Совет в филях интересные факты. Военный совет в филях

После Бородинского сражения русская армия отошла к Москве и ранним утром 1 (13) сентября расположилась у небольшой подмосковной деревни Фили на позиции, выбранной начальником штаба русской армии Беннигсеном. Местность оказалась чрезвычайно неблагоприятной. «В случае неудачи вся армия была бы уничтожена до последнего человека», - писал впоследствии русский генерал М. Б. Барклай де Толли.

Вечером того же дня в избе крестьянина Фролова собрался военный совет во главе с командующим русской армией М. И. Кутузовым , на котором надо было решить судьбу Москвы. Барклай де Толли выступил за необходимость отступления, обосновав это «опасностью позиции», и «превосходящими силами» противника, а также невозможностью «защищать столь обширного города, столь незначительными силами». Генералы Д. С. Дохтуров, Н. Н. Раевский и А. П. Ермолов поддержали отступление, П. П. Коновницын и Л. Л. Беннигсен высказались за сражение, остальные заняли выжидательную позицию. Последнего слова ждали от М. И. Кутузова. Выслушав всех присутствующих, главнокомандующий принял решение отступать. «С потерею Москвы не потеряна еще Россия», - заявил он.

Это было последнее отступление русской армии в Отечественной войне 1812 г.

При отступлении был отдан приказ об уничтожении складов боеприпасов и провианта. В городе начался пожар, уничтоживший более 70% зданий, все запасы продовольствия и вооружения. 2 (14) сентября Наполеон вошёл в Москву. Оторванные от своих тылов французы оказались фактически заперты в разорённом городе. В октябре 1812 г. французская армия покинула Москву и начала отступление по Калужской дороге. Но у Малоярославца Кутузов преградил путь Наполеону, вынудив его отступать по разоренной войной Смоленской дороге. Постоянные удары казачьих отрядов атамана Д. В. Давыдова и партизан, а также голод и сильные морозы превратили отступление французской армии в бегство. В битве у р. Березины Наполеон потерпел сокрушительное поражение и бежал, бросив остатки своей армии.

Избу крестьянина Фролова стали называть Кутузовской избой и старались сохранить как исторический памятник. Однако в 1868 г. она была почти полностью уничтожена пожаром. В 1887 г. по планам и чертежам прежней избы была воссоздана новая. В комнате военного совета разместили музей, посвящённый 1812 г., а в другой половине избы поселили солдат-ветеранов Псковского пехотного имени фельдмаршала Кутузова полка.

После 1917 г. Кутузовская изба была превращена в жилой дом.

В 1939 г. было принято решение об открытии исторического памятника «Кутузовская изба в Филях».

С 1962 г. Кутузовская изба является филиалом музея-панорамы «Бородинская битва».

Лит.: Березин Н. Отечественная война 1812 г.: Военный совет в Филях. М., 1912; Официальный сайт музея-панорамы «Бородинская битва». Б.д. URL :

После Бородинского сражения русская армия продолжала отступать, каждый день интенсивно преследуемая авангардом Мюрата. Из рескрипта Александра I Кутузов узнал, что до Москвы подкреплений, так ему необходимых, не будет. Тем не менее, он постоянно говорил, что у стен города произойдет сражение. После Бородина войска желали новой битвы, даже не допуская мысли о том, что Москва может быть оставлена без боя. Кутузов не мог не считаться с этим, но не мог он так же и не понимать того, что диспозиция, предложенная генералом Л.Л. Беннигсеном, была крайне неудачной, войска скорее всего были бы разбиты у стен Первопрестольной.

Для решения самого болезненного вопроса Кутузов созвал военный совет в деревни Фили, в избе крестьянина Михаила Фролова. К 4 часам вечера 1 (13) сентября в избу, где уже расположился Кутузов, стали прибывать участники совета: М.Б. Барклай де Толли, Д.С. Дохтуров, Ф.П. Уваров, А.П. Ермолов, А.И. Остерман-Толстой, П.П. Коновницын и К.Ф. Толь. Немного позднее к ним присоединились Л.Л. Беннигсен и М.И. Платов. Не было Милорадовича - он находился в арьергарде.

Дом совета в Филях, А.К. Саврасов

Единственный союзник Кутузова
Кутузов понимал, что большая часть генералов, пришедших на совет, разделяет мнение солдат о необходимости дать еще одно сражение Наполеону. Поэтому главнокомандующий нарушил традицию, по которой право высказаться первым дается младшим по чину, и сразу спросил мнения Барклая де Толли. Барклай де Толли был практически единственным союзником Кутузова. Командующий первой западной армией как никто другой имел личные причины не поддерживать Кутузова, но Барклай, как и раньше, высказался за продолжение отступления.

«Сохранив Москву, Россия не сохранится от войны, жестокой, разорительной. Но сберегши армию, еще не уничтожаются надежды отечества», - с этих слов начал свою речь Барклай де Толли, и Кутузов надеялся услышать именно это. Когда совет начинался, практически все генералы поддерживали Беннигсена, который из всех присутствующих был самым ярым сторонником нового сражения, но слова Барклая де Толли склонили Раевского, Остермана-Толстого и Толя на сторону отступления.

Военный совет в Филях. А.Д. Кившенко

Оставить Москву или сразиться под ее стенами?
Кутузов сразу обозначил свою позицию, ожидаемую для генералов и неожиданную для солдат, - на военном совете Кутузов высказался за отступление без сражения. Он пытался обставить дело так, будто бы это решение не его лично, а вызвано сиюминутной необходимостью. Он выразил свою мысль такими словами: «Доколе будет существовать армия и находиться в состоянии противостоять неприятелю, до тех пор сохраним надежду благополучно довершить войну, но когда уничтожится армия, погибнут и Москва, и Россия».

Беннигсен был возмущен такой мыслью, и продолжал в резкой форме критиковать отступление, настаивая на необходимости дать сражение на выбранной им позиции. Кутузов язвительно напомнил ему о сражении под Фридландом, произошедшем в кампанию 1807 года. Тогда русские войска потерпели сокрушительное поражение, попав в окружение. Это поражение привело к позорному Тильзитскому миру, заключение которого российское дворянство долго не могло простить Александру I. Войсками под Фридландом командовал Беннигсен, и в армии ему постоянно напоминали об этом поражении, хотя за несколько дней до него он разгромил Наполеона в сражении при Гейльсберге.

Споры становились все более жаркими, а вопрос был принципиальным. Вскоре стало ясно, что генералы разделились во мнениях, и окончательное решение придется принимать Кутузову. К этому моменту Кутузов уже твердо решил, что город надо оставить, это была необходимая жертва, которую надо было принести для победы над противником. Но более всего в тот момент он опасался падения боевого духа в войсках, опасался повторить судьбу Барклая де Толли.

«Приказываю отступать»
Когда стало понятно, что обсуждение не даст результатов, Кутузов весьма неожиданно прервал совет, длившийся чуть более часа словами: «Наполеон - бурный поток, который мы еще не можем остановить. Москва будет губкой, которая его всосет». Кто-то из генералов пытался что-то возразить, но Кутузов закрыл заседание словами: «Приказываю отступать».

Петр Петрович Коновницын вспоминал, что от такого решения у всех генералов волосы встали дыбом. Все время после Бородинской битвы Кутузов объяснял отступление поиском новой удобной позиции для еще одного сражения. А теперь он приказал сдать первопрестольную без боя.

Вечером 13-го сентября об этом решении главнокомандующего узнали и солдаты. Они были шокированы еще больше, чем генералы. Казалось, что они напрасно проливали кровь в генеральном сражении. Они сражались за Москву, об этом им говорили офицеры, так им говорил и Кутузов, который даже получил чин фельдмаршала в эти дни, что было еще одним свидетельством того, что скоро наступление французов будет остановлено.

Но судьба 250-тысячной Москвы уже была решена. Сами жители города были шокированы, узнав о решении армии, хотя и предполагали такой исход событий. Это был один из самых тяжелых дней во всей кампании 1812 года. Как выразился один из участников военного совета, иной раз столетия не меняют порядка сложившихся вещей, а иной раз один час решает судьбу отечества.

Хроника дня: Военный совет в Филях

В этот день состоялся военный совет в Филях, на котором обсуждалась судьба Москвы. На совете присутствовали М.Б. Барклай де Толли, Д.С. Дохтуров, Ф.П. Уваров, А.П. Ермолов, А.И. Остерман-Толстой, П.П. Коновницын и К.Ф. Толь, Л.Л. Беннигсен и М.И. Платов.

Персона: Леонтий Леонтьевич Беннигсен

Леонтий Леонтьевич Беннигсен (1745-1826)
Леонтий Леонтьевич Бе ннигсен, а вернее, Левин Август Готлиб Бени гсон, происходил из немецкого дворянского рода. Отец его был камергером и полковником гвардии в Брауншвейге, и сын отправился по его стопам. С 14 лет он служил в ганноверской армии, участвовал в Семилетней войне, получал повышения.

Однако, понимая известную бесперспективность службы в Ганновере, в 1773 г. молодой немецкий подполковник Беннигсен переводится на российскую службу в чине премьер-майора и тут же отъезжает вместе со своим полком на войну с турками. В ходе второй русско-турецкой войны (1787-1791 гг.) Беннигсен за проявленную им храбрость, хладнокровие и предприимчивость получает ряд повышений: в 1787 г. - полковника, в 1788 г. - бригадира, в 1790 г. - назначен состоять при главнокомандующем Г.А. Потемкине. За польские кампании 1792 и 1794 гг. Леонтий Леонтьевич был повышен в звании до генерал-майора, а за взятие Вильно был отмечен орденом Св. Георгия 3-й степени. В 1796 г. Беннигсен был одним из высших командиров в Персидском походе, за что, правда, уже в чине генерал-лейтенанта попал в немилость к императору Павлу I.

В 1801 г. Беннигсен участвует в государственном перевороте, приведшем к убийству императора Павла I и воцарению Александра I. Новый император восстанавливает Беннигсена на службе, дает чин генерала от кавалерии, но ко двору не приглашает.

В ходе Прусской кампании генерал Беннигсен самолично принимает командование над всей действующей армии, и после нескольких удачных операций получает официальное назначение и орден Св. Георгия 2-й степени. Под его руководством русские войска впервые сумели в сражении отразить натиск Наполеона (битва при Прейсищ-Эйлау), но были разгромлены при Фридланде, за что генерал был снят с должности, отлучен от двора и уволен в отпуск «до излечения болезни».

В войну 1812 г. Беннигсен был назначен состоять при императоре, но после его отъезда остался при штабе без какой-либо конкретной должности. С прибытием М.И. Кутузова назначен исполнять обязанности начальника Главного штаба объединенных армий: отлично проявил себя при Бородине, на совете в Филях выступал за еще одно генеральное сражение, в Тарутинском лагере интриговал против главнокомандующего, за что в середине ноября был удален из главной квартиры.

В ходе заграничных походов Беннигсен командовал Резервной армией Д.И. Лобанова-Ростовского, ополчением П.А. Толстого и войсками Д.С. Дохтурова, затем - Польской армией, участвовал в боях под Лютценом, Баутценом и Лейпцигом (за отличие 29.12.1813 возведен в графское Рос. империи достоинство), за взятие Гамбурга получил орден Св. Георгия 1-й степени, а затем пост главнокомандующего 2-й армией.

В 1818 г. Беннигсен был снят с должности по прошению и уехал в свой родовой замок близ Ганновера, где и умер в забвении в 1826 г.

27 августа (8 сентября) 1812 года
Арьергардный бой при Можайске
Персона: Тучков Николай Алексеевич (Первый)
Бородинское сражение: итоги

После Бородинского сражения русская армия 1 сентября из-за больших потерь отошла к Москве, расположилась лагерем: правый фланг перед деревней Фили, центр между селами Троицким и Волынским, а левый фланг перед селом Воробьевым; арьергард армии при деревне Сетуни.
В деревне Фили на четыре часа дня светлейший князь М. И. Кутузов назначил Военный совет. Совет проходил в новой, крытой соломой избе Фроловых. В избе возле печи стояла походная кровать главнокомандующего. Толстые дубовые лавки стояли вдоль стен и такой же добротный дубовый стол в красном углу. Он, как скатертью, был покрыт картой.
Главнокомандующий сидел на лавке под образами. Генералы рассаживались по обеим сторонам стола. На военном совете должна была решиться судьба Москвы: дать ли сражение под Москвой или оставить город без боя. Военный совет продолжался долго…
Совет проходил в обстановке секретности, без ведения протокола, поэтому неизвестно количество участников (от 10 до 15 человек). Точно установлено, что присутствовали М. И. Кутузов, М. Б. Барклай-де-Толли, Л. Л. Беннигсен, Д. С. Дохтуров, А. П. Ермолов, Н. Н. Раевский, П. П. Коновницын, А. И. Остерман-Толстой, К. Ф. Толь. На основании свидетельств участников Отечественной войны 1813 года можно предполагать, что на совете также присутствовали М. И. Платов, К. Ф. Багговут, Ф. П. Уваров, П. C. Кайсаров, В. C. Ланской.
Единодушия среди собравшихся на совете военачальников не было. Генерал М. Б. Барклай-де-Толли обосновал точку зрения о необходимости оставления Москвы для спасения армии. Его оппонентом выступил Л. Л. Беннигсен, настаивавший на сражении для защиты Москвы во избежание негативного морального воздействия на армию и общество. Часть генералов склонялась к мысли о встречной атаке против армии Наполеона, но эта идея после критики не получила поддержки. Раевский был за отступление. Он сказал: «Сохранить армию, оставить столицу без боя. Я говорю как солдат, а не дипломат: надо отступать!» Карл Федорович Багговут тоже высказался за отступление. Таким образом, за то, чтобы драться кроме Беннигсена высказались Дохтуров, Коновницын, Уваров, Платов, Ермолов. Противоположную точку зрения поддерживали Барклай-де Толли, Раевский, Остерман, Толь и Багговут.
Окончательное решение принял М. И. Кутузов. Михаил Илларионович терпеливо выслушал всех, а потом встал и сказал: «С потерею Москвы не потеряна еще Россия. Первою обязанностью ставлю себе сохранить армию, сблизиться с теми войсками, которые идут к ней на подкрепление, и самым уступлением Москвы приготовить неизбежную гибель неприятелю. Поэтому я намерен, пройдя Москву, отступить по Рязанской дороге. Господа, я вижу, что мне придется платиться за всё. Я жертвую собой для блага отечества. Как главнокомандующий – приказываю: отступать!».
Изба крестьянина А. Фролова, в которой происходил совет, сгорела в 1868 году, но была восстановлена в 1887 году, с 1962 года она стала филиалом музея-панорамы «Бородинская битва».

/Охранник/ - Одноглазый где?
/Мы/ - ???
/Охранник/- Одноглазый где, говорю?!
/Мы/ - Что, простите?
/Охранник/ - Где одноглазый?!! Ато устроили тут совет в Филях!

(Случай в школе)

Совет в Филях состоялся примерно на том самом месте, где сейчас стоит панорама "Бородинская битва", 1(13) сентября 1812 года, через неделю после Бородинского сражения. Повестка дня состояла из одного единственного вопроса: сдать ли Москву без боя или принять сражение на Воробьевых горах.

Сей славный ареопаг составили: Кутузов, Беннигсен, Барклай-де-Толли, Толь, Дохтуров, Уваров, Остерман-Толстой, Раевский, Коновницын, Кайсаров и Ермолов. Всего - 11 человек. Все они изображены на картине. Кроме того, на картине, в левом верхнем углу изображена крестьянская девочка, что, видимо, отсылает нас к роману Толстого "Война и мир". Толстой изображает эту сцену ее глазами.

Кутузова , думаю, все узнали. Он начал совет словами о том, что позиция на Воробьевых горах чрезвычайно неудобна и не оставляет никакой надежды на победу над вдвое сильнейшем неприятелем. "Ожидать ли нападения в неудобной позиции или отступить за Москву?" - спросил Князь.

Мнения разделились следующим образом:

Обращает внимание, что за оставление Москвы высказались в основном "немцы", а за безнадежный бой, скажем так, "природные русаки". Интересная иллюстрация национальных характеров!

Кто же были эти люди, что решали судьбу Отечества и его древней столицы?

Главным вдохновителем нового сражения был Беннигсен , начальник штаба Кутузова. Он сидит спиной к зрителю прямо в центре. Через плечо перекинута голубая лента ордена Андрея Первозванного - награда за битву при Прейсиш-Эйлау. Он и выбрал позицию для армии на Воробьевых горах. Беннигсен был одним из главных вдохновителей убийства Павла, за что его не очень жаловал Александр. Про него вообще ходят много нелицеприятных слухов. Так, поговаривают, что Беннигсен добился места при штабе Кутузова в надежде "подсидеть" старого князя и занять его место. Их отношения были натянутыми и вкоре после оставления Москве Кутузов отправит Беннигсена в отставку.

Главным противником Беннигсена был Барклай-де-Толли . Он, с седыми бакенбардами, сидит прямо под иконой. Барклай - человек поистине трагической судьбы. В начале войны он спас армию, когда она находилась в самом тяжелом положении, но ради этого ему пришлось пожертвовать своей репутацией. Из-за постоянного отступления его обвиняли в трусости, в измене, ему не подавали руки. В итоге все лавры достались не ему, а прибывшему в армию за неделю до Бородина Кутузову. На Бородинском поле он искал гибели, о чем откровенно писал императору, но судьба не дала ему вечного покоя. (Впрочем, меня всегда удивляло как он умудрился не найти смерти на Бородинском поле, раз уж у него было такое желание). Барклай продолжил настаивать на своем: главное - сохранить армию.

Художник же изобразил оппонирующим Кутузову Алексея Петровича Еромолова . Он с разгоряченным видом стоит, словно только что вскочив, в правой части картины. Прежде чем покорять горцев Кавказа, Ермолов служил в штабе Первой Западной армии. Случай предоставил этому пылкому генералу сыграть важнейшую роль в Бородинском сражении. При первой атаке французов на батарею Раевского наши войска дрогнули и побежали. Центр был фактически прорван, а наша армия могла легко быть разделена на две части. Случайно оказавшись рядом, Ермолов остановил бегущих солдат и возглавил контратаку Уфимского пехотного полка. Не удивительно, что столь решительный и горячий человек каким был Еромолов, не мог принять мысли об отступлении за Москву без боя.

Словно не обращающим внимание на споры изображен на картине Карл Федорович Толь , генерал-квартирмейстер нашей армии. Он стоит за спиной Кутузова в тени печки с блокнотом в руках. Толь был важнейшим, хотя и не очень заметным человеком в армии. Генерал-квартирмейстер отвечает за организацию снабжения, передвижения и за расположение наших войск. Именно он выбрал позицию при Бородине, на которой был дан бой французам. Рассказывая о Толе, Клаузевиц пишет, что он был одним из самых образованных офицеров и отличался резкостью и отсутствием такта. Так, когда Багратион без видимых причин выступил против позиции, найденной Толем у Дорогобужа, Полковник Толь не захотел отказаться от своего предложения. В итоге Багратион вынужден был одернуть его: "Господин полковник! Ваше поведение заслуживает того, чтобы вас послали с ружьем за спиной!". Т.е. временно разжаловали в солдаты, что, кстати, практиковалось.

Прямо у окна, слева от Барклая сидит, грустно смотря в сторону, Граф Остерман-Толстой , командующий 4-м корпусом. Всего неделю назад он был контужен на поле Бородинского сражения. Граф знаменит своими словами, сказанными им в бою под Островно: «Яростно гремела неприятельская артиллерия и вырывала целые ряды храбрых полков русских. Трудно было перевозить наши пушки, заряды расстрелялись, они смолкли. Спрашивают графа: “Что делать?” “Ничего, — отвечает он, — стоять и умирать!”»(C.Н. Глинка). Граф Остерман остался верен своему девизу и в следующем 1813 году, когда настал его звездный час. В битве при Кульме он смог целый день сдерживать вдвое превосходящего неприятеля, не позволив тому окружить армию. В этом бою его руку оторвет ядро.

Положив ногу на ногу, ближе всех к Кутузову сидит светловолосый Коновницын , командир 3-й пехотной дивизии, а после Бородина - 3-го пехотного корпуса, вместо погибшего Тучкова. Его дивизия стойко обороняла Смоленск, приняв основной удар. Коновницын был ранен в руку. Сын его стал декабристом и был сослан в Сибирь, а дочь также отправилась в Сибирь вслед за своим мужем-декабристом.

Между Коновницыным и Остерманом сидит, склонившись над столом и взирая на Кутузова, Н. Раевский , командующий 7-м пехотным корпусом. По легенде он водил в атаку под Салтановкой своих несовершеннолетних сыновей, но видимо такого все-таки не было. Не менее славной была его оборона Смоленска до подхода основных сил, ну а уж батарею Раевского знает любой корнет. Опять же, стыдно не знать о дружбе Пушкина с семьей Раевского, с коей он отдыхал на Кавказе.

Справа от Барклая с картой в руках сидит Уваров , единственный на совете кавалерист. Он командовал 1-м кавалерийским корпусом. С Кутузовым у него не сложились отношения. Князь был весьма недоволен его рейдом по тылам Наполеона при Бородине и даже обнес его наградами за сражение. Военные писатели, действительно, с трудом находят плоды этого рейда и часто ругают за него Уварова. Уже я о случае, когда Уваров подал рапорт об отставке в связи с грубостью, которую допустил в.кн. Константин Павлович в отношении его подчиненного.

Справа от Уварова сидит и испытывающе смотрит на Кутузова Дохтуров , командир 6-го пехотного корпуса. Спиной к нам, рядом с Беннигсеном сидит самый молодой участник совета - Паисий Кайсаров , дежурный генерал армии и протеже Кутузова. Неизвестно, какого он был мнения о возможном оставлении Москвы. О них двоих, к сожалению, ничего особенного сказать не могу.

В деревне Фили к западу от Москвы . На рассмотрение был вынесен вопрос о том, пытаться ли после не выявившего победителя Бородинского сражения дать сражение под Москвой либо оставить город без боя.

Энциклопедичный YouTube

1 / 3

✪ Военный совет в Филях (рассказывает историк Александр Валькович)

✪ Война 1812 года. Неизвестные страницы. Совет в Филях

✪ Барклай де Толли и Багратион

Субтитры

Накануне

Накануне проведения совета русская армия расположилась к западу от Москвы, чтобы дать бой Наполеону . Позицию выбирал генерал Леонтий Беннигсен . Несмотря на мучившую его несколько дней сильную лихорадку, Барклай-де-Толли проинспектировал верхом поле боя и пришёл к выводу, что позиция губительна для русской армии. К тем же выводам после него пришли, проехав по расположению русских войск, А. П. Ермолов и К. Ф. Толь . В свете этих донесений перед Кутузовым встал вопрос о необходимости продолжения отступления и сдачи Москвы (либо дачи боя прямо на улицах города).

На совете присутствовали генералы М. Б. Барклай-де-Толли , задержавшийся в пути Л. Л. Беннигсен , Д. С. Дохтуров , А. П. Ермолов , П. П. Коновницын , А. И. Остерман-Толстой , сильно опоздавший Н. Н. Раевский , К. Ф. Толь , Ф. П. Уваров , а также дежуривший в тот день генерал П. С. Кайсаров . Протокола не велось. Основными источниками сведений о совете служат воспоминания Раевского и Ермолова, а также письмо Н. М. Лонгинова к С. Р. Воронцову в Лондон.

Открывший заседание Беннигсен сформулировал дилемму - дать бой на невыгодной позиции либо сдать неприятелю древнюю столицу. Кутузов поправил его, что речь идёт не о спасении Москвы, а о спасении армии, так как рассчитывать на победу можно только в случае сохранения боеспособной армии. Барклай-де-Толли предложил отступить на Владимирский тракт и далее к Нижнему Новгороду , чтобы в случае разворота Наполеона к Петербургу успеть перекрыть ему путь.

В своём выступлении Беннигсен объявил, что отступление обессмысливает кровопролитие в Бородинском бою . Сдача священного для русских города подорвёт боевой дух солдат. Велики будут и чисто материальные потери от разорения дворянских имений. Несмотря на наступавшую темноту, он предложил перегруппироваться и без проволочек атаковать Великую армию . Предложение Беннигсена поддержали Ермолов, Коновницын, Уваров и Дохтуров.

В прениях первым выступил Барклай-де-Толли, подвергший критике позицию под Москвой и предложивший отступать: «Сохранив Москву, Россия не сохраняется от войны, жестокой, разорительной. Но сберегши армию, ещё не уничтожаются надежды Отечества, и война… может продолжаться с удобством: успеют присоединиться в разных местах за Москвой приготовляемые войска».

За то, что Россия не в Москве, высказались Остерман-Толстой, Раевский и Толь. Последний указывал, что истощённая бородинским сражением армия не готова к новому столь же масштабному бою, тем более что многие командиры выведены из строя ранениями. В то же время отступление армии по улицам Москвы произведёт тягостное впечатление на горожан. На это Кутузов возразил, что «армия французская рассосётся в Москве, как губка в воде», и предложил отступать на рязанскую дорогу.

Опираясь на мнение меньшинства присутствующих, Кутузов принял решение, не давая сражения на неудачной позиции, оставить Москву (ибо, по его словам, повторявшим Барклая-де-Толли, «с потерей Москвы не потеряна ещё Россия»), чтобы сохранить армию для продолжения войны, а заодно сблизиться с подходящими резервами. Это решение требовало определённого мужества, так как мера ответственности за сдачу исторической столицы неприятелю была очень велика и могла обернуться для главнокомандующего отставкой. Никто не мог предсказать, как это решение будет воспринято при дворе.

По окончании совета Кутузов вызвал к себе генерала-интенданта Д. С. Ланского и поручил ему обеспечить подвоз продовольствия на рязанскую дорогу. Ночью адъютант Кутузова слышал, как тот плакал. Армии, которая готовилась к бою, был отдан приказ отступать, вызвавший всеобщее недоумение и ропот. Отступление по городу производилось ночью. Решение об отступлении застало врасплох и московские власти во главе с