Откуда евреи в польше. Почему в Речи Посполитой жило больше всего евреев в мире

К XVI столетию в центральной и восточной Европе складывается отдельный еврейский субэтнос – ашкенази, значительная часть которого проживала на территории Речи Посполитой. Здесь в отличие от соседней Германии евреи не были стеснены большим количеством законов, ограничивавших сферы их профессиональной деятельности, что обеспечивало постоянный приток представителей иудейской веры в польские и литовские земли. В XVI столетии из 11-миллионного населения Речи Посполитой примерно 800 тысяч были евреями.

Свобода, в которой оказались евреи, беспокоила многих поляков. В частности, в 1485 году краковские католики попытались запретить евреям любую деятельность, кроме «закладов за просроченные долги». Однако превратить евреев исключительно в ростовщиков им не удалось. В 1521 году уже главы львовского магистрата жаловались в Познань:

«Неверные евреи лишили нас и наших занимающихся купечеством сограждан почти всех источников пропитания. Они овладели всей торговлей, проникли в местечки и села, не оставили христианам ничего». Однако и в этом случае никакой реакции не последовало. Король не желал терять в лице польского еврейства мощный торгово-экономический пласт, который обеспечивал в том числе и финансовую стабильность государства.

Тем не менее, евреи постепенно сосредотачивали свою деятельность в нише, в которой их не могли побеспокоить представители других национальностей и вероисповеданий – это посреднические функции между горожанами и крестьянами. Суть деятельности такова: сначала еврей-посредник скупал у крестьян сырье и перепродавал его в город, затем закупал у горожан готовую продукцию и снова перепродавал ее уже в село.

Занять такую нишу не евреям было тяжело: нужно было много и упорно работать, лавировать и приспосабливаться, чтобы стать полезным одновременно горожанину и крестьянину. «Навар» от такой деятельности был небольшой: чуть завысь тариф, и крестьянин с горожанином стали бы договариваться напрямую.

Ближе к концу XVI столетия евреи постепенно выходят из-под влияния короля и попадают в сферу интересов магнатов. Евреи превращаются в пусть и зависимое, но вполне обособленное феодальное сословие. Они строят корчмы и кабаки, дороги и гостиницы, мастерские и заводы, тем самым участвуя в создании транспортной и хозяйственной инфраструктуры Королевства. С евреями в Речи Посполитой считаются, но главное – в них нуждаются.

На протяжении столетий евреи жили среди поляков, но жили изолированно, сохраняя свою культуру и свою историю. На протяжении столетий отношения между поляками и евреями складывались по-разному.

Из истории евреев в Польше

Впервые еврейские торговцы стали переселяться из Западной Европы (в основном из Испании и Германии) в Польшу примерно в X в., в поисках убежища от преследований крестоносцев. По Калишскому статуту 1264 г. (Привилегии Болеслава V Благочестивого (Калишского) евреям Великой Польши) евреи находились непосредственно под юрисдикцией князя (а не городских судов), позволявшего им свободно отправлять религиозные обряды. Им дозволялось также свободно заниматься торговлей и предоставлением ссуд под залог недвижимости. Власть предержащие имели определенные выгоды от такого весьма терпимого отношения к евреям, и благодаря этому евреи долгое время избегали изгнания в гетто, изгнания, о котором вновь и вновь поднимал вопрос католический костел.

Такое в целом благоприятное положение евреев регулировалось обновляемыми время от времени декретами и продолжалось примерно с XIV в. до первого раздела Польши в конце XVIII в., что привлекало в Польшу евреев из других общин, чаще всего тех, что подвергались гонениям. Этим и объяснялось значительное увеличение еврейского населения в Польше, особенно в XVI-XVII вв. Еврейское население увеличивалось, с одной стороны, благодаря притоку евреев со всей Европы, а с другой, благодаря естественному приросту еврейского населения в Польше. Что же касается прав, то не везде в Польше евреи были в равном положении.

Со временем изменилась и структура занятий евреев. Если поначалу евреи занимались прежде всего торговлей между странами, то с течением времени — больше торговлей внутри страны и ремеслами. Кроме того, евреи были заняты в сфере финансов (ссудные операции) и в арендаторстве. Евреи приобретали у мелкопоместной шляхты право на сдачу в аренду соляных копий, мельниц, трактиров, а также право на связанную с ними деятельность, в частности, на производство и продажу спиртных напитков. Щекотливость положения посредников между, как правило, не имевшими средств клиентами и состоятельной шляхтой, а также страх мелкой шляхты перед еврейской конкуренцией время от времени приводили к выступлениям против евреев и их христианских покровителей — магнатов. В результате подобных выступлений во многих регионах евреям было запрещено заниматься арендаторством.

Одновременно с ростом еврейских поселений и активизацией хозяйственной деятельности евреев развивалась еврейская общинная организация. Управление общины (кагал или кехила] — совет старейшин, избранный из местных зажиточных евреев, заботился об интересах общины, и, прежде всего, о сборе подушной подати. Как и другие горожане, евреев привлекали к участию в финансировании обороны, а какое-то время они даже должны были выполнять воинскую повинность.

Во время войн XVII в. еврейские общины подвергались сильным преследованиям. Это привело к их обнищанию и к изменению характера экономических отношений: теперь уже они брали деньги взаймы у польской шляхты. Высокие проценты, под которые они брали деньги в долг, распределяли на всех членов общины, что влекло за собой еще большее обнищание широких слоев еврейского населения и приводило к внутренней напряженности. Имели место и волнения, и погромы против еврейского населения (например, в ходе крестьянского восстания 1648 г. под предводительством Богдана Хмельницкого на Украине). Это послужило поводом пересмотреть и крестьянский, и еврейский вопрос: с одной стороны, выдвигались требования ограничить хозяйственную деятельность евреев и подчинить или даже изгнать их; с другой, под влиянием просвещенной шляхты — ограничить олигархию кагалов, изменить характер профессиональной деятельности евреев (вместо торговли занятость в мануфактурах и в сельском хозяйстве), ассимилировать и интегрировать их в буржуазное сословие. Но, по сути, ни одно из этих требований не могло быть выполнено на всей территории расселения евреев. Так, евреям, взявшим для возделывания пустопорожние земли, были предоставлены льготы при уплате налогов, однако до буржуазного сословия их не допустили.

По сравнению с тем, что случится позднее, евреи в период до разделов Польши, несмотря на то, что они подвергались преследованиям со стороны духовенства и просто разбойничьих банд и находились в постоянном противостоянии с ремесленными гильдиями, испытывали меньше ограничений. "Безграничный произвол магнатов и опасности, которые таила в себе политическая анархия, были для евреев в определенном смысле менее зловредны, чем жесткие административные меры, предпринимаемые абсолютистскими режимами. Раздел Польши нанес им тяжелый удар, так как с этого момента они попадали под гнет централизованных государств ".

С разделами Польши в конце XVIII в. положение евреев осложнилось еще и потому, что три державы-поработительницы издавали разные указы. Из земель, отошедших Пруссии и Австрии, бедные евреи были изгнаны — право на постоянное место жительства признавали только самым зажиточным. Многочисленные, постоянно менявшиеся указы значительно ограничивали хозяйственную деятельность евреев и автономию еврейских общин.

На территории Российской империи, где теперь проживало большинство евреев, для поселения им были отведены точно обозначенные регионы (так называемая черта постоянной еврейской оседлости). Евреев принудительно удаляли из многочисленных селений, переселяя в города. Целью действий императора Александра I была интеграция евреев в российское общество путем обращения их в христианство. Николай I еще более ужесточил меры по "улучшению" евреев. Согласно изданному им декрету о кантонистах, евреи должны были отбывать 25-летнюю рекрутскую натуральную повинность — эта мера была направлена на насаждение среди евреев христианства. "Большинство юных рекрутов не выносило тягот пути, и разбросанные еврейские могилы — словно вехи их страданий на проселочных дорогах России и огромных просторах Сибири. Из оставшихся в живых немногие выдерживали пытки военной муштры — они сдавались и свидетельствовали в пользу вечной славы всемогущей православной церкви " .

В 1840 г. была создан »Комитет для определения мер коренного преобразования евреев России". Комитет предлагал изменить еврейскую систему образования так, чтобы противодействовать вредному влиянию Талмуда; кагалы должны были быть упразднены, а еврейские общины непосредственно подчинены общей администрации. Евреям запрещалось носить традиционную одежду. И лишь для так называемых "полезных" евреев (купцов, цеховых ремесленников, земледельцев) не предусматривалось ограничений. Власти пытались оказывать влияние на систему еврейского воспитания. По инициативе и при помощи еврейских просветителей (маскилим) они учреждали общеобразовательные еврейские школы, которые должны были противодействовать духу ортодоксального иудаизма. Некоторым еврейским просветителям [это были крещеные евреи, профессора Петербургского университета и духовной академии — прим. Ред.] было предложено участвовать в специальной государственной комиссии для рассмотрения еврейской религиозной литературы [на предмет содержания в них оскорбления христианской веры и, в частности, источения евреями крови у христианских детей в ритуальных целях — прим. Ред.].

Несколько более либеральной по отношению к евреям была политика Александра П. В 1856 г. Коронационным манифестом был отменен институт кантонистов, что означало уравнение евреев в правах с прочим населением в отношении воинской повинности. И в других сферах (право повсеместного жительства, право приобретения недвижимости, право на государственную службу) евреям были сделаны некоторые уступки. Появилась надежда на то, что равноправие — близко.

Однако с убийством Александра II в 1881 г. эти надежды развеялись. Уже после польского восстания 1863 г. и первого покушения на императора в 1866 г. отношение к евреям ухудшилось. В прессе все чаще стали появляться антисемитские высказывания. В 1871 г. в Одессе дело дошло до страшного погрома. Убийство Александра II вызвало открытое преследование евреев (погром в Варшаве в 1881 г.). Преследования и дискриминация евреев продолжались и при Николае II (с 1894 г.). Либеральные и революционные партии выступали за равноправие евреев, но это никак не влияло на антисемитскую пропаганду, которой царь попустительствовал и которую поощрял. По отношению к евреям повсюду творились неприкрытые бесчинства. В первую мировую войну евреи были избраны козлами отпущения и подверглись преследованиям; в 1915 г. их вынудили покинуть Галицию, где они жили на протяжении столетий.

Для того чтобы антисемитизм цвел махровым цветом, наличие евреев в стране победившей юдофобии вовсе не обязательно.

В 1967-1968 гг. в Польше была развернута широкомасштабная антисемитская кампания. Ее возглавил первый секретарь ЦК Польской объединенной рабочей партии - ПОРП Владислав Гомулка. Эта позорная кампания привела к эмиграции из этой страны евреев, чудом уцелевших после Холокоста.

До Второй мировой войны в Польше была крупнейшая в Европе еврейская община. Она превышала 3,5 миллиона человек. В результате Холокоста были уничтожены 2,8 миллиона. Уцелели немногие, однако и они, по сути, вынуждены были спасаться бегством. В 1967-1968 гг. из оставшихся в Польше 30 тысяч евреев подавляющее большинство покинули страну. Это было результатом антисемитской кампании, которой руководил Гомулка. Она велась под флагом «борьбы с сионизмом».

Польша была первой страной в Европе, оказавшей вооруженное сопротивление гитлеровским захватчикам. Ни одно воинское подразделение под польским флагом не сражалось на стороне фашистской Германии. Польша была единственной европейской страной, где не было марионеточного правительства. Многие поляки сражались в армиях антигитлеровской коалиции, а в самой стране действовало широкое движение Сопротивления.

Немецкая оккупация Польши отличалась особой жестокостью. Гитлер включил часть Польши в состав Третьего рейха. Остальные захваченные территории были превращены в генерал-губернаторство. Промышленное и сельскохозяйственное производство Польши подчинены были военным нуждам Германии. Польские университеты и другие вузы оккупанты просто закрыли, а интеллигенция подвергалась гонениям. Казалось бы, в такой ситуации полякам не до евреев и не до антисемитизма. Ан, нет. Даже в условиях оккупации юдофобы, которых в Польше всегда хватало, спешили себя проявить на этой позорной ниве.

Маленький польский городок Едвабне расположен вблизи восточной границы Польши. До войны здесь жили 1600 евреев, что составляло больше половины его населения. 23 июня 1941 года в городок вошли немецкие войска, а 25 июня поляки приступили к еврейским погромам. Они убивали своих соседей топорами, протыкали вилами, вырезали им языки, выкалывали глаза, топили в пруду, рубили головы. Местный ксендз отказался остановить кровопролитие, потому что считал всех евреев коммунистами. Поляки «согласовали» погром с немецкими властями. Затем гитлеровцы отдали приказ уничтожить всех еще оставшихся в живых евреев. Выполнили приказ поляки. Они согнали евреев на центральную площадь, затем повели их в сарай на окраине городка, куда раньше побросали тела растерзанных жертв. Там сожгли их вместе - живых и мертвых. До недавнего времени на месте захоронения евреев стоял памятник с надписью, что здесь похоронены жертвы, убитые немецкими фашистами. Сейчас установлен новый памятник, на котором высечена надпись: «Памяти евреев, убитых и сожженных».

Польский историк Ян Томаш Гросс теперь живет в Нью-Йорке. Он опубликовал очерк, в котором рассказал о зверском уничтожении поляками евреев Едвабне. Затем издал книгу «Соседи» с подробным описанием этого варварского преступления. Книга эта взбудоражила всю Польшу, вызвала резонанс во всем мире. В 1949 году состоялся процесс по делу погромщиков из Едвабне. Он проходил в Ломже. Большая часть обвиняемых была осуждена, и получила от 8 до 15 лет тюрьмы. Процесс в Ломже проходил в обстановке секретности, в печати о нем не сообщалось, и о суде мало кто знал. Погром в Едвабне не был единственным случаем уничтожения евреев руками поляков. Это имело место в Радзивиллове, где были убиты 659 человек, в Вонсоши, Визне и других городах и местечках. На траурной церемонии в Едвабне, посвященной 60-летию погрома, тогдашний президент Польши Александр Квасневский от себя лично и от имени тех поляков, которые испытывают большой стыд, попросил прощения у еврейского народа.

Антисемитизм в Польше не исчез и после войны. Особенно он подогревался в связи с тем, что в состав нового руководства страны входили несколько евреев, в частности Якуб Берман и Хиляри Минц. Кроме того, несколько евреев работали на руководящих постах в органах госбезопасности, и это обстоятельство вовсю использовали юдофобы.

Историк Ян Томаш Гросс - еврей, родившийся уже в послевоенной Польше. После событий 1967-1968 гг. и кратковременного заключения в тюрьму он покинул Польшу и обосновался в США. Профессор Принстонского университета. Выше мы упоминали его книгу «Соседи» о погроме в Едбавне. Так вот, после «Соседей» он издал еще одну книгу «Страх». Она имеет подзаголовок «Антисемитизм в Польше после войны. История морального падения». Книга «Страх» посвящена отношениям между евреями и поляками уже после войны. Автор описывает антисемитские настроения многих поляков после немецкой оккупации и Холокоста. В «Страхе», рассказывается о еврейских погромах в Польше после войны, о событиях в Кельце в июле 1946 года. Тогда, в результате самого большого в послевоенной Европе погрома, погибли 37 и были изувечены 35 евреев. Это при том, что всего в городе было чуть больше 200 чудом уцелевших евреев. Гросс обвиняет поляков в патологическом антисемитизме. Подчеркивает, что большинство из них и в годы войны были антисемитами, а многие сами убивали евреев.

Книга Яна Гросса «Страх» вызвала в Польше и за ее пределами довольно бурную реакцию. Ее автора обвинили в провокации. Резко выступила против Гросса католическая церковь. По сути, в книге содержался вывод, что все поляки антисемиты. Об этом автор написал крайне жестко. Дело дошло до того, что книгой заинтересовался прокурор Кракова. Конечно, с Гроссом нельзя согласиться, что якобы все поляки юдофобы. Нет сомнения, что и в Польше есть тысячи людей, которые с омерзением относятся к антисемитизму. Об этом убедительно свидетельствует такой факт. На Аллее Праведников в Иерусалимском институте «Яд Вашем» более 6 тысяч деревьев высажено в честь поляков, спасавших евреев в годы гитлеровской оккупации (за это им грозила смерть). Однако с другой стороны, ни краковский, ни другие прокуроры Польши не смогут опровергнуть факт, что антисемитизм в стране имеет давнюю историю и пустил глубокие корни. Именно в этой связи следует рассматривать антисемитскую кампанию, организованную в 1967-1968 годах польскими коммунистами под руководством их тогдашнего лидера Владислава Гомулки.

Прежде всего, познакомим читателя немного подробнее с героем или скорее антигероем настоящей публикации.

Владислав Гомулка родился в феврале 1905 года в поселке Бяллабжег, близ города Красно в семье рабочего. После трехлетней учебы в школе, в возрасте 14 лет начал работать на заводе механиком. С юных лет принимал участие в революционном движении, был организатором коммунистической рабочей группы, позже стал «профессиональным партийным активистом» и агитатором. Был арестован, судили, но приговор ограничился условным сроком. В 1926-1929 гг. был одним из руководителей профсоюза рабочих химической промышленности. В 1932 году за участие в подпольной организации коммунистов осужден на 4 года тюрьмы. Отсидел половину срока и был освобожден по болезни. В 1934-1935 гг. Гомулка в Москве учится в Ленинской школе. Ему тогда повезло, удалось избежать репрессий. Находившиеся в СССР функционеры польской компартии были арестованы, а вся партия обвинена в троцкизме. Возвратившись на родину, Гомулка очутился в польской тюрьме. В заключении он находился до Второй мировой войны. Когда Варшаву захватили немецкие оккупанты, он выбрался из тюрьмы и в 1941 году перебрался во Львов, занятый Красной Армией. Когда Германия напала на СССР, и Львов заняли немецкие войска, Гомулка ушел в подполье и был участником движения Сопротивления.

В 1944 году под покровительством советских властей в Люблине был создан Комитет национального освобождения Польши. В его состав вошел и Гомулка. После освобождения Польши он вернулся в Варшаву с т. н. Люблинским правительством, в котором стал заместителем премьер-министра. Был избран генеральным секретарем Польской рабочей партии. После создания Польской объединенной рабочей партии вошел в состав руководства этой партии. В 1949 году Гомулка и его ближайшее окружение были обвинены в правом националистическом уклоне и исключены из партии, а затем арестованы. Из тюрьмы Гомулка вышел в 1954 году. И в обстановке разразившегося в стране политического кризиса произошло возвращение Владислава Гомулки к власти. 21 октября 1956 года его избрали первым секретарем ЦК ПОРП. Были проведены некоторые реформы. Ликвидирована часть коллективных хозяйств на селе, прекращено преследование Римско-католической церкви, смягчена цензура и др. Однако в целом Польша и при Гомулке шла в фарватере Москвы, и новое руководство страны проводило политику, одобренную Кремлем.

Реформистский запал у Гомулки быстро иссяк, а многие возникшие проблемы новые руководители Польши или не замечали, или просто игнорировали. Это привело к политическому кризису, который разразился в стране в конце 60-х годов прошлого века.

Одной из целей антисемитской кампании, развернутой в Польше в 1967-1968 гг., было отвлечь внимание общества от насущных проблем, и в ход был пущен старый испытанный метод - сделать крайними евреев. Даже Гитлер говорил, что, если бы не было евреев, пришлось бы их выдумать. То, что в Польше почти не осталось евреев, Гомулку и его окружение не волновало. Катализатором стала Шестидневная война в июне 1967 года. На совещании в Москве руководители социалистических стран получили указание разорвать дипломатические отношения с Израилем. Гомулка и другие поспешили выполнить желание Кремля. Исключение составила Румыния. Чаушеску отказался это сделать.

Возвратившись в Варшаву, первый секретарь ЦК ПОРП начал раскручивать маховик юдофобии. Он выступил на собрании партактива столицы и заявил о необходимости «дать отпор израильской агрессии» и изложил все те аргументы, которые услышал в Москве. Но этим, конечно, не ограничился. Он заявил, что Израиль поддерживают в Польше «сионистские круги», они ведут подрывную работу. Гомулка не без пафоса воскликнул:

Нам не нужна пятая колонна!

Таким образом, антиизраильская кампания получила название антисионистской, а по сути оказалась антисемитской. Своего пика она достигла в марте 1968 года. В это время общая ситуация в Польше обострилась. Все началось со студенческих выступлений. Поводом для них стало запрещение властями постановки в Национальном театре пьесы «Дзяды» Адама Мицкевича. В ней разглядели антироссийскую, антисоветскую направленность. Студенты подали протест в сейм. Его подписали тысячи поляков. Гомулка и другие руководители ПОРП очень боялись, что к студентам присоединятся рабочие, профсоюзы, поэтому начали усиленно разоблачать «козни сионизма». В тот момент появилось огромное количество антисемитских листовок, в которых события в стране трактовались как происки сионистов и их союзников - польских интеллектуалов. Газеты были полны статей, в которых громили сионистов - «врагов народной Польши». Излюбленный «разоблачающий» прием - составление списков фамилий с указанием прошлых имен и фамилий. В этой позорной кампании приняли участие все польские издания за очень редким исключением. Затем последовали невероятные для послевоенной Европы гонения на евреев. Была развернута грандиозная идеологическая кампания по образцу сталинского времени, правда, людей не убивали. Все остальное происходило по той же схеме. За две недели кампании было проведено 1900 одних только партсобраний с осуждением сионизма. Собирались митинги, проводились собрания трудовых коллективов все с той же повесткой дня. Раздавались призывы: «Очистить Польшу от евреев-сионистов». Имели место случаи, когда с евреями расправлялись физически.

Евреи, которым Израиль дороже, чем Польша, должны покинуть нашу страну.

Следует отметить, что, пожалуй, не меньшую роль, а может быть, даже бОльшую в гонениях на евреев сыграл тогдашний министр внутренних дел генерал Мечислав Мочар (настоящие имя и фамилия - Миколай Демко), который имел большую группу своих сторонников наиболее жесткой линии, противников либерализма. В то время появился анекдот: «В чем разница между антисемитизмом сегодня и до войны? До войны он не был обязательным».

В результате кампании по борьбе с сионизмом были уволены с работы тысячи людей. В первую очередь изгоняли евреев, работавших в госучреждениях, в вузах и школах, в сфере культуры. В результате около 20 тысяч человек покинули Польшу. Для евреев, желающих ехать в Израиль, дорога была открыта. Им выдавали оригинальный документ, в котором было написано, что предъявитель сего не является гражданином Польши. Страну покинули инженеры, врачи, ученые, университетские профессора, журналисты, музыканты и др.

В итоге этой кампании авторитет Гомулки сильно пострадал. Вся эта кампания вызвала глубокое возмущение в США, Западной Европе. Да и в самой Польше, многие люди крайне отрицательно отнеслись к затеянной Гомулкой и Мочаром кампании. Они прекрасно поняли ее подлую цель.

Когда в Чехословакии пытались начать строить «социализм с человеческим лицом», Кремль мобилизовал все силы на борьбу с «Пражской весной». Польские войска приняли участие в оккупации Чехословакии в августе 1968 года.

В конце 1970 года в Польше разразился новый политический кризис. Он был связан с серьезными экономическими трудностями, которые испытывала страна. Власти объявили о повышении цен на продукты и основные потребительские товары. Была введена новая система начисления зарплат. Начались волнения. Рабочие вышли на демонстрации. Волнения, которые вспыхнули в Гданьске, Гдыне и Щецине подавили армейские части. Было убито 70 и ранено более 1000 рабочих. Гомулка и другие руководители ПОРП вновь пытались объяснить события в стране «происками сионистов». Но в стране уже не было евреев и это просто выглядело смешно.

14 лет правил Польшей Владислав Гомулка. За это время он прошел долгий путь. В октябре 1956 г. только что избранный первый секретарь ПОРП заявил, если рабочие выходят на улицу, то правда на их стороне. В 1970 году он же приказал стрелять в рабочих, которые вышли на улицу. Гомулке пришлось уйти в отставку с поста первого секретаря ЦК ПОРП. Его сменил Эдвард Герек. Надежды Мочара на власть не сбылись. После ухода в отставку Владислав Гомулка превратился в обычного пенсионера, забытый друзьями и врагами, он умер в Варшаве в сентябре 1982 года.

Новый всплеск антисемитской кампании произошел в Польше уже в 70-е годы. Как и раньше, входившая в состав руководства ПОРП группа так называемых «партизан» во главе с генералом Мечиславом Мочаром стала вновь всячески раздувать ненависть к евреям, хотя в то время их оставалось в стране всего несколько тысяч и они практически не играли никакой роли в политической жизни. Именно тогда мировая печать заговорила о польском феномене «антисемитизме без евреев».

Тема мартовских событий 1968 года, антисемитской кампании того периода, находит все больший отклик в современной Польше. На собрании в связи с 40-летием тех событий ныне президент Польши Лех Качиньский назвал антисемитскую кампанию позором, которому нет оправдания. В теперешней Польше нет государственного антисемитизма. Между Польшей и Израилем установились хорошие, даже дружеские отношения. Варшава всячески подчеркивает приязнь к нашей стране. Но так называемая бытовая юдофобия все еще иногда дает себя знать. Но что делать, есть много людей для которых антисемитизм стал их призванием, их профессией, хотя часто их и людьми трудно назвать.

Иосиф ТЕЛЬМАН, кандидат исторических наук, Нешер

Цитата сообщения

Польша
Четыре дня, в составе израильской делегации, я участвовала в посещении мест, связанных с Холокостом: Варшавское гетто, Треблинка, Майданек, Тыкоцин, Краковское гетто, Аушвиц... И в завершающем этот визит "марше жизни".

Но этот "марш жизни" был в конце поездки, а сначала мы посетили Варшаву.

Перед войной в Польше жило около трех с половиной миллионов евреев. И варшавские евреи - были, в основном, богатые, образованные, успешные - и большие патриоты Польши. Там, на главном проспекте Варшавы, Маршалковской улице стояли особняки родных братьев моего прадеда, Макса Шпиро, Маркуса и Лео. Там же были и принадлежащие им банки.

Самое благополучное время для польских евреев было между двумя мировыми войнами. Судить это сегодня можно только по еврейскому кладбищу. Живых евреев сегодня в Польше нет.

В этот период можно на богатых памятниках прочитать по-польски и по-еврейски: Дорогим родителям от любящих детей.

После образования варшавского гетто это кладбище оказалось на его территории. И чтобы не допустить инфекций от трупов, разлагающихся на улицах, юденрат (еврейское самоуправление гетто) распорядился их хоронить на этом кладбище в общей яме.

Захоронение трупов в Варшавском гетто.

Вот это место, огороженное камнями.

А это символическая плита на месте массового захоронения.

Могила Адама Чернякова, главы юденрата, и его семьи.

Когда он понял, что все обещания и посулы немцев о прекращении акций лживы, и что ему не дано сохранить даже самой малой части народа (а он долго в это верил), он покончил собой.

Этот дом - всё, что сегодня сохранилось от огромного района Варшавы, выделенного под гетто, он украшен довоенными фотографиями.

В гетто загнали всех столичных евреев и множество из ближайших пригородов и городков - всего 450 тысяч человек, гетто обнесли кирпичной стеной.

Фотографии из гетто.

И еще сохранился кусочек стены.

Были мы там вечером и снимали в темноте, так что качество не ахти.
Через эту стену ночью еврейские контрабандисты перекидывали свои товары: еду, мануфактуру, лекарства, мешки с шелковым бельем для девочек из геттовского кабаре, шампанское, красную и черную икру для немногих богатеев...

Впрочем, богатые и бедные, голодные и сытые, контрабандисты и еврейские полицейские, члены юденрата с семьями, рабочие и дети сиротских домов, гуманисты и предатели - все, в конце концов, равно оказались в Треблинке, где от момента прибытия до смерти в газовой камере проходило около сорока минут.

Через эту стену перелезали ночью дети, раздобывшие на "арийской стороне" хлеба или картошки для семьи. Тут же немецкие, литовские или украинские охранники пристреливали этих нарушителей режима.

Через эту стену и в подкопах под ней проносилось в гетто оружие, при помощи которого повстанцы гетто несколько месяцев сопротивлялись всей мощи немецкой бронетехники и авиации, убили, по отчету Струпа, восемнадцать немцев и ранили девяносто трех.

Обыск у стены.

У этих двадцатилетних ребят не было иллюзий, они знали, что обречены. Они хотели одного - сохранить честь, погибнуть в бою. «Моритури те салютант, Иудеа!» («Идущие на смерть приветствуют тебя, Иудея!») - это был их девиз.

С самодельными бомбами эти мальчики и девочки бросались под немецкие танки, спрыгивали с крыш. Чтобы подавить восстание и добить взбесившееся гетто, немцам пришлось огнеметами выжигать дом за домом, и каждый подвал был полон смерти для обеих сторон.

Фотография, приложенная к отчету Юргена Струпа, офицера СС, которому было поручено подавить восстание.

Повстанцы водрузили на крыше одного из высоких зданий два флага: бело-голубой израильский и красно-белый флаг Польши. Они были большими польскими патриотами, эти ребята. Варшава, которая только прислушивалась к взрывам в гетто, с изумлением четыре дня смотрела на запрещенный властями польский флаг.

Памятник участникам восстания.

Семь тысяч восставших погибли в боях, еще столько же были сожжены в домах, последние пятнадцать тысяч схвачены и отправлены в Треблинку. Так что к осени 1943 года гетто перестало существовать.

Ликвидация гетто. Из фотографий, сделанных эсэсовцами.

Спаслось несколько десятков повстанцев, часть из них погибла, влившись польское Сопротивление, несколько человек выжили и оставили свидетельства о восстании.

А это Умшлагплац - привокзальная площадь, где согнанные евреи из гетто ждали, иногда по несколько суток, когда их загонят в эшелоны, едущие в Треблинку.

Сегодня она застроена, через нее проходят трамвайные пути, и надо много воображения, чтобы представить себе прошлое...

В Варшаве встретились мы с одним необычным поляком, Рафалом Бетлеевским.

Обаятельный, красивый, выпускник Оксфорда. Еще ребенком он задал вопрос: почему в Варшаве есть Иерусалимская улица? Ему смущенно ответили, что когда-то в Польше жили евреи.

Когда он вырос, узнал, что перед войной в Варшаве евреев было около трехсот тысяч, треть города. А еще позже он прочел книгу историка Яна Томаша Гросса о погроме в Едвабне.

Едвабне - был одним из многочисленных штетлов - маленьких городков в Польше, где большинство населения составляли евреи. В 1941 году, когда немцы, молниеносно пройдя насквозь Польшу, вошли в СССР, поляки Едвабне, по собственному почину, устроили погром. Сначала убивали евреев поодиночке, а потом загнали всех оставшихся в живых - около двух тысяч в овин - и сожгли живьем.

И Рафал Бетлеевский вдруг понял для себя, что и те и другие, и убийцы, и убитые, - были польскими гражданами. И евреи жили в Польше около тысячи лет, их культура и мир - часть польского мира и культуры. И что с исчезновением евреев польская культура обеднела, осталась в ней черная яма.
И он стал писать граффити на стенах, на польском и английском:

"Tęsknię za Tobą, Żydzie!" - "I miss you, Jews!"

Рафаль создал свой сайт, на двух языках, где рассказывает о культуре штетлов, выступает с лекциями, сейчас у него есть сотни последователей из польской молодежи...

На кресле лежит черная еврейская кипа.
Только евреев в Польше больше нет.

Тыкоцин

Еще один штетл, по-еврейски Тиктин. В 16 веке был развитым торговым городом, поскольку стоял на судоходной реке Нарев. К концу 19 века, когда развилась сеть железных дорог, захирел. Перед войной здесь жило около трех тысяч евреев.

Синагога-музей.

В 1939 году, после пакта Молотова-Риббентроппа, когда Германия и СССР разорвали Польшу, Тыкоцин оказался на советской территории. Евреи, жители городка, пошли к своему уважаемому ребе и другим старикам и спросили, как им вести себя с новой властью?

"Мы, евреи, должны быть лояльны к власти, чтобы она не мешала нам жить", - сказали, подумав, старики.

А летом 1941, по плану Барбаросса, немецкие передовые войска прошли через Тыкоцын, не остановившись в нем. И поляки тут же припомнили евреям лояльность по отношению к Советам и устроили погром. Кого-то убили, кого-то изуродовали.

А потом подошли новые немцы, которые уже задержались в городке основательно. Они объявили, что несут с собой новый немецкий порядок, и что не допустят беззаконий, вроде недавнего погрома. И что все евреи должны собраться утром на площади города, чтобы быть отправленными на работу. Неявившиеся будут расстреляны.

И опять евреи пошли к своему ребе и другим старикам и спросили, что им делать?

"Мы, евреи, должны быть лояльны к власти, чтобы она не мешала нам жить, - сказали старики. - А порядок и закон - это хорошо!"

И все три тысячи человек утром собрались на площади. Их отвели в ближайший лес.

Вот в этот, волшебно прекрасный лес...

И расстреляли. В два дня, все три тысячи человек.

Только один спасся из всего Тыкоцина, мальчик Абрам Капица. Он был старшим в семье, где было еще шесть детей, и отец шепнул ему, когда все сидели на площади (а из леса были слышны выстрелы): «Сходи домой, посмотри, как там». Абрам в темноте сумел ускользнуть незамеченным. Он пробрался к своему дому, и увидел, что туда уже вселились поляки, их ближайшие соседи.

Он выжил и оставил свидетельство, а то мы бы ничего не знали о Тыкоцине, как не знаем о десятках целиком исчезнувших штетлов.

Памятник на месте расстрела, поставленный американскими родственниками.

Так произошло со штетлом Быхава .

Перед войной тут жило две с половиной тысячи людей, из них две тысячи были евреями. Поляки жили с ними бок о бок, были заняты в их торговле и ремеслах, подрабатывали шабес-гойями (гасили свечи в синагоге в субботу), польские и еврейские дети вместе учились в школе.

Евреи были вывезены отсюда в лагерь смерти Белжец, где погибли все до одного. Вот так выглядит здание здешней синагоги, используемое под склад.

Мы спели там несколько еврейских песен.

И зажгли памятные свечи.

Неожиданно нас окликнула из своего домика полусумасшедшая старуха.

Вы евреи? - спросила она.
- Да, мы евреи.
- Ой, милые, наконец-то я вижу снова евреев! Я ж с ними росла, до четвертого класса с ними училась в школе!

А потом их увезли, всех увезли!..

Разбитые могильные плиты...

И вороны.

Е врейские организации Польши обнародовали в минувший понедельник открытое письмо, в котором выражают возмущение всплеском нетерпимости, ксенофобии и антисемитизма, охвативших их страну после принятия «закона о Холокосте», вызвавшего международный скандал.

Об этом пишет во вторник, 20 февраля, сайт газеты The Jerusalem Post .

В этом послании, выложенном на сайте «Союза еврейских общин Польши» и подписанном десятками польских евреев, говорится, что пропаганда ненависти вышла за пределы интернета и охватила общественную сферу.

«Мы уже не удивляемся, когда члены местных советов, парламентов и государственные чиновники вводят антисемитизм в общественный дискурс. Количество угроз и оскорблений в адрес на еврейской общины Польши, растет» , – приводит издание выдержки из этого письма.

Авторы послания выражают признательность президенту Анджею Дуде, премьер-министру Матеушу Моравецкому и лидеру партии «Право и справедливость» Ярославу Качиньскому за осуждение антисемитизма, подчеркивая однако, что эти слова падают в пустоту и не окажут никакого влияния без решительных действий.

«Накануне пятидесятой годовщины антисемитской кампании 1968 года и спустя 75 лет после восстания в Варшавском гетто польские евреи вновь чувствуют себя в этой стране незащищенными» , – говорится в письме.

Напомним, 6 февраля президент Польши Анджей Дуда подписал скандальный «закон о Холокосте», вводящий уголовную ответственность за пропаганду идеологии украинских националистов, отрицание Волынской резни и утверждения о пособничестве поляков нацистам в годы Второй мировой войны.

Речь идет о поправках к закону об Институте национальной памяти, утвержденным Сенатом Польши 1 февраля, согласно которым, в частности, человек, публично обвиняющий Польшу в преступлениях, совершенных во время Холокоста, в пособничестве нацистской Германии, военных преступлениях или преступлениях против человечности, может быть приговорен к тюремному заключению сроком на три года.

Закон запрещает использовать словосочетание «польский лагерь смерти» при описании концлагерей, существовавших на территории оккупированной Польши. Наказанию будут подвергнуты и те, кто попытаются «сознательно преуменьшить ответственность истинных виновников этих преступлений».

Подписывайтесь:

Этот закон вызвал неоднозначную реакцию в Израиле. В течение нескольких дней, предшествовавших утверждению закона Сенатом Польши, его содержание вызвало гневную реакцию со стороны многих израильских политиков, включая премьер-министра и президента страны.