и 3 дочерей. Переехав в с. Лопатищи того же уезда, А. в 1642 г. был рукоположен во диакона, а в 1644 г.- во священника. Летом 1647 г. бежал с семьей от преследований местного «начальника» в Москву, где нашел поддержку у царского духовника Стефана Вонифатьева , после чего вернулся в свой разоренный дом в Лопатищах. С этого времени А. начал поддерживать активные контакты с кружком «ревнителей благочестия» и последовательно осуществлять их программу исправления нравов, из-за чего вступал в постоянные конфликты как с паствой, так и с властями. В мае 1652 г., спасаясь бегством от разъяренных прихожан, А. вновь направился в Москву, получил назначение в г. Юрьевец-Повольский, где был поставлен в протопопа. На новом месте А. вскоре восстановил против себя мирян и духовенство, был жестоко избит толпой и бежал в Кострому, оттуда в Москву. Здесь он начал служить в Казанском соборе, протопопом к-рого был его покровитель лидер «боголюбцев» Иван Неронов . Оказавшись в самой гуще событий, связанных с церковной реформой, проводимой Патриархом Никоном, А. после ареста Неронова (4 авг. 1653) стал во главе старообрядческой оппозиции реформам. Вместе с костромским протопопом Даниилом он написал несохранившуюся челобитную царю Алексею Михайловичу , где просил за Неронова, проводил последнего в ссылку, проповедовал с паперти Казанского собора; лишенный места, он служил в ц. св. Аверкия в Замоскворечье, а затем демонстративно совершал богослужения в «сушиле» во дворе Неронова, где и был арестован 13 авг. 1653 г. Закованный в цепи, А. был заключен в подземелье Андроникова мон-ря , где его били и морили голодом.

Спасенный от расстрижения благодаря заступничеству царя, А. был передан в Сибирский приказ, а 17 сент. 1653 г. «за ево многое бесчинство» сослан с семьей в Тобольск, где проживал с кон. дек. 1653 по конец июля 1655 г. Здесь А. пользовался покровительством тобольского воеводы В. И. Хилкова и Сибирского архиеп. Симеона, добившегося для него разрешения служить в кафедральном Софийском и Вознесенском городском соборах. Тем не менее, как вспоминал впосл. А., «в полторы годы пять слов государевых сказывали на меня» (т. е. было отправлено 5 доносов на А.). Особенно острое столкновение произошло у него с архиепископским дьяком И. В. Струной. И хотя благодаря поддержке владыки дело закончилось в пользу протопопа, эти события повлияли на его судьбу: было велено перевести А. с семьей под стражей в Якутский острог с запрещением служить литургию. А. доехал только до Енисейска, т. к. поступил новый указ - отправить его в Даурию вместе с отрядом воеводы А. Ф. Пашкова. Во время похода, начавшегося 18 июля 1656 г., между А. и воеводой, отличавшимся крутым нравом, сложились крайне неприязненные отношения. Уже 15 сент. 1656 г. А. был по приказу последнего наказан кнутом на Долгом пороге за «малое писанейце», в к-ром воевода осуждался за грубость и жестокость. Тогда же казаками и служилыми людьми была составлена инспирированная Пашковым челобитная на имя царя, обвинявшая А. в том, что он написал «воровскую составную память», «глухую, безымянную», направленную против «начальных людей» с целью учинить смуту. Челобитчики требовали смертной казни А. По прибытии отряда Пашкова 1 окт. 1656 г. в Братский острог А. был заключен в холодную башню, где сидел до 15 нояб. В мае 1657 г. отряд двинулся дальше, через Байкал, по Селенге и Хилку до оз. Иргень, а оттуда волоком до р. Ингоды, затем по Ингоде и Шилке, достигнув в нач. июля 1658 г. устья р. Нерчи. Весной 1661 г. А. по приказу из Москвы с семьей и неск. людьми отправился в обратный путь через всю Сибирь, охваченную восстаниями коренных народов. В 1662-1663 гг. он зимовал в Енисейске, с кон. июня 1663 по сер. февр. 1664 г. жил в Тобольске, где был связан с находившимися здесь в ссылке за приверженность к старым обрядам романовским попом Лазарем и Патриаршим подьяком (иподиаконом) Федором Трофимовым, а также однажды виделся с ссыльным Юрием Крижаничем , описавшим в 1675 г. эту встречу. Не позднее мая 1664 г. А. прибыл в Москву. Во время почти 11-летней сибирской ссылки А. довелось вытерпеть невероятные лишения и голод, преодолеть много опасностей, пережить смерть 2 сыновей. В Сибири родилась слава протопопа как героя и мученика за «старую веру», развился его талант проповедника. Позднее он вспоминал, что, возвращаясь в Москву, «по всем городам и селам, в церквах и на торгах кричал», обличая «никонианские» новшества. В Сибири осталось немало его учеников и последователей.

В Москве А. был весьма благосклонно принят царем и его ближайшим окружением, познакомился и вел полемику с Симеоном Полоцким и Епифанием (Славинецким) , получал подарки от царедворцев, беседовал с царским духовником Лукьяном Кирилловым, Рязанским архиеп. Иларионом, окольничими Р. М. Стрешневым и Ф. М. Ртищевым , спорил с ними «о сложении перстов, и о трегубой аллилуйи, и о прочих догматах», стал духовным отцом боярыни Ф. П. Морозовой , ее сестры кнг. Е. П. Урусовой и мн. др. московских «старолюбцев». Несмотря на подношения и посулы со стороны властей (в т. ч. обещание сделать его справщиком на Печатном дворе), А., относившийся к новым обрядам с прежней нетерпимостью, «паки заворчал» - написал царю гневную челобитную, «чтоб он старое благочестие взыскал», и стал открыто проповедовать свои взгляды. В авг. 1664 г. было принято решение сослать А. с семьей в Пустозерск. С дороги, из Холмогор, он написал в окт. 1664 г. челобитную царю с просьбой из-за трудности зимнего пути оставить его «зде, на Холмогорах». Благодаря заступничеству Ивана Неронова, к тому времени уже примирившегося с Церковью, а также из-за отказа кеврольских и верховских крестьян дать прогонные деньги и подводы местом ссылки А. стала Мезень (прибыл сюда с семьей и домочадцами 29 дек. 1664).

В кон. 1665 - нач. 1666 г. в связи с подготовкой к Собору (начался в февр. 1666) были арестованы вожди старообрядческой оппозиции. 1 марта 1666 г. был привезен в Москву и А., к-рого отдали на увещание Крутицкому митр. Павлу. «Он же меня у себя на дворе,- вспоминал А.,- привлачая к своей прелестной вере, томил всяко пять дней, и козновав, и стязався со мною». 9 марта А. перевели «под начал» в Пафнутиев боровский мон-рь . После бурной полемики на Соборе А. и его единомышленники, диак. Федор Иванов и суздальский свящ. Никита Добрынин , были 13 мая 1666 г. лишены сана и анафематствованы в Успенском соборе, после чего их, закованных в цепи, поместили в Никольский Угрешский мон-рь , где 2 июня Федор и Никита раскаялись и подписали требуемые от них грамоты. В нач. сент. А. вновь был переведен в тюрьму Пафнутиева боровского мон-ря, где его безуспешно уговаривали покаяться и примириться с Церковью. В этих увещаниях принимали участие А. С. Матвеев и дьяк Д. М. Башмаков.

17 июня 1667 г. новые безуспешные увещания и острые споры продолжились на заседаниях Собора, а через месяц А., попу Лазарю и соловецкому иноку Епифанию за их упорство вынесли окончательный приговор - «отослать к грацкому суду». 26 авг. по царскому указу А. вместе с Лазарем, симбирским свящ. Никифором и Епифанием был приговорен к ссылке в Пустозерск. На др. день Лазарю и Епифанию резали языки, а 30-31 авг. всех осужденных повезли в Пустозерский острог и 12 дек. доставили на место, где поместили «порознь, очистя пустозерских крестьян избы, по одному человеку в избе», под надзором сотника Ф. Акишева и 9 стрельцов. 20 апр. 1668 г. сюда же был привезен Федор Иванов.

Через неск. месяцев в Пустозерске умер свящ. Никифор. Дело со строительством особых тюрем для ссыльных затянулось, благодаря чему они имели возможность нек-рое время достаточно свободно общаться между собой, а также поддерживать связи с внешним миром. Лишенные книг и др. материалов, необходимых для работы, А. и его товарищи тем не менее продолжали в своих «писаниях» разоблачать «никонианские» нововведения. Уже осенью 1669 г. на Русь была отправлена от имени всех пустозерских узников книга Федора Иванова «Ответ православных», содержавшая «правду о догматех церковных», к к-рой А. приложил подробную одобрительную рецензию - «Припись ведения ради сему». В посланной тогда же челобитной на имя царя А. писал, что их напрасно отлучили от Церкви и назвали еретиками, ибо в таком случае подобной же участи заслуживают и все бывшие ранее рус. иерархи и государи, державшиеся дониконовских обрядов. По его мнению, главная ответственность за все решения Церкви лежит на самом царе. Сочинения А., написанные как им самим, так и в соавторстве со своими «соузниками», через «верных людей» передавались на Мезень (здесь в Окладниковой слободе находилась в ссылке его семья), а оттуда в Москву, в Соловецкий мон-рь и в др. места. Связи А. с учениками и последователями не прекратились и после того, как ужесточился режим содержания пустозерских узников, разведенных по отдельным земляным тюрьмам.

В 1670 г. началась новая волна репрессий в отношении приверженцев дониконовских обрядов. В марте на Мезени были повешены ученики А. Федор Юродивый и Лука Лаврентьевич. Сыновей А. Ивана и Прокопия также приговорили к повешению, но они «повинились» и были вместе с матерью посажены в земляную тюрьму. 14 апр. того же года состоялась вторая «казнь» пустозерских «тюремных сидельцев» (Лазарю, Федору Иванову и Епифанию вторично резали языки и рубили правые руки), А. было указано «вместо смертной казни» держать в тюрьме на хлебе и воде. Ухудшение положения пустозерских узников в известной степени даже стимулировало их лит. творчество. Именно в эти годы А. создал свои основные произведения. Самое известное из них - автобиографическое «Житие» - он написал в 1672-1675 гг. по «понужению» своего духовного отца инока Епифания, желавшего, чтобы «дело Божие» - жизнь А.- не было забыто. Причиной написания собственного «Жития» А. называет желание понудить своих учеников следовать его примеру (по-видимому, подразумевая стояние за «старую веру»). «Житие» сохранилось в 3 авторских редакциях, 2 из к-рых дошли в автографах. Кроме того, существует Прянишниковский список, представляющий собой отредактированный кем-то текст самого раннего, не дошедшего до нас варианта «Жития» А., а также 2 поздние переработки произведения.

В эти же годы А. была написана «Книга бесед», отразившая важнейшие элементы его отношения к совр. событиям. В этом сочинении, включавшем 9 (иногда 10) глав-«бесед», церковная реформа предстает как возврат от евангельского учения к ветхозаветным установлениям и порядкам, происшедший под влиянием римлян и греков, в разное время отступивших от «истины», что и является предвестием Второго Пришествия и Страшного Суда. В условиях открытого наступления зла, когда особенно остро встает необходимость выбора пути («узкого» - к Богу, «широкого» - к диаволу), человек, несмотря на его двойственную природу, все же способен проявить свою подлинную сущность, предпочтя греховному миру, захваченному антихристом , духовное делание в доме Бога. Именно к этому призывал А. своих последователей - «малых избранных», к-рым по мере написания отправлял «беседы» вместе с сопроводительными письмами. В старообрядческой среде «беседы» А. объединялись в сборники, но ни один из них не содержит полного текста.

Еще одним крупным произведением, появившимся из-под пера А. в 1673-1676 гг., является «Книга толкований», адресованная его любимому ученику С. И. Крашенинникову (иноку Сергию). Она включает толкования А. на псалмы, Книги Притчей и Премудрости царя Соломона, Книгу пророка Исаии, а также его собственное поучение «Что есть тайна христианская, и как жити в вере Христове». Обращаясь к толкованию ветхозаветных текстов, А. стремился через них показать совр. ему события и тем самым дать им духовную оценку.

Взгляды А. на переживаемое время нашли отражение также и в его обширном эпистолярном наследии - в челобитных царям Алексею Михайловичу и Феодору Алексеевичу , в посланиях и письмах своей семье, царевне Ирине Михайловне, Ф. П. Морозовой, Е. П. Урусовой и М. Г. Даниловой, игум. Феоктисту, юродивому Афанасию (иноку Авраамию), Маремьяне Федоровне, Ксении Ивановне и Александре Григорьевне, Алексею Копытовскому, «отцу» Ионе, старице Каптелине, Борису и «прочим рабам Бога Вышняго», «отцам святым» и «преподобным маткам» и т. д. Причину церковного раскола А. видел в любоначалии иерархов, деятельность Никона называл «агарянским мечом» и сравнивал низложенного Патриарха с Арием и Римским папой Формозом . Полемический настрой нередко приводил А. к противоречивым высказываниям. Так, призывая в запальчивости перерезать «никониан» как собак, он в др. сочинениях, выказывая смирение, писал, что Господь простит тех членов Собора, к-рые его проклинали и расстригали, т. к. это случилось не по их вине, а сам «диавол наветом своим строил». Долгое время А. верил, что царь Алексей Михайлович обратится к «истинной вере», и лишь после репрессий, начавшихся в 1670 г., его отношение к царю резко изменилось: пустозерские узники назвали Алексея Михайловича и его буд. преемника на троне «антихристовыми рогами», т. е. предтечами антихриста, к-рый в мир еще не явился. Впрочем, после воцарения в 1676 г. Феодора Алексеевича, на к-рого старообрядцы возлагали надежды, А. попытался изменить оценку нового царя старообрядцами, что нашло отражение в «Ответе» А. на присланное из Москвы «Возвещение от сына духовного ко отцу духовному». Такой подход был одобрен всеми пустозерскими узниками.

Сложным было отношение А. к таинствам реформированной Церкви. Отрицая действительность таинства рукоположения в ней священников и уча паству прибегать в силу необходимости к всевозможным обманам при контактах с ними, он тем не менее еще в 1669 г. не только разрешил своим духовным детям ходить в те храмы, где новопоставленные священники служили по старым книгам, но и позволял им брать таких священников в духовники. Позднее в послании «отцу» Ионе А. писал, что перешедшие в староверие «новые попы» могут служить все службы, кроме литургии; литургисать же могут лишь те, кто «постражет от мучителей и кровь свою излиет за старое благочестие». Поскольку найти таких священников, к-рые пострадали «за веру» и все же остались на свободе, было трудно, А. пришлось снять и это ограничение. Он даже признал действительным Крещение, совершенное «нераскаявшимися никониянскими попами», но советовал после этого прочитать добавочные молитвы. А. осуждал тех своих единоверцев, кто в условиях «последнего времени» отрицал таинство Брака и отказывался от Причащения Св. Даров ввиду «конечного истребления» антихристом Бескровной Жертвы. В обрядовой сфере наряду с отстаиванием традиц. для ревнителей дониконовской старины суждений о двоеперстии , сугубой аллилуии , иконном писании по древним образцам и т. п. А. обращался к вопросам, вызывавшим споры внутри старообрядчества, выступая в защиту благочестивости старопечатных книг, восьмиконечной формы креста, единогласного пения и т. д. Одобряя в посланиях Крашенинникову самосожжения , А. видел в них отнюдь не средство душевного спасения, а единственный в нек-рых случаях способ «урываться» из рук «мучителей».

Особое место в наследии А. занимает «Книга обличений, или Евангелие вечное» (ок. 1679) - полемическое произведение, направленное против одного из «соузников» протопопа - бывш. диак. Федора Иванова. В «Книге» отразились их споры по догматическим вопросам, продолжавшиеся почти десятилетие, в этих спорах приняли участие все пустозерские узники. Далеко не полный текст «Книги» дошел до нас в виде отрывков, пересказов и цитат, в т. ч. в послании Федора сыну Максиму, в трудах обличителей раскола XVIII в. (в «Розыске о раскольничьей брынской вере» свт. Димитрия Ростовского, в «Пращице» Нижегородского архиеп. Питирима , в сочинениях основателя Саровской пуст. иеросхим. Иоанна, прот. А. И. Журавлёва, бывш. беспоповца Г. Яковлева и др.), в «Сказании о распрях, происходивших на Керженце из-за Аввакумовых догматических писем» Т. М. Лысенина и т. д. В этих спорах Федор отстаивал в большинстве случаев догматически верные мнения, Лазарь разделял, хотя и не во всем, взгляды А., а инок Епифаний занимал нейтральную позицию. В борьбе с Федором А. не стеснялся в выборе средств: при помощи охранявших их стрельцов он выкрал у своего оппонента сочинение, посвященное спорным вопросам, и уничтожил его, оставив лишь неск. листов, к-рые перепортил и послал в Москву.

А. отрицал единосущность Св. Троицы, поскольку утверждал, что в Св. Троице - 3 существа, «три цари небесные», каждому из к-рых принадлежит «особое седение»; вместе с тем он отделял Христа от третьего Лица Св. Троицы, или «четверил» Ее, как писал Федор. При этом А. и Лазарь обвиняли Федора в «единобожии» и говорили, что он прячет «существа в существе». Превратные представления о Лицах Св. Троицы привели А. к пересмотру и др. догматов. Существо Бога представлялось ему пространственно ограниченным, «пребывающим в вышних», «непоступным», из чего следовал вывод, что Бог вочеловечился не Существом, но благодатью. Далее А. утверждал, что в 3-й день после смерти «воста Сын Божий, сниде телом и душею во адово жилище». При этом он различал «возстание» из гроба и Воскресение (первое произошло при схождении в ад, а «воскрес Христос, как из ада вышел») и считал, что еще до «возстания» Христос послал с Креста Свою душу со Своей Кровью к Богу Отцу и она «на жидов била челом, еже они Христа убили напрасно». В споре о душе А. исходил из мнения, что она «единосраслена и телесовидна; ум, слово и дух - силы в ней действенныя», т. е. виды проявления душевной энергии. Ангелов А. вместе с Лазарем представлял сообразно простонародным воззрениям человекоподобными, т. е. так, как они пишутся на иконах. А. и Лазарь считали, что преложение Св. Даров совершается на проскомидии ,- это убеждение вызвано тем, что чин проскомидии в дониконовских Служебниках был очень длинным, причем на проскомидии Св. Дары благословлялись почти так же, как и в анафоре . Основателем Церкви А. и Лазарь считали не Господа Иисуса Христа, а ап. Петра.

Все эти заблуждения, выявившиеся в процессе яростной полемики А. с мнимым еретичеством Федора, получили распространение и поддержку среди части учеников и последователей протопопа (см. Аввакумовщина), однако основная часть старообрядцев догматические построения А., несмотря на его высокий авторитет мученика за «старую веру», не приняла. Впосл. догматические построения А. стали объектом острой критики со стороны обличителей раскола. В свою очередь выговский писатель С. Денисов, пытаясь в своем «Винограде российском» опровергнуть принадлежность этих «писаний» перу А., называл их подлогом.

В 1676 г. в связи с челобитной А. царю Феодору Алексеевичу, очень резкой и оскорбительной по тону (в ней, в частности, говорилось о загробных мучениях царя Алексея Михайловича, не вставшего на сторону А.), протопопа и его товарищей решено было перевести в Кожеезерский и Спасо-Каменный мон-ри, однако перевод не состоялся. Тогда же в Пустозерск были присланы «воры и мятежники», схваченные после подавления восстания в Соловецком мон-ре. Из-за отсутствия места в пустозерских тюрьмах их, видимо, куда-то увезли, а 20 янв. 1680 г. сюда прибыла новая партия из 10 «соловьян». 6 янв. 1681 г.- в праздник Богоявления - московские старообрядцы, как сообщалось в объявлении Синода 1725 г., «безстыдно и воровски метали свитки богохульныя и царскому достоинству безчестныя» и в соборах ризы «и гробы царския дехтем марали… наущением того же расколоучителя и слепаго вождя своего» А. «Он же сам… на берестяных хартиях начертывал царския персоны и высокия духовныя предводители с хульными надписании и толковании». Эти события ускорили развязку. 8 февр. 1682 г. царь Феодор Алексеевич получил разрешение Собора поступать с раскольниками «по государеву усмотрению». В Пустозерск направился капитан стрелецкого стремянного полка И. С. Лешуков, к-рый провел спешный сыск по поводу распространения А. из земляной тюрьмы «злопакостных» и «злохульных» писаний, направленных против царя и иерархов. 14 апр. 1682 г. А., Лазарь, Епифаний и Федор Иванов были сожжены в срубе «за великие на царский дом хулы».

Старообрядцами белокриницкого согласия А. почитается священномучеником. 1-я служба А. (вместе с Коломенским еп. Павлом и др. старообрядцами, пострадавшими за «старую веру») была составлена в нач. XVIII в. (Церковь. 1912. № 41). Почитание установлено Собором старообрядческой Церкви в 1916 г., тогда же написана служба А. (с полиелеем). Память А. старообрядческая Церковь празднует в неделю после празднования памяти св. отцов VII Всел. Собора. В с. Григорове в 1991 г. был установлен памятник А. (скульптор В. М. Клыков), в Григорове ежегодно проходит Аввакумовский праздник, на к-рый съезжаются старообрядцы со всей страны. В пос. Б. Мурашкино в 1993 г. освящена старообрядческая ц. во имя А.

Соч.: МДИР. М., 1875-79. Т. 1-5; Памятники истории старообрядчества XVII в. СПб., 1927. Кн. 1. Вып. 1. (РИБ; Т. 39); Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и др. его соч. М., 1960, 1991; Иркутск, 1979n; Горький, 1988n; Робинсон А. Н . Жизнеописания Аввакума и Епифания: Исслед. и тексты. М., 1963; Пустозерский сб.: Автографы соч. Аввакума и Епифания. Л., 1975; ПЛДР. XVII в. Кн. 2. С. 351-454; Пустозерская проза: Протопоп Аввакум. Инок Епифаний. Поп Лазарь. Дьякон Федор. М., 1989; Демкова Н. С., Сесейкина И. В . Старейший (печорский), список «Книги толкований и нравоучений», найденный В. И. Малышевым // Древлехранилище Пушкинского Дома: Мат-лы и исслед. Л., 1990. С. 73-146.

Лит.: Мякотин В. А . Протопоп Аввакум, его жизнь и деятельность: Биогр. очерк. СПб., 1893; Бороздин А. К . Протопоп Аввакум: Очерк из истории умственной жизни рус. об-ва в XVII в. СПб., 19002. Р. н/Д., 1998п; Смирнов П. С . Внутренние вопросы в расколе в XVII в. СПб., 1898, 19002; Pascal P . Avvakum et les débuts du raskol: La crise religieuse aux XVII-e siècle en Russie. P., 1938, 19632; Робинсон А. Н . Творчество Аввакума и общественное движение в конце XVII в. // ТОДРЛ. 1962. Т. 18. С. 149-175; он же . Борьба идей в русской литературе XVII в. М., 1974; Клибанов А. И . Протопоп Аввакум как культурно-историческое явление // Ист. СССР. 1973. № 1. С. 76-98; Елеонская А. С. Русская публицистика второй половины XVII в. М., 1978; Малышев В. И . Материалы к «Летописи жизни протопопа Аввакума» // Древнерусская книжность: По мат-лам Пушкинского Дома. Л., 1985. С. 277-322; Румянцева В. С . Народные антицерковные движения в России в XVII в. М., 1986; Шашков А. Т . Аввакум Петров // СККДР. Вып. 3. Ч. 1. С. 16-30 [библиогр.]; Бубнов Н. Ю . Старообрядческая книга в России во второй половине XVII в.: Источники, типы и эволюция. СПб., 1995; Зеньковский С . Русское старообрядчество: Дух. движения XVII в. М., 1995; Вургафт, Ушаков . Старообрядчество. М., 1996. С. 8-9; Демкова Н. С . Сочинения Аввакума и публицистическая литература раннего старообрядчества. СПб., 1998.

А. Т. Шашков