Государев человек. Как Василий Татищев укреплял империю и писал историю. Василий Татищев и его вклад в науку. Корабль "Василий Татищев"

В научных трудах очень часто XVIII и XIX вв. представляются особым периодом в историческом развитии нашей государственной жизни. Этому периоду усвоено несколько названий: одни зовут его "Императорским", другие "Петербургским", третьи просто называют это время новой русской историей.

Новую русскую историю обыкновенно начинают с так называемой эпохи преобразований нашего общественного быта. Главным деятелем этих преобразований был Петр Великий. Поэтому время его царствования представляется нашему сознанию той гранью, которая отделяет старую Русь от преобразованной России. С этой грани нам и должно начать свое изучение последней и прежде всего, стало быть, познакомиться с сущностью преобразований и с преобразовательной деятельностью Петра I.

Но деятельность Петра I до сих пор не имеет в нашем общественном сознании одной твердо установленной оценки. На преобразования Петра смотрели разно его современники, смотрим разно и мы, люди XIX и начала XX в. Одни старались объяснить себе значение реформы для последующей русской жизни, другие занимались вопросом об отношении этой реформы к явлениям предшествовавшей эпохи, третьи судили личность и деятельность Петра с нравственной точки зрения.

Петр I. Портрет кисти Ж. М. Наттье, 1717

Ведению историка подлежат, строго говоря, только две первые категории мнений, как исторические по своему существу. Знакомясь с ними, мы замечаем, что эти мнения иногда резко противоречат друг другу. Происходят такие несогласия от многих причин: во-первых, преобразования Петра I, захватывая в большей или меньшей степени все стороны древнерусской жизни, представляют собой такой сложный исторический факт, что всестороннее понимание его трудно дается отдельному уму. Во-вторых, не все мнения о реформах Петра выходят из одинаковых оснований. В то время как одни исследователи изучают время Петра с целью достичь объективного исторического вывода о его значении в развитии народной жизни, другие стремятся в преобразовательной деятельности начала XVIII в. найти оправдания тех или иных своих воззрений на современные общественные вопросы. Если первый прием изучения следует назвать научным, то второму всего приличнее название публицистического. В-третьих, общее развитие науки русской истории всегда оказывало и будет оказывать влияние на представления наши о Петре I. Чем больше мы будем знать нашу историю, тем лучше мы будем понимать смысл преобразований. Нет сомнения, что мы находимся в лучшем положении, чем наши предки, и знаем больше, чем они, но наши потомки то же скажут и о нас. Мы откинули много прежних исторических заблуждений, но не имеем права сказать, что знаем прошлое безошибочно – наши потомки будут знать и больше, и лучше нас.

Но говоря так, я не хочу сказать, что мы не имеем права изучать исторические явления и обсуждать их. Повинуясь присущему нашему духу стремлению не только знать факты, но и логически связывать их, мы строим наши выводы и знаем, что самые наши ошибки облегчат работу последующим поколениям и помогут им приблизиться к истине, так же как для нас самих поучительны и труды, и ошибки наших предков.

Не мы первые начали рассуждать о Петре Великом. Его деятельность уже обсуждали его современники. Их взгляды сменялись взглядами ближайшего потомства, судившего по преданию, понаслышке; а не поличным впечатлением. Затем место преданий заняли исторические документы. Петр стал предметом научного ведения. Каждое поколение несло с собой свое особое мировоззрение и относилось к Петру по-своему. Для нас очень важно знать, как в различное время видоизменялось это отношение к Петру нашего общества.

Современники Петра I считали его одного причиной и двигателем той новизны, какую вносили в жизнь его реформы. Эта новизна для одних была приятна, потому что они видели в ней осуществление своих желаний и симпатий, для других она была ужасным делом, ибо, как им казалось, подрывались основы старого быта, освященные старинным московским правоверием. Равнодушного отношения к реформам не было ни у кого, так как реформы задевали всех. Но не все одинаково резко выражали свои взгляды. Пылкая, смелая преданность Петру и его делу отличает многих его помощников; страшная ненависть слышится в отзывах о Петре у многих поборников старины. Первые доходят до того, что зовут Петра "земным богом", вторые не страшатся называть его антихристом. И те, и другие признают в Петре страшную силу и мощь, и ни те, ни другие не могут спокойно отнестись к нему, потому что находятся под влиянием его деятельности. И преданный Петру Нартов, двадцать лет ему служивший, и какой-нибудь изувер-раскольник, ненавидевший Петра I всем своим существом, одинаково поражены Петром и одинаково не способны судить его беспристрастно. Когда умер Петр и кончилась его реформационная деятельность, когда преемники, не понимая его, часто останавливали и портили начатое им, дело Петра не умерло и Россия не могла вернуться в прежнее состояние. Плоды его деятельности – внешняя сила России и новый порядок внутри страны – были на глазах у каждого, а жгучая вражда недовольных стала воспоминанием. Но многие сознательно жившие люди и долго спустя после смерти Петра продолжали ему удивляться не меньше современников. Они жили в созданной им гражданской обстановке и пользовались культурой, которую он так старательно насаждал. Все, что они видели вокруг себя в общественной сфере, вело начало от Петра I. О Петре осталось много воспоминаний; о том же, что было до него, стали забывать. Если Петр внес в Россию свет просвещения и создал ее политическую силу, то до него, как думали, была "тьма и ничтожество". Так приблизительно характеризовал допетровскую Русь канцлер граф Головкин, поднося Петру титул императора в 1721 г. Он выразился еще резче, говоря, что гением Петра мы "из небытия в бытие произведены". В последующее время эта точка зрения замечательно привилась: Ломоносов называл Петра "богом", ходячее стихотворение звало его "светом" России. Петра I считали творцом всего, что находили хорошего вокруг себя. Видя во всех сферах общественной жизни начинания Петра, его силы преувеличивали до сверхъестественных размеров. Так было в первой половине XVIII в. Вспомним, что тогда не существовало еще исторической науки, что возможность просвещения, данная Петром, создала еще лишь немногих просвещенных людей. Эти немногие люди судили Петра по тому преданию, какое сохранилось в обществе о времени преобразований.

Но не все, что было в России после Петра I, было хорошо. Не всем, по крайней мере, оставались довольны мыслящие люди XVIII в. Они видели, например, что усвоение западноевропейской образованности, начатое при Петре, превращалось часто в простое переименование культурной внешности. Они видели, что знакомство с Западом с пользой приносило к нам часто и пороки западноевропейского общества. Далеко не все русские люди оказывались способными воспринять с Запада здоровые начала его жизни и оставались грубыми варварами, соединяя, однако, с глубоким невежеством изящную внешность европейских щеголей. Во всех сатирических журналах второй половины XVIII в. мы постоянно встречаем нападки на этот разлад внешности и внутреннего содержания. Раздаются голоса против бестолкового заимствования западных форм. Вместе с тем развитие исторических знаний позволяет уже людям XVIII в. оглянуться назад, на допетровское время. И вот многие передовые люди (князь Щербатов, Болтин, Новиков) темным сторонам своей эпохи противопоставляют светлые стороны допетровской поры. Они не развенчивают деятельности Петра I, но и не боготворят его личности. Они решаются критиковать его реформу и находят, что она была односторонней, привила нам много хорошего со стороны, но отняла от нас много своего хорошего. К такому выводу они приходят путем изучения прошлого, но это изучение далеко не спокойно; оно вызвано недостатками настоящего и идеализирует прошлую жизнь. Однако эта идеализация направлена не против самого Петра, а против некоторых последствий его реформы. Личность Петра и в конце XVIII в. окружена таким же ореолом, как и в начале столетия. Императрица Екатерина относится к нему с глубоким уважением. Находятся люди, посвящающие всю свою жизнь собранию исторического материала, служащего к прославлению Петра, – таков купец Голиков.

Оценка реформ Петра I у Карамзина

Во второй половине XVIII в. зарождается уже наука русской истории. Но историки того времени или усердно собирают материалы для истории (как Миллер), или заняты исследованием древнейших эпох русской жизни (Ломоносов, Байер, Штриттер, Татищев, Щербатов, Шлецер). Петр I еще вне пределов их ведения. Первую научную оценку получает он от Карамзина. Но Карамзин как историк принадлежит уже XIX веку. Ученый по критическим приемам, художник по натуре и моралист по мировоззрению, он представлял себе русскую историческую жизнь как постепенное развитие национально-государственного могущества. К этому могуществу вел Россию ряд талантливых деятелей. Среди них Петру принадлежало одно из самых первых мест: но, читая "Историю государства Российского" в связи с другими историческими трудами Карамзина, вы замечаете, что Петру как деятелю Карамзин предпочитал другого исторического деятеля – Ивана III. Этот последний сделал свое княжество сильным государством и познакомил Русь с западной Европой безо всякой ломки и насильственных мер. Петр же насиловал русскую природу и резко ломал старый быт. Карамзин думал, что можно было бы обойтись и без этого. Своими взглядами Карамзин стал в некоторую связь с критическими воззрениями на Петра I упомянутых нами людей XVIII в. Так же, как они, он не показал исторической необходимости петровских реформ, но он уже намекал, что необходимость реформы чувствовалась и ранее Петра. В XVII в., говорил он, сознавали, что нужно заимствовать с Запада; "явился Петр" – и заимствование стало главным средством реформы. Но почему именно "явился Петр", Карамзин еще не мог сказать.

Портрет Н. М. Карамзина. Художник А. Венецианов

В эпоху Карамзина началось уже вполне научное исследование нашей старины (Карамзину помогали целые кружки ученых людей, умевших не только собирать, но и исследовать исторический материал). Вместе с тем в первой половине XIX в. в русском обществе пробуждалась сознательная общественная жизнь, распространялось философское образование, рождался интерес к нашему прошлому, желание знать общий ход нашего исторического развития. Не будучи историком, Пушкин мечтал поработать над историей Петра. Не будучи историком, Чаадаев принялся размышлять над русской историей и пришел к печальному выводу, что у нас нет ни истории, ни культуры.

Вопрос о деятельности Петра I и гегельянство

Обращаясь к прошлому, русские образованные люди не имели специальных исторических знаний и вносили в толкование прошлого те точки зрения, какие почерпали в занятиях немецкой философией. Германская метафизика XIX в. очень влияла на русскую образованную молодежь, и особенно метафизическая система Гегеля. Под влиянием его философии в 30-х и 40-х годах в России образовались философские кружки, выработавшие цельное мировоззрение и имевшие большое влияние на умственную жизнь русского общества середины XIX в. В этих кружках принципы германской философии применялись к явлениям русской жизни и вырабатывалось, таким образом, историческое миросозерцание. Самостоятельная мысль этих "людей 40-х годов", отправляясь отданных германской философии, приходила к своим особым выводам, у разных лиц не одинаковым. Все последователи Гегеля между прочими философскими положениями выносили из его учения две мысли, которые в простом изложении выразятся так: первая мысль – все народы делятся на исторические и неисторические, первые участвуют в общем мировом прогрессе, вторые стоят вне его и осуждены на вечное духовное рабство; другая мысль – высшим выразителем мирового прогресса, его верхней (последней) ступенью, является германская нация с ее протестантской церковью. Германско-протестантская цивилизация есть, таким образом, последнее слово мирового прогресса. Одни из русских последователей Гегеля вполне разделяли эти воззрения; для них поэтому древняя Русь, не знавшая западной германской цивилизации и не имевшая своей, была страной неисторической, лишенной прогресса, осужденной на вечный застой. Эту "азиатскую страну" (так называл ее Белинский) Петр Великий своей реформой приобщил к гуманной цивилизации, создал ей возможность прогресса. До Петра у нас не было истории, не было разумной жизни. Петр дал нам эту жизнь, и потому его значение бесконечно важно и высоко. Он не мог иметь никакой связи с предыдущей русской жизнью, ибо действовал совсем противоположно ее основным началам. Люди, думавшие так, получили название "западников". Они, как легко заметить, сошлись с теми современниками Петра I, которые считали его земным богом, произведшим Россию из небытия в бытие.

Но не все люди 40-х годов думали так. Некоторые, принимая теорию мирового прогресса Гегеля, по чувству патриотизма возмущались его мнением, что германская цивилизация есть последняя ступень прогресса и что славянское племя есть неисторическое племя. Они не видели причины, почему прогресс должен остановиться на германцах; из истории они выносили убеждение, что славянство было далеко от застоя, имело свое историческое развитие, свою культуру. Эта культура была самостоятельна и отличалась от германской в трех отношениях: 1) На Западе, у германцев, христианство явилось в форме католичества и затем протестантства; на Востоке, у славян, – в форме православия. 2) Древнеклассическую культуру германцы восприняли из Рима в форме латинской, славяне – из Византии в форме греческой. Между той и другой культурой есть существенные различия. 3) Наконец, государственный быт в древне-германских государствах сложился путем завоевания, у славян, и у русских в частности, – путем мирным; поэтому в основании общественных отношений на Западе лежит вековая вражда, а у нас ее нет. Самостоятельное развитие этих трех начал составляло содержание древнерусской жизни. Так думали некоторые более самостоятельные последователи германской философии, получившие название "славянофилов". Наибольшего развития самостоятельная русская жизнь достигла в эпоху Московского государства. Петр I нарушил это развитие. Он своей насильственной реформой внес к нам чуждые, даже противоположные начала западной германской цивилизации. Он повернул правильное течение народной жизни на ложную дорогу заимствований. Он не понимал заветов прошлого, не понимал нашего "национального духа". Чтобы остаться верным этому национальному духу, мы должны отречься от чуждых западноевропейских начал и возвратиться к самобытной старине. Тогда, сознательно развивая национальные наши начала, мы своей цивилизацией можем сменить германскую и станем в общем мировом развитии выше германцев.

Таковы воззрения славянофилов. Петр I, по их мнению, изменил прошлому, действовал против него. Славянофилы ставили высоко личность Петра, признавали пользу некоторых его дел, но считали его реформу не национальной и вредной в самом ее существе. У них, как и у западников, Петр был лишен всякой внутренней связи с предшествовавшей ему исторической жизнью.

Вы, конечно, уже заметили, что ни одно из рассмотренных нами воззрений на Петра не было в состоянии указать и объяснить внутреннюю связь его преобразований с предыдущей историей. Даже Карамзин не шел далее смутного намека. Эту связь Петра I с прошлым уловил чутьем в 40-х годах Погодин, но не ранее как в 1863 г. он мог высказать об этом свои мысли. Причиной этому был отчасти недостаток исторического материала, отчасти отсутствие у Погодина цельного исторического миросозерцания.

Такое миросозерцание было внесено в наши университеты в конце 40-х годов, когда Погодин уже кончил свою профессорскую деятельность. Носителями новых исторических идей были молодые ученые, воззрения которых на нашу историю в то время назывались "теорией родового быта". Впоследствии же эти ученые стали известны под собирательным именем "историко-юридической школы". Они первые установили мысль о том, что реформы Петра I явились необходимым следствием всего исторического развития русской жизни. Мы уже знаем, что воспитались эти ученые под влиянием германской философии и исторической науки. В начале нашего века историческая наука в Германии сделала большие успехи. Деятели так называемой германской исторической школы внесли в изучение истории чрезвычайно плодотворные руководящие идеи и новые, точные методы исследования исторического материала. Главной мыслью германских историков была мысль о том, что развитие человеческих обществ не есть результат случайностей и единоличной воли отдельных лиц, напротив, что это развитие совершается, как развитие организма, по строгим законам, ниспровергнуть которые не может сила человека. Первый шаг к такому воззрению сделал еще в конце XVIII в. Фр. Авг. Вольф в своем труде. За ним последовали историки – Нибур и Готфрид Миллер, занимавшиеся историей Рима и Греции, историки-юристы Эйхгорн (историк древнегерманского права) и Савиньи (историк римского права). Их направление создало в Германии в половине XIX в. блестящее положение исторической науки, под влиянием которой сложились и наши ученые. Они усвоили себе все выводы и воззрения немецкой исторической школы. Некоторые из них увлекались и философией Гегеля. Хотя в Германии точная и строго фактическая историческая школа не всегда жила в ладу с метафизическими умствованиями Гегеля и его последователей, тем не менее историки и Гегель сходились в основном воззрении на историю как на закономерное развитие человеческих обществ. И историки, и Гегель отрицали случайность, и их воззрения поэтому могли ужиться в одной личности.

Оценка реформ Петра I у Соловьева

Эти воззрения и были приложены к русской истории нашими учеными. Первыми сделали это в своих лекциях и печатных трудах профессора Московского университета С. М. Соловьев и К. Д. Кавелин. Они думали показать в русской исторической жизни органическое развитие тех начал, которые были даны первоначальным бытом нашего племени. Они полагали, что главным содержанием нашей исторической жизни была естественная смена одних форм жизни другими. Подметив порядок этой смены, они надеялись найти законы нашего исторического развития. По их мнению, государственный порядок окончательно установлен у нас деятельностью Петра Великого. Петр Великий своими реформами отвечал на требования национальной жизни, которая к его времени развилась уже до государственных форм бытия. Стало быть, деятельность Петра вытекла из исторической необходимости и была вполне национальна.

Так, в первый раз была установлена органическая связь преобразований Петра I с общим ходом русской истории. Нетрудно заметить, что эта связь – чисто логическая, лишенная пока фактического содержания. Непосредственного исторического преемства между Русью XVII в. и эпохой Петра в первых трудах Соловьева и Кавелина указано не было. Это преемство вообще долго не давалось нашему ученому сознанию.

Стараясь сыскать это непосредственное преемство, как сами Соловьев и Кавелин, так и их последователи историки-юристы, обращаясь к изучению допетровской эпохи, склонны были думать, что Россия в XVII в. дожила до государственного кризиса. "Древняя русская жизнь, – говорит Кавелин, – исчерпала себя вполне. Она развила все начала, которые в ней скрывались, все типы, в которых непосредственно воплощались эти начала. Она сделала все, что могла, и, окончив свое призвание, прекратилась". Петр вывел Россию из этого кризиса на новый путь. По мнению Соловьева, в XVII в. наше государство дошло до полной несостоятельности, нравственной, экономической и административной, и могло выйти на правильную дорогу только путем резкой реформы ("История", т. XIII). Эта реформа пришла с Петром I. Так судили о XVII в. и многие другие исследователи. В обществе распространился взгляд на Московскую Русь как на страну застоя, не имевшую сил для прогрессивного развития. Эта страна дожила до полного разложения, надо было крайнее усилие для ее спасения, и оно было сделано Петром. Таким образом, преобразования Петра представлялись естественной исторической необходимостью, они были тесно связаны с предыдущей эпохой, однако только с темными, отрицательными ее сторонами, только с кризисом старого строя.

Но такое понимание исторического преемства между старой Русью и реформой в последние десятилетия заменилось другим. Новую точку зрения внес в науку тот же Соловьев. Необходимо заметить, что его взгляды на реформу Петра I с самого начала его научной деятельности отличались некоторой двойственностью. В одной из ранних своих статей ("Взгляд на историю установления государственного порядка в России", 1851 г.), говоря о критическом положении Московского государства в XVII в., Соловьев не ограничивается только указанием на явление этого кризиса, но замечает, что государи XVII в. для удовлетворения новых нужд государства начали ряд преобразований. "В течение XVII в., – говорит он, – явно обозначились новые потребности государства, и призваны были те же средства для их удовлетворения, которые были употреблены в XVIII в. в так называемую эпоху преобразований". Таким образом Петр I не только получил от старого порядка одно сознание необходимости реформ, но имел предшественников в этом деле, действовал ранее намеченными путями. Словом, он решал старую, не им поставленную задачу, и решал ранее известным способом. Позднее Соловьев блистательно развил такой взгляд в своих "Чтениях о Петре Великом" в 1872 г. Здесь он прямо называет Петра I "сыном своего народа", выразителем народных стремлений. Бросая общий взгляд на весь ход нашей истории, он следит за тем, как естественно развивалось у наших предков сознание бессилия, как постепенно делались попытки исправить свое положение, как постоянно стремились лучшие люди к общению с Западом, как крепло в русском обществе сознание необходимости перемен. "Народ собрался в дорогу, – заканчивает он, – и ждал вождя"; этот вождь явился в лице Петра Великого.

Высказанный после долгого и пристального изучения фактов, этот взгляд Соловьева поражает и глубокой внутренней правдой, и мастерством изложения. Не один Соловьев в 60-х и 70-х годах думал так об историческом значении реформы (вспомним Погодина), но одному Соловьеву удалось так убедительно и сильно формулировать свой взгляд. Петр I – подражатель старого движения, знакомого Древней Руси. В его реформе и направление, и средства не новы – они даны предшествовавшей эпохой. Нова в его реформе только страшная энергия Петра, быстрота и резкость преобразовательного движения, беззаветная преданность идее, бескорыстное служение делу до самозабвения. Ново только то, что внес в реформу личный гений, личный характер Петра. Такая точка зрения дала теперь полное историческое содержание мысли об органической связи реформы Петра I с общим ходом русской жизни. Эта мысль, как я указал, явилась у нас чисто логическим путем, как априорный вывод из общего исторического созерцания некоторых ученых. В трудах Соловьева этот исторический вывод получил твердое основание; реформа Петра, так сказать, конкретно связалась с предыдущими эпохами.

Итоги обсуждения деятельности Петра I в русской исторической науке

Развивая общее наше историческое сознание, идея Соловьева дала направление и многим частным историческим исследованиям. Исторические монографии о XVII в. и времени Петра I констатируют теперь связь преобразований с предыдущими эпохами и в отдельных сферах древнерусской жизни. В результате таких монографий является всегда одинаковый вывод, что Петр непосредственно продолжал начинания XVII в. и оставался всегда верен основным началам нашего государственного быта, как он сложился в XVII в. Понимание этого века стало иным. Недалеко то время, когда эпоха первых царей Романовых представлялась временем общего кризиса и разложения, последними минутами тупого застоя. Теперь представления изменились: XVII век представляется веком сильного общественного брожения, когда сознавали потребность перемен, пробовали вводить перемены, спорили о них, искали нового пути, угадывали, что этот путь в сближении с Западом, и уже тянулись к Западу. Теперь ясно, что XVII век подготовил почву для реформы и самого Петра I воспитал в идее реформы. Увлекаясь этой точкой зрения, некоторые исследователи склонны даже преуменьшать значение самого Петра в преобразованиях его эпохи и представлять эти преобразования как "стихийный" процесс, в котором сам Петр играл пассивную роль бессознательного фактора. У П. Н. Милюкова в его трудах о петровской реформе ("Государственное хозяйство России в первой четверти XVIII в. и реформа Петра В." и "Очерки по истории русской культуры") находим ту мысль, что реформа часто "из вторых рук попадала в сознание преобразователя", бессильного удержать ход дела в своем распоряжении и даже понять направление событий. Нечего и говорить, что такого рода взгляд есть крайность, не разделяемая последующими исследователями преобразований (Н. П. Павлов-Сильванский, "Проекты реформ в записках современников Петра В.").

Итак, научное понимание Петра Великого основывается на мысли, полнее и справедливее всего высказанной Соловьевым. Наша наука успела связать Петра I с прошлым и объяснить необходимость его реформ. Факты его деятельности собраны и обследованы в нескольких ученых трудах. Исторические результаты деятельности Петра, политической и преобразовательной, тоже не один раз указаны. Теперь мы можем изучить Петра вполне научно.

Петр I. Портрет кисти П. Делароша, 1838

Но если наша историческая наука пришла к воззрению на Петра I, более или менее определенному и обоснованному, то в нашем обществе еще не выработалось однообразного и прочного отношения к его преобразованиям. В текущей литературе и в обществе до сих пор крайне разнообразно судят о Петре. Продолжаются время от времени немного запоздалые споры о степени национальности и необходимости Петровых реформ; подымается довольно праздный вопрос о том, полезна или вредна была реформа Петра в ее целом. Все эти мнения, в сущности, являются видоизмененными отголосками исторически слагавшихся воззрений на Петра, которые я старался изложить в хронологической последовательности.

Если мы еще раз мысленно переберем все старые и новые взгляды на Петра I, то легко заметить, как разнообразны они не только по содержанию, но и по тем основаниям, из которых вытекали. Современники и ближайшее потомство Петра, лично задетые реформой, судили о нем неспокойно: в основании их отзывов лежало чувство или крайней любви, или ненависти. Чувство столько же руководило и теми людьми XVIII в., которые, как Щербатов, грустно смотрели на развращение современных нравов и считали его плохим результатом резкой реформы. Все это – оценки скорее всего публицистического характера. Но в основе карамзинского взгляда лежало уже отвлеченное моральное чувство: ставя Ивана III выше Петра I, он насильственные приемы Петра при проведении преобразований осуждал с высоты моральной философии. В воззрениях западников и славянофилов наблюдаем опять новое основание – отвлеченное мышление, метафизический синтез. Для них Петр I менее – историческое лицо и более – отвлеченное понятие. Петр I – как бы логическая посылка, от которой можно идти к тем или другим философским заключениям о русской истории. От влияния метафизики не свободны и первые шаги исследователей историко-юридической школы; но фактическое изучение нашей истории, которое производилось ими очень добросовестно, дало нашим ученым возможность избавиться от предвзятых доктрин. Руководимые фактами, стремясь к строго научному выводу, они создали научное отношение к эпохе Петра Великого. Это научное отношение будет, конечно, далее развиваться в нашей науке. Но уже теперь плодом его является возможность основательно и свободно судить о Петре I. Его личность не оторвана от родной его почвы, он для нас уже не Бог и не антихрист, он – определенное лицо, с громадными силами, с высокими достоинствами, с человеческими слабостями и недостатками. Мы теперь вполне понимаем, что его личность и пороки – продукт его времени, а его деятельность и исторические заслуги – дело вечности.

Личность Петра I всегда привлекала внимание исследователей. Его деятельность и преобразования никого не оставляли равнодушными. Историки XVIII века (В.Н.Татищев, П.И.Шафиров, И.И.Голиков и др.) видели в Петре идеального монарха в духе просвещенного абсолютизма. А. С. Пушкин обращал внимание на глубокое противоречие между общегосударственными и повседневными указами Петра. Он отмечал его положительные качества, и одновременно указывал на присущие Петру деспотические черты и склонность к насилию.

Христианская историография, представленная официальной церковью, к Петру I относится лояльно. Всякая власть - от Бога. Царь - помазанник Божий, его деятельность направлена на благо России. Еще при жизни Петра его восхвалял вице-президент Синода Феофан Прокопович (1681-1736). Христианская литература, представленная старообрядцами, к Петру и его деятельности относится негативно. По их мнению, царя во время путешествия за границу подменили, и в Россию под именем Петра приехал антихрист. Он и одевался и вел себя не как православный: смеялся над стариной, выпускал изо рта дым, одевался в непривычные одежды, жестоко преследовал старообрядцев и т.д.

Сторонники всемирно-прогрессивного подхода одобряют деятельность Петра I. Историки «государственной школы» писали о личности и реформах Петра в восторженных тонах, приписывая ему все успехи, достигнутые как внутри страны, так и во внешней политике России. Высокую оценку получила деятельность Петра I в работах С.М.Соловьева, который называл Петра «величайшим историческим деятелем», наиболее полно воплотившим дух народа. В.О.Ключевский, оценивая Петра I, отмечал, что «самая программа Петра была начертана людьми XVII в.», однако сами реформы Петра направлялись условиями его времени, до него не действовавшими, часто созданными им самим».

Петровская программа преобразований, отмечал Ключевский, заключалась не в заветах, не в преданиях, а в государственных нуждах, неотложных и всем очевидных. Советские историки, оценивали Петра, как выдающегося государственного деятеля, указывая, однако на то, что строительство новой России сопровождалось усилением крепостничества и обострением классовой борьбы.

Вместе с тем, существует и другое направление историографии, в рамках которой деятельность Петра оценивается прямо с противоположных позиций. Начало этой традиции идет от работ М.М.Щербатова и Н.М.Карамзина, которые обвиняли Петра в «ужасах самовластия» и нарушении традиций. Оценивая Петра, А.И.Герцен писал: «цивилизатор с кнутом в руке, с кнутом же в руке преследующий всякое просвещение, охраняющий традиции, ломающий традиции…».

Уничтожающая критика деяний Петра прозвучала со стороны П.Н.Милюкова, который отмечал, что Россия была возведена в ранг европейской державы «ценой разорения страны». И.Л. Солоневич отмечал, что петровская реформа разделила Русь на две части: первая - дворянство и вторая - все остальные». В одном из современных учебников отмечается, что сущность петровских преобразований в том, что они представляли собой классический пример радикальных реформ, проведенных государством сверху, без участия и скорее даже при сопротивлении широких слоев общества.

Либеральные историки (с точки зрения интереса личности, эгоизма) И. Н. Ионов, Р. Пайпс и др., признают заслуги Петра в деле европеизации страны, превращения ее в передовую державу. Однако цель Петра - сделать «Восток Западом» - не может быть оправдана теми страданиями, которые вынесла Россия при «ломке» ее устоев. Города и села были обескровлены из-за перенапряжения народных сил. Пространство свободы сузилось, так как каждая личность была ограничена в своей деятельности рамками государственных интересов, простиравшихся на все сферы российского бытия.

Технологическое направление всемирно-исторической теории, изучая прогресс человечества, отдает приоритет в нем технологическому развитию и сопутствующим изменениям в обществе. Последователи этого направления (С. А. Нефедов и др.) рассматривают реформы Петра I в контексте модернизации по шведско-голландскому образцу. Фундаментальным открытием шведов была легкая пушка в сочетании с линейной тактикой ведения боя - и в первую очередь Россия заимствовала это новое оружие шведов. Для этого пришлось вызывать западных мастеров и возводить металлургические заводы Урала, строить новые арсеналы в Туле, Петербурге и Москве. Новая линейная тактика потребовала перевести на регулярную основу всю армию; поместная конница была расформирована, а дворяне стали офицерами новой армии; солдаты стали набираться с помощью рекрутских наборов. Для снабжения армии были построены полотняные и пороховые мануфактуры; строительство новых заводов потребовало не только привлечения мастеров из Европы, но и создания школ для подготовки собственных кадров. Вместе с новым образованием в Россию пришла новая культура, дворяне стали изучать иностранные языки и одеваться по-европейски. Заимствовались и административные традиции, прежние приказы превратились в устроенные по шведскому образцу коллегии; провинциальное местное и судебное управление также копировало шведские образцы.

Одновременно со шведским культурно-технологическим кругом на Россию распространялся и голландский культурно-технологический круг, символом которого был океанский парусный корабль - «флайт». Флайт позволил Голландии завоевать господство на морях и захватить в свои руки почти всю морскую торговлю. Петр также мечтал о создании флота и торговле с дальними странами; он создал военный флот и одержал несколько морских побед - но попытка сделать Россию морской торговой державой, в конечном счете, закончилась неудачей.

Распространяясь на Россию, новые явления взаимодействовали с традициями прошлых эпох, и надо отметить, что этот синтез не привел к переменам в главном: в России сохранялся абсолютизм османского образца. Дворяне (в отличие от Европы) были по-прежнему обязаны военной службой, а их отношения с крестьянами регулировались государством. Промышленность, созданная Петром, была, в основном, государственной промышленностью, обслуживающей армию и флот. В целом Россия оставалась восточным государством с европейским фасадом.

Оценка деятельности. Различные точки зрения

То академик, то герой,

То мореплаватель, то плотник,

Он всеобъемлющей душой

На троне вечный был работник.

А.С.Пушкин, 1833

Точки зрения на правление Петра I

Деятельность Петра I ещё при жизни по-разному оценивалась его современниками. И после смерти Петра не продолжали утихать споры. Одни называли его великим реформатором, который превратил Россию в крупную и сильную европейскую державу. Другие обвиняли в попрании традиций, обычаев, в разрушении национальной самобытности. Но одно несомненно - это была сильная, яркая личность, оставившая весомый след в истории России, страны, которую он так преданно любил. Велик Пётр, велики его дела!

Вопросы, по которым возникают споры

Была ли деятельность Петра 1 подготовлена всем предыдущим ходом развития России?

Реформы Петра - это только реакция на изменившуюся внешнюю обстановку или они были объективно необходимы стране?

Насколько цели преобразований соответствовали тем огромным жертвам, которые были принесены во время их проведения?

Положительные оценки

Историки 18 в.- (В.Татищев, И.Голиков, П. Шафиров и др.) видели в Петре 1 идеального монарха.

С.Соловьёв назвал в своих трудах Петра I «величайшим историческим деятелем», наиболее полно воплотившем дух народа. Он считал, что все преобразования- результат активной, кипучей деятельности Петра I.

В.Ключевский отмечал, что программа преобразований была « начертана людьми 17 века», однако направлялась она условиями петровского времени, была необходима и неотложна в то время.

Отрицательные оценки

А.Герцен называл период петровских преобразований « цивилизацией с кнутом в руке»

Н.Карамзин, Н.Щербатов обвиняли царя в « ужасах самовластия»,в нарушении традиций.

П.Милюков, отрицательно оценивая преобразования Петра I, отмечал, что страна вошла в число европейских стран «ценой разорения».

Славянофилы были уверены, что у России свой путь развития, а Пётр I свернул с него.

Сочетание положительных и отрицательных оценок

В советское время историки называли Петра I выдающимся историческим деятелем. Однако отмечали, что его преобразования усилили классовую борьбу, так как проводились насильственно, с использованием труда огромного количества крестьян.

Многие современные учёные, положительно оценивая реформы Петра I, подчёркивали, что они проводились сверху, часто при сопротивлении широких слоёв общества(Н.Павленко, К.Анисимов).

Примеры заданий № 39 с приблизительными ответами на них.

Пример № 1

Ниже приведены две точки зрения на преобразования Петра I:

Преобразования Петра I были подготовлены всем предыдущим развитием страны.

В 17 веке не проводились такие масштабные реформы, не было предпосылок для них. Все инновации были проведены только Петром I.

Аргументы при выборе первой точки зрения:

Изменения в социальной структуре общества: отмена местничества, сближение поместий с вотчинами, увеличение числа служилых людей

Бурное развитие экономики: появление первых мануфактур, протекционизм в торговле.

Появление полков нового строя, модернизация армии

Изменения в быту, культуре, её обмирщение.

Аргументы при выборе второй точки зрения

Россия в экономическом отношении значительно отставала от стран Запада.

Результаты внешней политики были достаточно скромными, не было выхода ни к Чёрному, ни к Балтийскому морю.

Мануфактур было очень мало, развитие их шло медленно.

Серьёзных изменений в государственном аппарате не происходило.

Быт, уклад жизни оставался патриархальным.

Пример № 2

В исторической науке существуют различные точки зрения на реформы Петра I.Вот одна из них.

«Ре­фор­ма Петра была не­из­беж­на, но он со­вер­шил её путём страш­но­го на­си­лия над на­род­ной душой и на­род­ны­ми ве­ро­ва­ни­я­ми».

(А.Н. Тол­стой, пи­са­тель)

Приведите два примера, которые подтверждают данную точку зрения, и два - опровергают её.

Аргументы в подтверждение:

Реформы проводились насильственно, многое буквально насаждалось в обществе

Многие национальные устои быта и культуры были разрушены

Церковь стала полностью зависеть от государства

Значительно снизился уровень жизни большей части населения, погибли многие тысячи людей.

Аргументы в опровержение:

Реформы Петра I отражали объективную необходимость России того времени

Стране была необходима сильная армия, флот, чтобы укрепить международное положение

Старый государственный аппарат изжил себя, нужны были новые органы государственной и местной власти, которые стали бы способны решать возникшие проблемы

Реформы привели к развитию экономики, повсеместному открытию мануфактур, увеличению производства

Россия смогла выйти к Балтийскому морю, тем самым не только «прорубив окно в Европу» для торговых отношений, но и обретя статус великой европейской державы.

Заложены основы светской культуры и образования.

Пример № 3

Ниже приведена точка зрения на реформы Петра I.

«Ре­фор­мы Петра I при­ве­ли к со­зда­нию усло­вий для раз­ви­тия в Рос­сии вы­со­ко­про­из­во­ди­тель­ной круп­ной про­мыш­лен­но­сти».

Аргументы в подтверждение

При Петре 1 было построено много мануфактур и заводов, которые удовлетворяли потребности общества, в первую очень в снабжении армии и флота всем необходимым.

Были построены оружейные заводы (в Туле, Олонецком крае, Сестрорецке), пороховые (в Петербурге и под Москвой), кожевенные и текстильные фабрики (в Казани, Москве, Ярославле). Начали в России производить бумагу, цемент, была построена сахарная фабрика и многое другое.

Продолжалось освоение Урала

Активно велась геологоразведовательная деятельность по открытию новых месторождений полезных ископаемых.

Аргументы в опровержение

Строительство мануфактур и фабрик велось насильственными методами, не хватало рабочих рук в условиях крепостнической системы, целые деревни приписывали к фабрикам, насильно заставляя их таким образом отрабатывать подати. Часто на заводы направляли работать преступников и нищих, производительность труда которых была невысока.

По указу 1721 года появились посессионные крестьяне, которые становились собственностью заводов и фабрик, условия труда были тяжёлыми, увеличилась смертность.

Пример №4

Существует оценка влияния деятельности Петра I на последующее развитие России.

«Рос­сий­ское го­су­дар­ство и об­ще­ство в по­сле­пет­ров­ское время (вто­рая чет­верть-вто­рая по­ло­ви­на XVIII в.) пол­но­стью со­хра­ни­ло то внут­ри­по­ли­ти­че­ское и со­ци­аль­ное «на­след­ство», ко­то­рое оста­вил после себя Петр Ве­ли­кий»

Ис­поль­зуя ис­то­ри­че­ские зна­ния, при­ве­ди­те не менее двух ар­гу­мен­тов, под­твер­жда­ю­щих дан­ную оцен­ку, и не менее двух ар­гу­мен­тов, опро­вер­га­ю­щих её. Ука­жи­те, какие из при­ведённых вами ар­гу­мен­тов под­твер­жда­ют дан­ную точку зре­ния, а какие опро­вер­га­ют её.

Аргументы в подтверждение

До конца 18 века сохранилась созданная Петром I система передачи власти

В основном система государственной власти оставалась такой, какой она была при Петре I

Усилилась эксплуатация крестьянства, оно продолжало оставаться бесправной частью населения.

Сохранилась и даже усилилась зависимость церкви от государства.

Аргументы в опровержение

После Петра I усилилась зависимость царей от придворных и гвардейских группировок, так как большей частью они возводились на престол с их помощью.

Утратил свою силу указ « О единонаследии».

Дворянство превратилось в привилегированное сословие, и служба их не стала обязательной.

Началась частичная либерализация экономики. Так были ликвидированы сословные ограничения на занятия промыслами и предпринимательской деятельностью.

Пример №5

Ниже приведена точка зрения на реформы, проводимые Петром I.

«Про­во­дя свои ре­фор­мы, Пётр I за­им­ство­вал сло­жив­ши­е­ся в За­пад­ной Ев­ро­пе формы ор­га­ни­за­ции про­из­вод­ства (эко­но­ми­ки), спо­со­бы ор­га­ни­за­ции армии и го­су­дар­ствен­ные ин­сти­ту­ты (ор­га­ны управ­ле­ния и власт­ные струк­ту­ры) ».

Ис­поль­зуя ис­то­ри­че­ские зна­ния, при­ве­ди­те два ар­гу­мен­та, ко­то­ры­ми можно под­твер­дить дан­ную точку зре­ния, и два ар­гу­мен­та, ко­то­ры­ми можно опро­верг­нуть её.

Аргументы в подтверждение

По примеру Запада в России учреждены коллегии

Развитие мануфактур во многом имело сходство с западными образцами. Часто привлекались иностранные специалисты с их знаниями и опытом.

Введение губернаторов и магистратур тоже проводилось по примеру Запада.

Рекрутские наборы - сложившаяся система комплектования армий на Западе. Это тоже перенял Пётр I.

Аргументы в опровержение

Сохранён монархический строй, абсолютистская власть усилена.Это было отличием от Запада, где появлялись первые признаки демократизации, свободы.

Велика роль государства в экономике, Пётр I поддерживал отечественных производителей и торговцев. На Западе более развиты признаки рыночной экономики, вмешательство государства в экономику было более слабым.

Продолжение следует

• < Назад

В.Н. Татищев "История Российская"

По мнению В. Татищева, история – это воспоминания о «бывших деяниях и приключениях, добрых и злых».

Его главный труд — «История Российская». Исторические события доведены в нём до 1577 г. Над «Историей» Татищев работал около 30 лет, но первую редакцию в конце 1730-х гг. он вынужден был переработать, т.к. она вызвала замечания членов Академии наук. Автор надеялся довести повествование до воцарения Михаила Федоровича, но сделать это не успел. О событиях XVII в. сохранились лишь подготовительные материалы.

Главный труд В.Н. Татищева

Справедливости ради следует отметить, что труд В.Н. Татищева подвергался очень суровой критике, начиная с XVIII в. И до сегодняшнего дня окончательного согласия по поводу его работы среди историков нет. Главный предмет спора – так называемые «татищевские известия», не дошедшие до нас летописные источники, которыми пользовался автор. Некоторые историки считают, что эти источники были вымышлены самим Татищевым. Скорее всего, ни подтвердить, ни опровергнуть такие заявления уже не предоставляется возможным, поэтому в своей статье мы будем исходить только из тех фактов, которые существуют неопровержимо: личность В.Н. Татищева; его деятельность, в том числе и государственная; его философские взгляды; его исторический труд «История Российская» и мнение историка С. М. Соловьева: заслуга Татищева перед исторической наукой состоит в том, что он первым начал исторические исследования в России на научной основе.

Кстати, в последнее время появляются работы, в которых пересматривается творческое наследие Татищева, а его труды стали переиздаваться. Неужели в них есть что-то актуальное для нас? Представьте себе, да! Это вопросы о защите государственных интересов в области горного дела, профессионально-технического образования, взгляда на нашу историю и современную геополитику…

При этом нельзя забывать о том, что многие наши известные учёные (к примеру, Арсеньев, Пржевальский и многие другие) служили отечеству не только в качестве географов, палеонтологов и геодезистов, они выполняли при этом и секретные дипломатические задания, о которых нам достоверно не известно. Это касается и Татищева: он неоднократно выполнял секретные задания руководителя русской военной разведки Брюса, личные поручения Петра I .

Биография В.Н. Татищева

Василий Никитич Татищев родился в 1686 г. в селе Болдино Дмитровского уезда Московской губернии в семье обедневшего и незнатного дворянина, хотя и происходившего от Рюриковичей. Оба брата Татищевы (Иван и Василий) служили стольниками (стольник занимался обслуживанием трапезы господина) при дворе царя Ивана Алексеевича до самой его смерти в 1696 г.

В 1706 г. оба брата были зачислены в Азовский драгунский полк и в этом же году были произведены в поручики. В составе драгунского полка Автомона Иванова отправились на Украину, где приняли участие в военных действиях. В битве под Полтавой Василий Татищев был ранен, а в 1711 г. он участвовал в Прутском походе.

В 1712-1716 гг. Татищев совершенствовал своё образование в Германии. Он побывал в Берлине, Дрездене, Бреславле, где обучался преимущественно инженерному и артиллерийскому делу, поддерживал связь с генерал-фельдцейхмейстером Я. В. Брюсом и выполнял его поручения.

Василий Никитич Татищев

В 1716 г. Татищев был произведён в инженер-поручики артиллерии, затем находился в действующей армии под Кёнигсбергом и Данцигом, где занимался устройством артиллерийского хозяйства.

В начале 1720 г. Татищев получил назначение на Урал. Его задачей было определить места для строительства железорудных заводов. Исследовав указанные места, он поселился в Уктусском заводе, где основал Горную канцелярию, переименованную затем в Сибирское высшее горное начальство. На реке Исеть он положил начало нынешнего Екатеринбурга, указал место для строительства медеплавильного завода около деревни Егошиха – это было начало города Перми.

Памятник В. Татищеву в Перми. Скульптор А. А. Уральский

При заводах его стараниями были открыты две начальные школы и две школы для обучения горному делу. Он также занимался здесь проблемой сбережения лесов и созданием более короткой дороги от Уктусского завода к Уткинской пристани на Чусовой.

В. Татищев на уральском заводе

Здесь у Татищева возник конфликт с русским предпринимателем А. Демидовым, знатоком горнозаводского хозяйства, предприимчивым деятелем, умевшим ловко маневрировать среди придворных вельмож и добиваться для себя исключительных привилегий, в том числе чина действительного статского советника. В строительстве и учреждении казённых заводов он видел подрыв своей деятельности. Чтобы расследовать возникший между Татищевым и Демидовым спор, на Урал послан был Г. В. де Геннин (российский военный и инженер немецкого или голландского происхождения). Он нашел, что Татищев во всём поступал справедливо. По донесению, направленному Петру I , Татищев был оправдан и произведён в советники Берг-коллегии.

Вскоре он был отправлен в Швецию по вопросам горного дела и для исполнения дипломатических поручений, где пробыл с 1724 по 1726 г. Татищев осмотрел заводы и рудники, собрал чертежи и планы, привёз в Екатеринбург гранильного мастера, собрал сведения о торговле стокгольмского порта и о шведской монетной системе, познакомился со многими местными учёными и т. д.

В 1727 г. он был назначен членом монетной конторы, которой тогда подчинены были монетные дворы.

Памятник Татищеву и Вильгельму де Геннину в Екатеринбурге. Скульптор П. Чусовитин

В 1730 г., при вступлении на престол Анны Иоанновны, начинается эпоха бироновщины. Об этом подробнее можно прочитать на нашем сайте: . С Бироном у Татищева отношения не сложились, и в 1731 г. он был отдан под суд по обвинению во взяточничестве. В 1734 г., после освобождения, Татищев был назначен на Урал «для размножения заводов». Ему было поручено составление горного устава.

При нём число заводов возросло до 40; постоянно открывались новые рудники. Важное место занимала указанная Татищевым гора Благодать с крупным месторождением магнитного железняка.

Татищев был противником частных заводов, он считал, что для государства более выгодны государственные предприятия. Этим он вызывал «огонь на себя» со стороны промышленников.

Бирон всячески старался освободить Татищева от горного дела. В 1737 г. он назначил его в Оренбургскую экспедицию для усмирения Башкирии и устройства управления башкир. Но и здесь Татищев проявил свою незаурядность: он добился того, чтобы ясак (дань) доставляли башкирские старшины, а не ясачники или целовальники. И снова на него посыпались жалобы. В 1739 г. Татищев приехал в Петербург на комиссию для рассмотрения жалоб на него. Его обвиняли в «нападках и взятках», неисполнительности и в других грехах. Татищева арестовали и посадили в Петропавловскую крепость, приговорив к лишению чинов. Но приговор не был исполнен. В этот тяжёлый для него год он написал своё наставление сыну: «Духовную».

В.Н. Татищев был освобождён после падения власти Бирона, и уже в 1741 г. назначен губернатором в Астрахань. Его главной задачей было прекращение беспорядков среди калмыков. До 1745 г. Татищев занимался этим неблагодарным делом. Неблагодарным – потому что для его осуществления недоставало ни военных сил, ни взаимодействия со стороны калмыцких властей.

В 1745 г. Татищев был освобождён от этой должности и навсегда поселился в своём подмосковном имении Болдино. Именно здесь пять последних лет своей жизни он посвятил работе над своим главным трудом – «Историей Российской». Умер В.Н. Татищев в 1750 г.

Интересный факт. Татищев знал о дате своей смерти: он заранее приказал выкопать себе могилу, попросил священника на следующий день причастить его, после этого простился со всеми и умер. За день до смерти курьер привёз ему указ, в котором говорилось о его прощении, и орден Александра Невского. Но Татищев не принял орден, объяснив, что он умирает.

Похоронен В.Н. Татищев на Рождественском погосте (в современном Солнечногорском районе Московской области).

Могила В.Н. Татищева - памятник истории

В.Н. Татищев является прапрадедом поэта Ф.И. Тютчева.

Философские взгляды В.Н. Татищева

Василий Никитич Татищев, которого по праву считают выдающимся ученым-историком, «отцом русской историографии», был одним из «птенцов гнезда петрова». «Всё, что имею – чины, честь, имение и главное над всем – разум, единственно всё по милости Его Величества имею, ибо если бы он в чужие края меня не посылал, к делам знатным не употреблял, а милостию не ободрял, то бы я не мог ничего того получить», — так он сам оценивал влияние на его жизнь императора Петра I .

Памятник В. Татищеву в Тольятти

По убеждениям В.Н. Татищев был верным сторонником самодержавия – таковым он остался и после смерти Петра I . Когда в 1730 г. на престол была возведена племянница Петра I, курляндская герцогиня Анна Иоанновна с условием, что страной будет управлять Верховный тайный совет, Татищев был категорически против ограничения императорской власти. Анна Иоанновна окружила себя немецкими дворянами, которые стали вершить все дела в государстве, и Татищев выступал против засилья немцев.

В 1741 г. в результате дворцового переворота к власти пришла дочь Петра I Елизавета. Но общественные взгляды Татищева, его независимый характер, свобода в суждениях пришлись не по нраву и этой государыне.
Последние пять лет жизни тяжелобольной Татищев посвятил труду над историей отечества.

Историк за работой

Он понимал жизнь как непрерывную деятельность во имя общественной и государственной пользы. На любом месте самую сложную работу он выполнял наилучшим образом. Татищев высоко ставил ум и знания. Ведя по существу скитальческую жизнь, он собрал огромную библиотеку древних летописей и книг на разных языках. Круг его научных интересов был очень широк, но главной привязанностью была история.

В.Н. Татищев «История Российская»

Это первый в России научный обобщающий труд по отечественной истории. По типу расположения материала его «История» напоминает древнерусские летописи: события в ней изложены в строгой хронологической последовательности. Но Татищев не просто переписал летописи – он передал их содержание более доступным современникам языком, дополнил их другими материалами и в специальных комментариях дал собственную оценку событий. В этом была не только научная ценность его труда, но и новизна.
Татищев считал, что знание истории помогает человеку не повторять ошибок своих предков и нравственно совершенствоваться. Он был убеждён в том, что историческая наука должна основываться на фактах, почерпнутых из источников. Историк, как и архитектор для строительства здания, должен из груды материалов отобрать всё годное для истории, уметь отличать достоверные документы от тех, которые доверия не заслуживают. Он собрал и использовал огромное количество источников. Многие ценные документы нашёл и опубликовал именно он: свод законов Киевской Руси «Русская правда» и «Судебник» Ивана IV. И его труд стал единственным источником, из которого можно узнать содержание многих исторических памятников, впоследствии уничтоженных или утерянных.

Скульптура Татищева в ВУиТ (Тольятти)

Татищев в своей «Истории» уделил много внимания происхождению, взаимной связи и географическому размещению народов, населявших нашу страну. Этим было положено начало развитию в России этнографии и исторической географии .
Впервые в отечественной историографии он разделил историю России на несколько основных периодов: с IX по XII вв. – единовластие (правил один князь, власть переходила по наследству к его сыновьям); с XII в. —соперничество князей за власть, ослабление государства в результате княжеских междоусобиц, а это позволило монголо-татарам покорить Русь. Затем восстановление единовластия Иваном III и укрепление его Иваном IV. Новое ослабление государства в Смутное время, но он смогло отстоять свою независимость. При царе Алексее Михайловиче самодержавие вновь было восстановлено и достигло расцвета при Петре Великом. Татищев был убеждён, что самодержавная монархия – единственно необходимая для России форма правления. Но «История Российская» (I том) была издана только через 20 лет после смерти историка. Том II вышел только через 100 лет.
Известный русский историк С. М. Соловьёв писал: «… Важное значение его состоит именно в том, что он первый начал обрабатывание русской истории, как следовало начать; первый дал понятие о том, как приняться за дело; первый показал, что такое русская история, какие существуют средства для её изучения».
Научная деятельность Татищева является примером бескорыстного служения науке и просвещению: свой научный труд он рассматривал как выполнение долга перед отечеством, честь и слава которого были для него превыше всего.

Наш рассказ о В.Н. Татищеве мы хотим закончить отрывком из статьи городской газеты г. Тольятти «Вольный город», в которой приводятся известные и малоизвестные результаты деятельности В.Н. Татищева.

Общеизвестно
Под его руководством основана государственная (казенная) горная отрасль Урала: построено более ста рудных шахт и металлургических заводов.
Он модернизировал пробирное дело в России, создал и механизировал Московский монетный двор и начал промышленную чеканку медных и серебряных монет.
Основал (лично составлял и правил чертежи) города Орск, Оренбург, Екатеринбург и наш Ставрополь (сейчас Тольятти). Реконструировал Самару, Пермь и Астрахань.
Организовал профессионально-технические школы при казенных заводах, первые национальные школы для калмыков и татар. Составил первый русско-калмыцко-татарский словарь.
Собрал, систематизировал и перевел с церковнославянского на русский язык первые летописи и государственные документы Московского царства средних веков. На их основе написал первую «Историю Российскую».
Подготовил научные труды и служебные записки по философии, экономике, государственному строительству, педагогике, истории, географии, филологии, этнологии, палеонтологии, археологии, нумизматике.

Малоизвестно
Является автором основ первой Конституции (монархической) России. Кстати, она действовала в стране 50 дней!
Разыскал и организовал первые археологические раскопки
столицы Золотой Орды – Сарая.
Лично вычертил первую детальную (крупномасштабную)
карту Самарской Луки и большей части реки Яик (Урал).
Составил географический атлас и «Общее географическое описание Сибири», ввел в обиход название Уральские горы, именовавшиеся до этого Каменным Поясом.
Подготовил Аландский конгресс (первые переговоры о перемирии со Швецией).
Составил проекты судоходных каналов: между Волгой и Доном, между сибирскими и европейскими реками России.
Блестяще владел десятью (!) языками: свободно читал и разговаривал на французском, немецком, английском, шведском и польском, знал несколько тюркских языков, церковнославянский и греческий. Участвовал в совершенствовании российского алфавита.

Занимаясь фармакологией, много экспериментировал и создал новые лекарственные препараты на основе вытяжек из хвойных деревьев.

Автограф В.Н. Татищева

Василий Татищев - это имя, скорей всего, на слуху у образованного человека. Но вот четко сформулировать, с чем оно связано и что собой символизирует, может не каждый. А дело в том, что сегодня разведывательный корабль «Василий Татищев» русского военного флота бороздит океан и нередко попадает в средства массовой информации. Но есть ведь причина, почему славные конструкторы выбрали именно это имя. А вот и неспроста! И человек это был незаурядный, а для ценителей истории - настоящий символ. Да и корабль Балтийского флота «Василий Татищев» имеет не меньше незаурядностей.

Что мы знаем о корабле?

Строительство корабля было произведено не так давно, в 80-е годы ХХ века. И сегодня ему еще нет и тридцати лет, потому что на воду он был спущен в ноябре 1987 года. 27 числа судостроительная верфь в городе Гданьске спустила на воду корабль связи «ССВ - 231». Почти через год на этом судне приказом командующего Дважды Краснознамённого Балтийского флота был поднят флаг СССР. Это и был в недалеком будущем «Василий Татищев». Корабль с распадом страны своего предназначения не поменял, но вот в 1998 году командованием среднего разведывательного корабля был заключен договор с руководством АО "Куйбышевазот" в г. Тольятти о шефских связях. И это было судьбоносным решением. Так как через два года произошло переименование судна в ССВ "Василий Татищев" благодаря настойчивости мэра города Тольятти, основателем которого считается именно эта историческая личность. Имея столь недолгую историю, разведывательный корабль Балтийского флота «Василий Татищев» все же успел побывать в 22 походах по маршруту через Атлантический океан, Балтийское и Северное, а также Средиземное моря. Согласно публичным данным, его «пробег» составляет 340 тысяч А вот срок в пути - в общей сложности всего три года, поскольку водоизмещение судна - 3,4 тонны, без надобности гонять его не станут. Чем еще может удивить «Василий Татищев»? Корабль является одним из восьми судов, сооруженных по проекту 864 «Меридиан» еще в Советском Союзе. Но и поныне является венцом военного кораблестроительства, предназначенным для получения любой информации посредством перехвата радиопереговоров.

«Василий Татищев» - корабль со славной историей

В мире постоянно происходит противостояние различного рода сил и перераспределение сфер влияния. Во все времена шпионы в этой игре предоставляли очень мощную помощь и отыгрывали иногда решающую роль. В наш компьютерный век электронные шпионы пришли на смену людям, а системы радиоэлектронной разведки - на смену внедренным разведчикам. Такие системы различны - от самых крошечных видов аппаратуры до самолетов и судов. Именно такой системой сбора разведданных и является разведывательный корабль Балтийского флота «Василий Татищев». За последнее время наиболее ярко корабль показал себя в поддержке самолетов и других разведывательных групп России в Сирии. Он вышел из Балтийского моря, постоянного своего места пребывания, и по данным некоторых источников средств массовой информации был направлен к берегам Сирии в восточную часть Средиземного моря. Основной задачей экипажа являлось отслеживание ситуации в эфире не только Сирии, но и ближайших стран-соседей. Территориальные воды и свободная зона, судя по всему, также не являлись исключением. Разведывательный корабль «Василий Татищев» не впервые покидает Балтику. Есть свидетельства, что также была под наблюдением этого разведчика. Поэтому вряд ли можно поверить, что столь славный и большой корабль перемещается из Балтийского моря на большие расстояния просто в прогулочных или общих информационных целях. Корабль способен восполнить отсутствие или потерю наземных баз при необходимости очень активного их использования. Всегда будут впечатлять такие сооружения инженерной мысли, как корабль «Василий Татищев». Фото, представленное ниже, абсолютно не отличается эксклюзивностью. Но вот увидев его не в Балтийских широтах, весь мир может только насторожиться.

Вернемся к исторической личности

Яркое начало развития наук еще в царской России, как и в Европе, связано с небольшим количеством имен. Но люди эти воплощали собой настоящий гений, интересовались различными направлениями и оставили после себя громадное количество неоценимого материала, что сегодня такому объему может позавидовать если не целый институт, то кафедра точно. В одном ряду со всем известным именем М.В. Ломоносова стоит и личность Василия Никитича Татищева. Он был по виду деятельности чиновником-администратором при Петре I. По образованию - инженером. А вот по роду увлечений - историком, экономистом, географом, просветителем, поборником книгопечатанья и общего образования населения.

Такое острое понимание, где и в чем будущее страны, уже в начале XVIII века сконцентрировало внимание на важных вопросах, которые, к сожалению, еще не скоро начали решаться. Да и собой Василий Татищев жертвовал немало. Но не могли оценить его современники, не могли не вызвать его действия завести и доносов, не могла власть оценить по достоинству и применить столь продвинутые и опережающие время идеи. Хотя именно с таких личностей начинается прогресс в истории.

Несколько строк из биографии

Татищев Василий Никитич, вклад в историю которого просто бесценен, родился 19 апреля 1686 года. Образование получил в Москве, окончив Артиллерийскую и Инженерную школы. Карьеру при Петре I начал как военный, участвуя в Северной войне в начале XVIII века. Уже в конце войны Татищев начинает составлять географические карты, на всю жизнь увлекшись при этом как историей, так и географией. Продолжив свою карьеру на гражданской службе, Татищев получает направление на Урал как управитель казенными заводами. Потом возглавлял некоторое время Монетную контору. Кроме этого, был еще начальником Калмыцкой и Оренбургской комиссий. В общей сложности государственным служащим Василий Татищев пробыл 42 года, завершив свою карьеру в 1745 году, за пять лет до своей кончины. Будучи смещенным со своего поста астраханского губернатора, Василий Никитич был сослан в Подмосковье, в имение Болдино. Здесь в спокойной обстановке он дописывает свою «Историю Российскую», материалы к которой он собирал всю свою жизнь. Но давайте все по-порядку и более подробно.

Где бы не находился гений и чем бы он ни занимался, его талант и творчество всегда будет находить воплощение в делах и поступках. Так, дважды возглавив уральские заводы, инженер по образованию оба раза пытался реорганизовывать добывающую отрасль и разворачивал масштабные проекты. До Москвы отсюда было далеко, но вопросы решать надо именно с ней. Доставка корреспонденции в то время забирала долгие месяцы, что никак не могло удовлетворить энергичного и серьезно настроенного деятеля. Татищев разработал и даже начал внедрять в жизнь почту нового типа, совершенно чуждого России. А вклад Василия Татищева в открытие школ и организацию образования широких слоев населения просто нельзя не переоценить. Он успевает также заниматься обустройством ярмарок и богаделен. В связи со своим родом деятельности, начальник заводов не мог не влиять на создание горных законов. Также он внедряется в разработку новых ремесел. Как администратор высшего звена, Василий Татищев исполняет не только прямые обязанности, но берет на себя функции воеводы, судьи и даже губернатора. А знаете ли вы, кто был основателем Ставрополя (ныне Тольятти), Екатеринбурга и Перми? Вот именно - Василий Никитич Татищев.

Урал во времена Петра I начинает очень активно осваиваться. Вырубка лесов была настолько варварской, безграмотной, жестокой, что за последующие 50 лет такого отношения на Урале просто не осталось бы ни одного дерева. А восстановить такой лес без помощи человека и за столь короткое время просто невозможно. Видно экологические проблемы всегда шли следом за человеком и прогрессом. Возможно, благодарность потомков за все должна быть именно такому неравнодушному и внимательному человеку, как Василий Никитич Татищев, что открыл глаза чиновников и власти на экологические проблемы уже в XVIII веке и разрабатывал проект управления горным хозяйством. В обязанности начальника вложил пункт о необходимости сохранения лесов. Больше того, согласно изданному указу, строго-настрого запрещалась и каралась смертью вырубка леса в окрестностях только что возникшего города - Екатеринбурга. Именно в этом городе есть уникальный памятник, где Петр I, самодержец и гроза русской истории, гордо восстает рука об руку со своим младшим сподвижником - Василием Татищевым.

Увлечения, ставшие наукой

О своих увлечениях историей и географией Василий Татищев не забывал и направлял на их развитие любые возможности, которые предоставляла ему жизнь чиновника и путешествия по стране. Любые исторические письменные источники, а также первые русские карты Урала и Сибири незаурядный историк и картограф коллекционирует. И в силу возможностей делает копии с таких материалов и распространяет в полезном направлении. Карты он рассылает геодезистам для составления новых карт. Параллельно организовывает поиск полезных ископаемых, собирает лично образцы руды, заставляя, кроме всего прочего, описывать и производить чертежи самих месторождений. Натолько широкий поток информации позволил Татищеву собирать обширный и разнообразный научный материал. Организатор такой работы смог увековечить и сохранить бесчисленные сведения по сибирской географии и археологии, но вместе с тем и по истории, этнографии и даже лингвистике. Каждую деловую поездку ученый совмещал с научными изысканиями, иногда даже научными экспедициями. Он изучал язык, быт и обычаи местного населения, природу и окружающую среду, собирая целые коллекции минералов и растений. Он очень внимательно осмотрел Кунгурскую пещеру и интересовался минеральными источниками. С таким объемом работы и с такими организаторскими способностями мало кто может сравниться.

Передовое мышление Татищева

Всем известно, что люди, заботящиеся о будущем, всегда мыслят широко и основательно. Таких личностей всегда заботит больше не проблема а важные и глобальные вопросы. Василий Татищев, что открыл возможность для понимания Сибири, увлеченный историей и наукой, в первую очередь думал как раз о потомках и их будущем. Разве большой премудростью является понимание того, что, развивая науку, производство, строительство, военное дело, нужны специалисты, чтобы это все воплощать и поддерживать? А прививать нужные качества и растить людей, знающих свое дело, нужно с самого детства.

Уже в первые годы своего управления на Урале Татищев открывает школы по обучению геометрии и горному делу. Школы были общедоступными, но требовали уже знания грамоты. этого была возложена обязанность на земских исправников. Чтобы те подготовили в каждой слободе помещение для школы, где церковнослужители могли обучать хотя бы по десять крестьян чтению и письму. Позже в Екатеринбурге была открыта горнозаводская школа, позволявшая сочетать теоретическое обучение с практическим применением знаний на заводе. Это было новшеством даже для Европы. Но такого масштаба просветительного подхода не разделял в полной мере с Татищевым даже Петр I.

Отношения Татищева и Петра I

Василий Никитич был очень эмоциональным и необычным человеком. Он мыслил нестандартно и довольно широко. К оригинальным мыслям своего сподвижника самодержец прислушивался, но иногда суждения ученого выходили за грани позволенного. Уж больно они были свободны, а сам служитель царя не боялся вступать в спор с владыкой.

Зная характер Петра I, вряд ли ему это было по душе. Так Василий Татищев настаивал, например, на том, что приоритетным в образовании должно быть открытие простых школ. Ведь это просто необходимо для подготовки сначала учащихся первой ступени, чтобы потом иметь возможность и человеческие ресурсы осваивать науки уже в академии. Потому что в противном случае просто не будет кого учить, когда по приглашению царя приедут профессора из Германии и Швеции. Тогда наука приедет в Россию заниматься сама собой, а вот обучать будет попросту некого. К сожалению, Петро I к советам Татищева не прислушался, а ситуация в дальнейшем именно так и сложилась. Биография Василия Татищева, кроме всего, прочего пестрит еще и недоброжелателями. Их при дворе можно было найти немало. Они с успехом нашептывали царю о проступках далекого уральского незаурядного чиновника, о чем сам виновник мог вовсе и не подозревать. Широта мысли последнего, идеализм и принципиальность всегда пугали противников. Да и как можно было не бояться таких заоблачных фантазий, да еще и с таким влиянием на государя? Это объясняет постоянные обвинения, преследования и судебные разбирательства. И хотя заканчивалось все это оправданием Татищева, но спокойно жить и трудиться не давало, постоянно отвлекая от дел и отнимая время. Но как бы там ни было, а Петро I все-таки поддерживал и поощрял дела Татищева.

Татищев в Европе

Смерть Петра I застала Василия Татищева в Швеции, где исполнительный чиновник выполнял поручение царя. Но после смены власти наш герой остался совершенно без поддержки и без денег, чтобы даже было за что вернуться на родину. Но Василий Татищев особо из-за этого не огорчился. Он обзнакомился с научной элитой Швеции, вычитал и откорректировал все статьи о России в словаре Гибнера «Лексикон…». Научная работа не замирала у него ни на минуту. написал на латинском языке и опубликовал в Швеции статью об обнаруженных в Кунгурской пещере костях мамонта. Он тесно общался с академиками, особенно интересовался шведской экономикой. Его интерес был практичным, чтобы в дальнейшем можно было использовать эти знания в России. Именно благодаря Татищеву шведская поэтесса Софья Бреннер написала поэму о Петре I по составленному Татищевым краткому описанию великих дел царя.

Завершение карьеры и последние годы жизни

Вернувшись домой, Василий Татищев уже не смог обрести былого положения и влияния. Императрица переводит его все время с места на место, с каждым разом отдаляя от столицы. Но на каждом новом месте Татищев успешно осваивался и даже начинал воплощать реформы подвластной ему сферы. Так, например, в Московской монетной конторе он предложил реформу тогдашней российской монетной системы. Позже его бросали на урегулирования конфликтов с казахскими племенами, калмыками и даже направляли на башкирский мятеж. А доносы все продолжают лететь в столицу, и по настоянию Сената в 1745 году императрица издает указ об освобождении Татищева от занимаемой должности, а также налагает на него запрет приезжать в Петербург и покидать свои деревни. Так Татищев, уже ослабленный болезнями, попадает под домашний арест и поселяется в своем подмосковном имении. Но настоящий гений никогда не успокаивается и не отчаивается. Болдино становится похожим на филиал Академии наук. До последнего оставался активным и неисправимым Татищев Василий Никитич. Основные труды и достижения этого периода были определены в издании «Истории Российской», его собственного написания, а также в подготовке к изданию с комментариями Татищева книги «Судебник Ивана Грозного».

Кроме этого, в академию были поданы заметки ученого о затмении Солнца и Луны, предложение к изданию азбуки с фигурами и прописями, а также замечания для исправления русского алфавита. Продолжает ученый размышлять и о веротерпимости, что нередко злило высшие круги власти. Также мыслитель анализирует и вносит свои предложения для усовершенствования законодательства России, руководствуясь главным образом убеждением в том, что людям больше всего свойственно заботиться лишь о себе, не вспоминая о других. А о целом благе и вовсе не пристало беспокоиться простым людям. Также и к реформации экономики были сделаны предложения и проекты.

Несмотря на превратности судьбы, Василий Татищев никогда не расставался с оптимизмом и активной деятельностью. Не получая взамен ничего, он отдает вдвое больше, чем это даже требовалось. Никогда не уставая и не жалуясь ни на что. Но ведь карьера так и не удалась, семейной жизни как таковой и не было, друзей очень мало, а врагов - пруд пруди. Как и любой другой гений, Татищев перегнал свое время. Но он не покорно ждал, а выступал зачинщиком и страстным служителем всего, что совершенно не было воспринято современниками, но в результате стало реальностью. Хоть сам Татищев плодов своих трудов и не увидел, но без него эти свершения пришли бы в Россию еще с большим опозданием. Побольше бы сейчас таких людей и поменьше бы им палок в колеса.